Стихотворения - [17]

Простираюсь перед укладкою

И слезам и хохоту рад, —

Там Бомбеем и Ладогой веющий,

Притаился мамин платок…

О твердыни ларца пламенещий

Разбивается смертный поток.

И над Русью ветвится и множится

Вавилонского плата кайма…

Возгремит, воссияет, обожится

Материнская вещая тьма!

1919

* Коровы — платиновые зубы,*

Коровы — платиновые зубы,

Оранжевая масть, в мыке валторны,

На птичьем дворе гамаюны, инкубы —

Домашние твари курино-покорны.

Пшеничные рощи, как улей, медовы,

На радио-солнце лелеют стволы,

Глухие преданья про жатву и ловы

В столетиях брезжат, неясно-смуглы.

Двуликие девушки ткут песнопенья —

Уснова — любовь, поцелуи — уток…

Блаженна земля и людские селенья,

Но есть роковое: Начало и Срок.

Но есть роковое: Печаль и Седины,

Плакучие ивы и воронов грай

Отдайте поэту родные овины,

Где зреет напев — просяной каравай!

Где гречневый дед — золотая улыба

Словесное жито ссыпает в сусек!..

Трещит ремингтон, что Удрас и Барыба

В кунсткамерной банке почили навек,

Что внук Китовраса в заразной больнице

Гнусавит Ой-ра, вередами цветя…

Чернильный удав на сермяжной странице

Пожрал мое сердце, поэзии мстя

(1921)

* Я — посвященный от народа, *

Я — посвященный от народа,

На мне великая печать,

И на чело свое природа

Мою прияла благодать.

Вот почему на речке-ряби,

В ракитах ветер-Алконост

Поет о Мекке и арабе,

Прозревших лик карельских звезд.

Все племена в едином слиты:

Алжир, оранжевый Бомбей

В кисете дедовском зашиты

До золотых, воскресных дней.

Есть в сивке доброе, слоновье,

И в елях финиковый шум, —

Как гость в зырянское зимовье

Приходит пестрый Эрзерум.

Китай за чайником мурлычет,

Чикаго смотрит чугуном…

Не Ярославна рано кычет

На забороле городском, —

То богоносный дух поэта

Над бурной родиной парит;

Она в громовый плащ одета,

Перековав луну на щит.

Левиафан, Молох с Ваалом —

Ее враги. Смертелен бой.

Но кроток луч над Валаамом,

Целуясь с ладожской волной.

А там, где снежную Печору

Полою застит небосклон,

В окно к тресковому помору

Стучится дед — пурговый сон.

Пусть кладенечные изломы

Врагов, как молния, разят, —

Есть на Руси живые дрёмы,

Невозмутимый, светлый сад.

Он в вербной слезке, в думе бабьей,

В богоявленье наяву,

И в дудке ветра об арабе,

Прозревшем Звездную Москву.

<1918>

ТРУД

Свить сенный воз мудрее, чем создать

"Войну и мир" иль Шиллера балладу.

Бредете вы по золотому саду,

Не смея плод оброненный поднять.

В нем ключ от врат в Украшенный чертог,

Где слово — жрец, а стих — раджа алмазный,

Туда въезжают возы без дорог

С билетом: Пот и Труд многообразный.

Батрак, погонщик, плотник и кузнец

Давно бессмертны и богам причастны:

Вы оттого печальны и несчастны,

Что под ярмо не нудили крестец,

Что ваши груди, ягодицы, пятки

Не случены с киркой, с лопатой, с хомутом.

В воронку адскую стремяся без оглядки,

Вы Детство и Любовь пугаете Трудом.

Он с молотом в руках, в медвежьей дикой шкуре,

Где заблудился вихрь, тысячелетий страх,

Обвалы горные в его словах о буре,

И кедровая глубь в дремучих волосах.

<1918>

МАТРОС

Грохочет Балтийское море,

И, пенясь в расщелинах скал,

Как лев, разъярившийся в ссоре,

Рычит набегающий вал.

Со стоном другой, подоспевший,

О каменный бьется уступ,

И лижет в камнях посиневший,

Холодный, безжизненный труп.

Недвижно лицо молодое,

Недвижен гранитный утес…

Замучен за дело святое

Безжалостно юный матрос.

Не в грозном бою с супостатом,

Не в чуждой, далекой земле —

Убит он своим же собратом,

Казнен на родном корабле.

Погиб он в борьбе за свободу,

За правду святую и честь…

Снесите же, волны, народу,

Отчизне последнюю весть.

Снесите родной деревушке

Посмертный, рыдающий стон

И матери, бедной старушке,

От павшего сына — поклон!

Рыдает холодное море,

Молчит неприветная даль,

Темна, как народное горе,

Как русская злая печаль.

Плывет полумесяц багровый

И кровью в пучине дрожит…

О, где же тот мститель суровый,

Который за кровь отомстит?

<1918>

ИЗ "КРАСНОЙ ГАЗЕТЫ"

1

Пусть черен дым кровавых мятежей

И рыщет Оторопь во мраке, —

Уж отточены миллионы ножей

На вас, гробовые вурдалаки!

Вы изгрызли душу народа,

Загадили светлый божий сад,

Не будет ни ладьи, ни парохода

Для отплытья вашего в гнойный ад.

Керенками вымощенный проселок —

Ваш лукавый искариотский путь;

Христос отдохнет от терновых иголок,

И легко вздохнет народная грудь.

Сгинут кровосмесители, проститутки,

Церковные кружки и барский шик,

Будут ангелы срывать незабудки

С луговин, где был лагерь пик.

Бедуинам и желтым корейцам

Не будет запретным наш храм…

Слава мученикам и красноармейцам,

И сермяжным советским властям!

Русские юноши, девушки, отзовитесь:

Вспомните Разина и Перовскую Софию!

В львиную красную веру креститесь,

В гибели славьте невесту-Россию!

2

Жильцы гробов, проснитесь! Близок Страшный суд

И Ангел-истребитель стоит у порога!

Ваши черные белогвардейцы умрут

За оплевание Красного бога,

За то, что гвоздиные раны России

Они посыпают толченым стеклом.

Шипят по соборам кутейные змии,

Молясь шепотком за романовский дом,

За то, чтобы снова чумазый Распутин

Плясал на иконах и в чашу плевал…

С кофейником стол, как перина, уютен

Для граждан, продавших свободу за кал.

О племя мокриц и болотных улиток!

О падаль червивая в божьем саду!

Грозой полыхает стоярусный свиток,

Пророча вам язвы и злую беду.

Хлыщи в котелках и мамаши в батистах,