Где будут зори шиться,
Для гостьюшки покой.
Черемухою белой
Пройдя земное тело,
В него войдешь душой!
Как я, вдовцом укрыта,
Ты росною ракитой
Под платом отцветешь
И сына сладкопевца
Повыпустишь из сердца,
Как жаворонка в рожь!
Он будет нищ и светел —
Во мраке вещий петел —
Трубить в дозорный рог,
Но бесы гнусной грудой
Славянской песни чудо
Повергнут у дорог.
Запомни, Параскева —
Близка година гнева,
В гробу святая Русь!..
Чай, опозднился Ваня,
Продрогли с карим сани.
Прощай!.. — Я остаюсь!..
Владычица!..Мария!.. —
Кругом места глухие.
Сопит глухарь-рассвет.
И глухо сердце млеет…
Пролей, Господь, елеи
На многоскорбный след!
Страшат беглянку дебри,
Уж солнышко на кедре
Прядет у векш хвосты,
Проснулся пень зобатый.
Присесть бы…Пар от плата
И снег залез в коты.
Когтит тетерку кречет,
И дупла словно печи,
Повыкрал враг суму.
Прощай, любимый тятя,
Кибиткой на раскате
Я брошена во тьму!
Но что за марь прогалом, —
Ужели в срубце малом
Спасается бегун?
Скорей к нему в избушку,
За нищую пирушку,
Где кот — лесной баюн!
Как цепки буреломы!..
Наверно, скрытник дома —
Округок ни следка.
Ай, увязают ноги!..
А уж теплом берлоги
Обожжена щека.
Ай, на хвосте у белки
Медвежьи посиделки
Параше суждены!
В шубейке, легким комом,
Лежать под буреломом
До ангельской весны!
Во те поры топтыгин,
Бегун с дремучей Выги,
Усладный видел сон, —
Как будто он в малине,
Румяной, карей, синей,
Берет любовь в полон.
Как смерть, сильна дремота,
Но завести охота
Звериную семью.
Храня, слюнявя ветки,
Он обнял напоследки
Разлалушку свою.
Еще снега округой,
И черная лешуга
К просонкам не зовет…
На быстрых лыжах Федя
Спешит силки проведать
Пока солноворот.
Нейдет лукавый соболь,
Рядками ли, особо ль
На лазах петли ставь!
Верст сорок от становищ,
По дебрям дух берложищ —
С оглядкой лыжи правь.
Прошит сугроб котами,
По ярам соболями
Не бабе промышлять!
Где пень — сума коровья,
Следы же до логовья, —
Там хворост лижет чадь.
Насупился Федюша
И ну, как выдра, слушать,
Заглядывать в суму.
Мережкой ловят уши,
Как белка лапки сушит,
Лишайник бахрому.
Сума же кладом дразнит,
В ней правит тихий праздник
Басменный образок
И с кисточкой вязейка…
Но где же душегрейка
И Гамаюн-платок!
У сына Калистрата
В глазах сугроб лобатый
Пошел с корягой в шин.
Она, она!.. Параня!..
Недаром снились сани —
За ямщика — павлин!
— Увез мою кровинку
К медведю на поминку!..
Не в час родился я! —
— Мой цветик, соболенок!.. —
А голос хрупко-звонок,
Как подо льдом струя.
— Параша!..Паша!..Паня!.. —
Лисицей на поляне
Резвится солнопек.
— Пророче, Елисее,
Повызволь от злодея
Кровинку-перстенек! —
— Я на твою божницу
Дам бурую куницу
И жемчугу конец!.. —
Скрепя молитвой душу,
Прислушался Федюша:
Храпит лесной чернец.
Меж тем щегленок-лучик
Прокрался на онучи,
На Парасковьин плат,
Погрелся у косицы, —
Авось пошевелится,
На крошку бросит взгляд!
Ай, лапя по шубейке,
Оборочусь в копейки,
Капелью побренчу:
То-ли, сё-ли,
Ну-ли, что-ли, —
Дай копеечку лучу!
И дрогнули ресницы…
Душа в ребро стучится…
Жива иль не жива?
И в кровяном прибое
Плывет, страшнее вдвое,
Медвежья голова.
Потемки гуще дегтя,
Лежат, как гребень, когти
На девичьих сосцах.
— Пророче Елисее,
Повызволь от злодея, —
Запел бубенчик-страх.
— Я на твою божницу
Дам с тельника златницу
И пряник испеку!.. —
В обет смертельный веря,
Она втишок от зверя
Ползет, как по ложку.
— Параша!..Паша!..Паня!.. —
Знать Сирин на поляне, —
И покатилось в лог!..
Взбурлила келья ревом,
И в куколе еловом
Над нею чернобог.
— Пророче Елисее!.. —
Топор прошел от шеи
По становой костец.
Захлебываясь кровью,
Спасает Парасковью
Неведомый боец.
Как филин с куропаткой,
Топтыгин в лютой схватке
С Федюшой-плясуном!..
Отколь взяла отвагу,
На ворога корягу
Набросить хомутом?
И бить колючей елкой
По скулам и по холкам,
Неистово молясь?
Вот пошатнулся Федя, —
Топор ушел в медведя
От лысины — по хрясь.
— Параша!.. — Федя!..Сокол!.. —
— Поранен я глубоко…
Тебя Господь упас?..
Ох, тяжко!.. — Братец милый,
Коль сердце не остыло, —
Христос венчает нас! —
— Ах, радость, радость, радость
Пожить женатым малость…
Того не стою я… —
— Вот тельник из Афона,
Вдоветь да класть поклоны
Благослови меня! —
— Благославляю…Паша!.. —
И стал полудня краше
Феодор — Божий раб.
От горести в капели
Свои запястья ели
Пообронили с лап.
И кедр, раздув кадила,
Над брачною могилой
Запел: подаждь покой!
А солнопек на брата
Расшил покров богато
Коралловой иглой.
К невиданной находке
Слетелись зимородки,
Знать кудри — житный сноп.
На них глаза супруги
Наплавили от туги
Горючих слез поток.
И видела трущоба,
Как вырос из сугроба
Огнистый слезный крин,
На нем с лицом Федюши,
Чтоб жальче было слушать,
Малиновый павлин.
