Стихотворения, не вошедшие в сборники - [26]

а с музыкой я незнаком,

и удовлетворяюсь, стало быть,

ничьей меж смыслом и смычком.

———

"Но вместо всех изобразительных

приемов и причуд, нельзя ль

одной опушкой существительных

и воздух передать, и даль?"

Я бы добавил это новое,

но наподобие кольца

сомкнуло строй уже готовое

и не впустило пришлеца.

Август 1953

"Вечер дымчат и долог…"

Вечер дымчат и долог:

я с мольбою стою,

молодой энтомолог,

перед жимолостью.

О, как хочется, чтобы

там, в цветах, вдруг возник,

запуская в них хобот,

райский сумеречник.

Содроганье — и вот он.

Я по ангелу бью,

и уж демон замотан

в сетку дымчатую.

Сентябрь 1953

"Какое б счастье или горе…"

Какое б счастье или горе

ни пело в прежние года,

метафор, даже аллегорий

я не чуждался никогда.

И ныне замечаю с грустью,

что солнце меркнет в камышах,

и рябь чешуйчатее к устью,

и шум морской уже в ушах.

28 декабря 1953

Итака

"Есть сон. Он повторяется, как томный…"

Есть сон. Он повторяется, как томный

стук замурованного. В этом сне

киркой работаю в дыре огромной

и нахожу обломок в глубине.

И фонарем на нем я освещаю

след надписи и наготу червя.

"Читай, читай!" — кричит мне кровь моя:

Р, О, С, — нет, я букв не различаю.

1953

"Зимы ли серые смыли…"

Зимы ли серые смыли

очерк единственный? Эхо ли

все, что осталось от голоса? Мы ли

     поздно приехали?

Только никто не встречает нас. В доме

рояль — как могила на полюсе. Вот тебе

ласточки. Верь тут, что кроме

     пепла есть оттепель.

Ноябрь 1953

"Минуты есть: "Не может быть, — бормочешь…"

Минуты есть: "Не может быть, — бормочешь, —

не может быть, не может быть, что нет

чего-то за пределом этой ночи", —

и знаков ждешь, и требуешь примет.

Касаясь до всего душою голой,

на бесконечно милых мне гляжу

со стоном умиленья; и, тяжелый,

по тонкому льду счастия хожу.

27 декабря 1953

"Средь этих лиственниц и сосен"

Средь этих лиственниц и сосен,

под горностаем этих гор

мне был бы менее несносен

существования позор:

однообразнее, быть может,

но без сомнения честней,

здесь бедный век мой был бы прожит

вдали от вечности моей.

Санкт-Мориц, 10. 7. 65.

"Сорок три или четыре года…"

Сорок три или четыре года

Ты уже не вспоминалась мне:

Вдруг, без повода, без перехода,

Посетила ты меня во сне.

Мне, которому претит сегодня

Каждая подробность жизни той,

Самовольно вкрадчивая сводня

Встречу приготовила с тобой.

Но хотя, опять возясь с гитарой,

Ты "опять молодушкой была",

Не терзать взялась ты мукой старой,

А лишь рассказать, что умерла.

9 апреля 1967

ПАСТЕРНАК

Его обороты, эпитеты, дикция,

стереоскопичность его —

все в нем выдает со стихом Бенедиктова

свое роковое родство.

22. 8. 70.

"Как любил я стихи Гумилева!"

Как любил я стихи Гумилева!

Перечитывать их не могу,

но следы, например, вот такого

перебора остались в мозгу:

"…И умру я не в летней беседке

от обжорства и от жары,

а с небесной бабочкой в сетке

на вершине дикой горы."

Курелия (Лугано), 22. 7. 72.

"В ничтожнейшем гиппопотаме"

В ничтожнейшем гиппопотаме

как много есть нежности тайной!

Как трудно расстаться с цветами,

увядшими в вазе случайной!

Монтре, 29. 5. 73.

TO VERA

Ax, угонят их в степь, Арлекинов моих,

в буераки, к чужим атаманам!

Геометрию их, Венецию их

назовут шутовством и обманом.

Только ты, только ты все дивилась вослед

черным, синим, оранжевым ромбам…

"N писатель недюжинный, сноб и атлет,

наделенный огромным апломбом…"

Монтре, 1. 10. 74.