Стихотворения - [120]

Шрифт
Интервал

Я помню, он лютню держал
И веткой шиповник густой;
Он бросил мне дружеский взгляд
И, чуть обернувшись назад,
На холм указал мне рукой.
В любовь когда верят глубоко,
Я раз горевал одиноко
Над хрупкостью первого сна.
И тут же к огню сел прохожий,
Бедняга, весь в черном, похожий
Как брат на меня.
Он мрачен был, с тайной тоской;
Он меч нес одною рукой,
Другой указал свод небес.
Казалось, он тоже страдал,
Но только вздохнул, все молчал
А после как греза исчез.
В то время, когда вольнодумно,
Увлекшись пирушкою шумной,
Я поднял свой кубок вина,
К столу близ меня сел прохожий,
Гость новый, весь в черном, похожий
Как брат на меня.
Под мантией были одеты
Лохмотья багряного цвета;
Он был в увядавшем венке
Из мирта: взор жадно искал моего,
Разбился бокал мой, касаясь его,
В моей ослабевшей руке.
Год минул; с вечернею тенью
У ложа отца на колени
Я пал, в очи смерти глядя;
И тут же сел странный прохожий,
Несчастный, весь в черном, похожий
Как брат на меня.
Он будто был ангел печали,
В очах его слезы дрожали,
А пурпур был цвета крови;
Сплеталися терни на бледном челе,
Разбитая лютня была на земле,
А меч был в груди.
Я в первые эти года
Запомнил его навсегда,
Всю жизнь его узнавал.
Таинственный призрак и странный…
Он Богом иль бесом мне данный,
Его я повсюду встречал.
Когда же, уставши томиться,
Чтоб с прежнею жизнью проститься,
Хотелось покинуть родные пути,
Когда, чтоб бесцельно блуждать,
Хотело<сь> уйти и искать
Какой-то надежды следы:
У Ниццы в солнечных долинах
И где нисходят Апеннины,
Средь Эдельвейсов Альп, где так свежа роса,
В лимонных рощах Генуи и Пизы,
Где поутру в прохладе темно-сизой
Полдневный зной рождают небеса;
Где над гандолами сияют,
Пока гитары вдохновляют,
Венецианские восходы;
Где в Лидо темном, помнится, скользили
И умирали на траве могилы
Адриатические воды;
Везде, где в безбрежности дали
И сердце и очи устали
Страдать вечно свежею точкой,
Везде, куда скука хромая,
Усталость с собою таская,
Водила за новой звездой;
Везде, где, свой взор устремляя
На блеск неизвестного края,
Следил я за тенью мечты,
Везде, где и жизни не знал я,
И прошлое снова видал я
В лице человеческой лжи.
Везде, где я смутно блуждал
И в руки лицо опускал,
Как женщина громко рыдая,
Повсюду, где я, как овца,
Терявшая шерсть у куста,
Шел медленно, душу теряя,
Везде, где хотел засыпать,
Везде, где хотел умирать,
Везде, где ждал нового дня,
В пути мне встречался прохожий,
Паломник весь в черном, похожий
Как брат на меня.
Кто ты, призрак, где слезы упали,
Я повсюду встречаю тебя,
Но твоей я не верю печали
И что ты моя злая судьба:
Слишком много в улыбке терпенья,
Слишком жалости много в слезах.
Пред тобой я люблю Провиденье
Скорбь твоя, как сестра всех мучений,
Схожа с дружбой в этих чертах.
Ночью, грустный, когда мне не спится,
Ты являешься, призрак, опять.
Ветер бился в окне, будто птица;
Я один был, склонясь на кровать.
Это место лобзания знает,
Оно знает безумства любви…
Только женщина так забывает,
Будто медленно жизнь разрывает
и себя, и лоскутья свои…
Я собрал что она мне писала,
Я собрал все останки любви, —
Это прошлое напоминало
Однодневные клятвы свои.
Я дрожащими брал их руками.
Много счастья в святынях былых.
Слезы сердца зарыты сердцами
И уж завтра забыты очами,
Лишь сегодня ронявшими их.
Я в кусочек монашеской рясы
Завернул что осталось от грез,
Будет жить до последнего часа
Только прядь этих темных волос.
И как тот, кто, ныряя, пропал,
Я терялся во всем, что забыто,
И повсюду свой лот опускал,
И вдали от людей я рыдал
Над любовью навеки зарытой.
Уж на кладе любимом хотел я
Ставить черного воска печать,
Я его отдавал, но не смел я
Этой смерти бесцельной понять.
Слабой женщины гордость напрасна,
И безумна порою она.
Отчего лгать душе так ужасно?
Отчего ты рыдала так страшно,
Если ты не любила меня?
И хотя ты тоскуешь, рыдая,
Но мечта разделяет уж нас.
Вы уйдите, минуты считая,
Что меня отделяют от вас.
Да, уйдите. Пора нам прощаться.
Ваша гордость довольна собой;
Но моя еще может смеяться,
Могут скорби еще умещаться
В ране, сделанной вашей рукой.
Да, уйдите. Бессмертна живая,
Ведь природа не всё вам дала,
Вы прошли, красотой увлекая,
Но душа вас прощать не могла.
Да, уйдите, за роком блуждая,
Вас терявший не всё потерял,
Да, уйдите, любовь расточая…
Вечный Бог, если так покидаешь,
Отчего ты любила меня?
Но внезапно во тьме черно-синей
Призрак тихий скользнул в вышине,
Мне почудилась тень на гардине…
Вот она подлетает ко мне.
Кто ты, призрак, безмерно несчастный,
Странный образ, весь в черном одет,
Что желаешь ты, странник злосчастный,
Или в зеркале этом неясно
Я свой собственный вижу портрет?
Ты, который усталость не знаешь,
Призрак юности бледной моей,
Кто ты, странник, зачем ты блуждаешь
Средь встречаемых мною теней?
Кто ты, гость мой, всегда одинокий,
Вечный друг в этом горестном сне?
Так блуждать разве долг твой высокий,
Отвечай, иль ты брат мой далекий,
Приходящий лишь с горем ко мне?
Видение
Мой друг, у нас общий родитель,
Но я не твой ангел-хранитель,
Не злая судьбина людей.
Шаги тех, кого я люблю,
Не знаю, к какому огню
Свернут средь печальных ночей.
Зовусь я не бесом, не Богом,
К тебе, и к царям, и к убогим
Под именем брата приду.
Всегда будешь жить у меня,
И с тенью последнего дня
К тебе на могилу сойду.

Еще от автора Владимир Владимирович Набоков
Лолита

В 1955 году увидела свет «Лолита» — третий американский роман Владимира Набокова, создателя «Защиты ужина», «Отчаяния», «Приглашения на казнь» и «Дара». Вызвав скандал по обе стороны океана, эта книга вознесла автора на вершину литературного Олимпа и стала одним из самых известных и, без сомнения, самых великих произведений XX века. Сегодня, когда полемические страсти вокруг «Лолиты» уже давно улеглись, южно уверенно сказать, что это — книга о великой любви, преодолевшей болезнь, смерть и время, любви, разомкнутой в бесконечность, «любви с первого взгляда, с последнего взгляда, с извечного взгляда».В настоящем издании восстановлен фрагмент дневника Гумберта из третьей главы второй части романа, отсутствовавший во всех предыдущих русскоязычных изданиях «Лолиты».«Лолита» — моя особая любимица.


Защита Лужина

Гениальный шахматист Лужин живет в чудесном мире древней божественной игры, ее гармония и строгая логика пленили его. Жизнь удивительным образом останавливается на незаконченной партии, и Лужин предпочитает выпасть из игры в вечность…


Подлец

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дар

«Дар» (1938) – последний русский роман Владимира Набокова, который может быть по праву назван вершиной русскоязычного периода его творчества и одним из шедевров русской литературы ХХ века. Повествуя о творческом становлении молодого писателя-эмигранта Федора Годунова-Чердынцева, эта глубоко автобиографичная книга касается важнейших набоковских тем: судеб русской словесности, загадки истинного дара, идеи личного бессмертия, достижимого посредством воспоминаний, любви и искусства. В настоящем издании текст романа публикуется вместе с авторским предисловием к его позднейшему английскому переводу.


Бледное пламя

Роман, задуманный Набоковым еще до переезда в США (отрывки «Ultima Thule» и «Solus Rex» были написаны на русском языке в 1939 г.), строится как 999-строчная поэма с изобилующим литературными аллюзиями комментарием. Данная структура была подсказана Набокову работой над четырехтомным комментарием к переводу «Евгения Онегина» (возможный прототип — «Дунсиада» Александра Поупа).Согласно книге, комментрируемая поэма принадлежит известному американскому поэту, а комментарий самовольно добавлен его коллегой по университету.


Другие берега

Свою жизнь Владимир Набоков расскажет трижды: по-английски, по-русски и снова по-английски.Впервые англоязычные набоковские воспоминания «Conclusive Evidence» («Убедительное доказательство») вышли в 1951 г. в США. Через три года появился вольный авторский перевод на русский – «Другие берега». Непростой роман, охвативший период длиной в 40 лет, с самого начала XX века, мемуары и при этом мифологизация биографии… С появлением «Других берегов» Набоков решил переработать и первоначальный, английский, вариант.


Рекомендуем почитать
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной.


Стихи, 1979

Этот сборник — почти полное собрание стихов, написанных Владимиром Набоковым. Не вошли в него только, во-первых, совсем ранние произведения, во-вторых такие, которые по форме и содержанию слишком похожи на другие и, в третьих, такие, в которых он находил формальные недостатки. Отбор был сделан самим автором. Он собирался сделать еще один, более строгий смотр, но не успел.Вера Набокова.


Стихотворения и поэмы

Александр Галич — это целая эпоха, короткая и трагическая эпоха прозрения и сопротивления советской интеллигенции 1960—1970-х гг. Разошедшиеся в сотнях тысяч копий магнитофонные записи песен Галича по силе своего воздействия, по своему значению для культурного сознания этих лет, для мучительного «взросления» нескольких поколений и осознания ими современности и истории могут быть сопоставлены с произведениями А. Солженицына, Ю. Трифонова, Н. Мандельштам. Подготовленное другом и соратником поэта практически полное собрание стихотворений Галича позволяет лучше понять то место в истории русской литературы XX века, которое занимает этот необычный поэт, вместе с В.


Poems and Problems. Poems

В сборник «Poems and Problems» выпущенный в 1971 году вошли 39 стихотворений на русском языке (с переводом на английский), 14 стихотворений на английском и 18 шахматных задач. В данной книге представлены стихотворения на русском языке.