Стихотворения и поэмы - [21]

С большими лицами блаженных чудаков

Гуляют, учатся и молятся химере.

И посреди сверкающих небес

Стоит, как башня, дремлющее древо.

Оно — центр сфер, и чудо из чудес,

И тайна тайн. Направо и налево

Огромные суки поддерживают свод

Густых листов. И сумрачно и строго

Сквозь яблоко вещает голос бога,

Что плод познанья — запрещенный плод.

Теперь, когда, соперничая с тучей,

Плоды, мы вызвали вас к жизни наилучшей,

Чтобы, самих себя переборов,

Вы не боялись северных ветров,

Чтоб зерна в вас окрепли и созрели,

Чтоб, дивно увеличиваясь в теле,

Не знали вы в развитии преград,

Чтоб наша жизнь была сплошной плодовый сад, —

Скажите мне, какой чудесный клад

Несете вы поведать человеку?

Я заключил бы вас в свою библиотеку,

Я прочитал бы вас и вычислил закон,

Хранимый вами, и со всех сторон

Измерил вас, чтобы понять строенье

Живого солнца и его кипенье.

О маленькие солнышки! О свечки,

Зажженные средь мякоти! Вы — печки,

Распространяющие дивное тепло.

Отныне все прозрачно и кругло

В моих глазах. Земля в тяжелых сливах,

И тысячи людей, веселых и счастливых,

В ладонях держат персики, и барбарис

На шее девушки, блаженствуя, повис.

И новобрачные, едва поцеловавшись,

Глядят на нас, из яблок приподнявшись,

И мы венчаем их, и тысячи садов

Венчают нас венчанием плодов.

Когда плоды Мичурин создавал,

Преобразуя древний круг растений,

Он был Адам, который сознавал

Себя отцом грядущих поколений.

Он был Адам и первый садовод,

Природы друг и мудрости оплот,

И прах его, разрушенный годами,

Теперь лежит, увенчанный плодами.

1932

Утренняя песня

Могучий день пришел. Деревья встали прямо,

Вздохнули листья. В деревянных жилах

Вода закапала. Квадратное окошко

Над светлою землею распахнулось,

И все, кто были в башенке, сошлись

Взглянуть на небо, полное сиянья.

И мы стояли тоже у окна.

Была жена в своем весеннем платье.

И мальчик на руках ее сидел,

Весь розовый и голый, и смеялся,

И, полный безмятежной чистоты,

Смотрел на небо, где сияло солнце.

А там, внизу, деревья, звери, птицы,

Большие, сильные, мохнатые, живые,

Сошлись в кружок и на больших гитарах,

На дудочках, на скрипках, на волынках

Вдруг заиграли утреннюю песню,

Встречая нас. И все кругом запело.

И все кругом запело так, что козлик

И тот пошел скакать вокруг амбара.

И понял я в то золотое утро,

Что счастье человечества — бессмертно.

1932

Лодейников

1

В краю чудес, в краю живых растений,

Несовершенной мудростью дыша,

Зачем ты просишь новых впечатлений

И новых бурь, пытливая душа?

Не обольщайся призраком покоя:

Бывает жизнь обманчива на вид.

Настанет час, и утро роковое

Твои мечты, сверкая, ослепит.

2

Лодейников, закрыв лицо руками,

Лежал в саду. Уж вечер наступал.

Внизу, постукивая тонкими звонками,

Шел скот домой и тихо лопотал

Невнятные свои воспоминанья.

Травы холодное дыханье

Струилось вдоль дороги. Жук летел.

Лодейников открыл лицо и поглядел

В траву. Трава пред ним предстала

Стеной сосудов. И любой сосуд

Светился жилками и плотью. Трепетала

Вся эта плоть и вверх росла, и гуд

Шел по земле. Прищелкивая по суставам,

Пришлепывая, страною шевелясь,

Огромный лес травы вытягивался вправо,

Туда, где солнце падало, светясь.

И то был бой травы, растений молчаливый бой,

Одни, вытягиваясь жирною трубой

И распустив листы, других собою мяли,

И напряженные их сочлененья выделяли

Густую слизь. Другие лезли в щель

Между чужих листов. А третьи, как в постель,

Ложились на соседа и тянули

Его назад, чтоб выбился из сил.

И в этот миг жук в дудку задудил.

Лодейников очнулся. Над селеньем

Всходил туманный рог луны,

И постепенно превращалось в пенье

Шуршанье трав и тишины.

Природа пела. Лес, подняв лицо,

Пел вместе с лугом. Речка чистым телом

Звенела вся, как звонкое кольцо.

В тумане белом

Трясли кузнечики сухими лапками,

Жуки стояли черными охапками,

Их голоса казалися сучками.

Блестя прозрачными очками,

По лугу шел красавец Соколов,

Играя на задумчивой гитаре.

Цветы его касались сапогов

И наклонялись. Маленькие твари

С размаху шлепались ему на грудь

И, бешено подпрыгивая, падали,

Но Соколов ступал по падали

И равномерно продолжал свой путь.

Лодейников заплакал. Светляки

Вокруг него зажгли свои лампадки,

Но мысль его, увы, играла в прятки

Сама с собой, рассудку вопреки.

3

В своей избушке, сидя за столом,

Он размышлял, исполненный печали.

Уже сгустились сумерки. Кругом

Ночные птицы жалобно кричали.

Из окон хаты шел дрожащий свет,

И в полосе неверного сиянья

Стояли яблони, как будто изваянья,

Возникшие из мрака древних лет.

Дрожащий свет из окон проливался

И падал так, что каждый лепесток

Среди туманных листьев выделялся

Прозрачной чашечкой, открытой на восток

И все чудесное и милое растенье

Напоминало каждому из нас

Природы совершенное творенье,

Для совершенных вытканное глаз.

Лодейников склонился над листами,

И в этот миг привиделся ему

Огромный червь, железными зубами

Схвативший лист и прянувший во тьму,

Так вот она, гармония природы,

Так вот они, ночные голоса!

Так вот о чем шумят во мраке воды,

О чем, вдыхая, шепчутся леса!

Лодейников прислушался. Над садом

Шел смутный шорох тысячи смертей.

Природа, обернувшаяся адом,

Свои дела вершила без затей.

Жук ел траву, жука клевала птица,

Хорек пил мозг из птичьей головы,

И страхом перекошенные лица

Ночных существ смотрели из травы.