Стихотворения и поэмы - [112]

Шрифт
Интервал

Болезни злой не поддавался,
Потом лечиться начал сам,
Доверясь сельским знахарям,
Пил зелья разные и травы,
Но все ж здоровья не поправил.
Зимою к доктору Михала
Возили раза два в морозы,
А злая хворь свои занозы
Все глубже в тело запускала:
Ничто ему не помогало.
Лежит он, сумрачный и смутный,
Глаза бесцветны стали, мутны,
И в глубину души глядят.
Печален и суров их взгляд.
И мучит горькое сознанье,
Что ты от жизни отрешен,
И, может, уж приговорен,
И близок с нею час прощанья.
Житье ж тащилось, как всегда:
В заботах, в тяготах труда,
То медленнее, то быстрей
Тропой пробитою своей.
С порядком этим вечным в ногу
Все в доме шли одной дорогой,
И только он под крышей хаты,
Как будто льдинами зажатый,
Один влачит часы свои,
Уж выбитый из колеи.
И то, что ранее, бывало,
Его так сильно волновало,
Теперь душе его недужной
Казалось мелким и ненужным.
Над ним стоит судьба немая,
Своих завес не поднимая.
Но есть ли что-нибудь другое
За этой темнотой немою?
Михалу жутко и тоскливо,
И сердце в нем стучит пугливо.
Ох, страшно смертное томленье!
Что ждет его? Могила, тленье!
Он хочет жить… Прочь, мрак и тьма!
Там тяжело, там ночь сама…
И он погибнет в той пустыне?
О, нет же, нет! Кровь в жилах стынет!
Как жизнь летуча, скоротечна!
Он разве жил?… О вечность, вечность!
Кто обоймет тебя, измерит?
Кто даст ответ? Кому поверить?
Волною потрясен угрюмой,
Михал не хочет дальше думать.
«Ну, что ты, мать? А ты б присела», —
Жене он говорит несмело
И ждет сочувствия, надежды.
«Дай руку, милая. Ну, где ж ты?»
И у нее в душе тоска.
Да, песня жизни коротка!
И как не вовремя стихает!
Но Ганна боль перемогает,
А в горле слезы комом, льются,
И давят, жгут, на волю рвутся!
«Помру я, Ганна!.. Ой, как жарко!..
До дна свою я выпил чарку!..»
И удивляется Михал:
Не то сказал он, что желал,
Совсем не то… Ну, что ж, пускай!..
«Ты эти думы отгоняй!
Немало люди ведь болели,
Болели годы, не недели,
И сколько случаев таких!
А смерть не уносила их».
Михал с усмешкою кривою
Качает тихо головою,
Устало, тяжело вздыхает,
И вновь душа его блуждает
Вдали от жизни, а глаза
Туманит горькая слеза.
Антоний шумно входит в хату
И, сев на лавку возле брата,
Смеется, шутит разудало,
Чтоб как-нибудь развлечь Михала,
Надежду добрую подать
И думы мрачные прогнать.
«Ну как, Михась? Ты, брат, бодрись!
Не падай духом, не клонись!
А день какой! Эх, день хороший!
Пройтись теперь бы по пороше!»
«Пойти — пойду, да не вернусь!
Пойду туда же, где Петрусь,
В Теребежи — под крест сосновый…»
«Ох и чудак ты, право слово!
Так и пошел! Ну, нет, брат, дудки!
Ты брось, Михась, такие шутки!
Еще походим мы с сохою,
Еще и над своей землею
Ты попотеешь, и немало —
По картам бабка так гадала.
Нет, нет! Пожить придется нам!»
Антоний говорит, а сам
Душою никнет, холодеет,—
Знать, вправду худо! Смертью веет:
Пред нею не захлопнешь дверь!
И дело странное: теперь
Любой пустяк, как ни был мал,
Особый смысл приобретал:
То куры в хате задурят,
Кудахчут целый час подряд.
Одна ж из них, взмахнув крылом,
Вдруг кукарекнет петухом
С каким-то бесовским задором;
То где-то в чаще леса ворон
Закаркает зловеще, глухо,
А то в трубе завоет вьюга,
Затянет жалобно, пугливо,
Иль закугукает тоскливо
По вечерам сова ночная,
В кустах ольховых пролетая,
Застонет так, что сердце ноет.
А то собака вдруг завоет.
Все это — вести издалека,
На правду страшную намеки,
Все это неспроста бывает —
Все смерть-старуху закликает.
А ночь придет!.. Эх, ночь-темница,
Каких ты ужасов криница!
Глядит в окно и сердце гложет
Без отступа… Ой, милый боже!..
В объятьях стужи ледяных
Трепещет тонкий серп луны,
На стеклах белит он полотна,
Такой печальный и холодный.
Михал не спит, а боль тупая
Растет, под сердце подступает.
Нет ни надежды, ни желаний.
Его померкшее сознанье
Все беспокоит, все тревожит.
Ни спать, ни есть уж он не может.
Огонь колышется и пляшет,
Кругом немые тени машут.
Они качаются, трясутся
И смехом пустеньким смеются;
То бегать по стенам начнут,
То снова медленно плывут.
Огонь все движется, все скачет…
Михал вдруг слышит — кто-то плачет.
Иль то бубенчик под дугой
Звенит печалью и тоской?
А чьи же очи там блеснули?…
И мысли далеко скакнули
В поток просторов и времен,
Где нет границ и нет препон.
Глядит Михал. Нет, что такое?
Он не один, а их уж двое:
Один Михал — больной и сонный,
Другой — силач неугомонный.
Один лежит, другой идет,
Идет по лесу без забот,
Веселый, песню распевает,
Того ж, дурной, не замечает,
Что за спиной, за шагом шаг,
Крадется страшный, темный враг
В каком-то длинном балахоне
И водит пальцем по ладони,
Кивнет с усмешкой и чертит,
Записывает, ворожит.
Кто он такой? Чего он хочет?
Что он, нагнувшись, там бормочет?
И неприятный запах тленья
Пахнул от черного виденья…
И запах ладана исходит…
Так это ж смерть за ним там ходит!
Иль это поп?… И все пропало.
Михала и следа не стало.
Куда ж он делся? Где он, где?
Эх, быть беде! Ну, быть беде!
Ах, нет! Вот он! Он волком стал:
Бежит — испуг его забрал.
Ой, прорубь! Ой! Он — прыг туда,
И понесла его вода.
Конец… В воде он пропадает.
Ушел под лед, а лед сверкает.
Взирают, дрогнув, дебри леса.
И вдруг какая-то завеса
Под чьей-то страшною рукой,
Сближая небеса с землей,
Надвинулась суровой мглой.
Михалу стало тяжело,
В груди дыханья не хватает,
А мрак все ниже нависает,

Еще от автора Янка Купала
Бондаровна

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Павлинка

Янка Купала стоял у истоков белорусской национальной драматургии. В его первой пьесе «Павлинка» (1912) решается традиционный для драматургии мотив разоблачения шляхетской горделивости, ограниченности. Действие разворачивается кругом дочки Степана Криницкого Павлинки, деревенского учителя Якима Сороки и тщеславного шляхтича Адольфа Быковского. Павлинка и Яким — представители молодого поколения — олицетворяют лучшие черты этого поколения, его стремления к новому образу жизни.


Она и я

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трясина [Перевод с белорусского]

Повесть «Трясина» — одно из значительнейших произведений классика белорусской советской художественной литературы Якуба Коласа. С большим мастерством автор рассказывает в ней о героической борьбе белорусских партизан в годы гражданской войны против панов и иноземных захватчиков.Герой книги — трудовой народ, крестьянство и беднота Полесья, поднявшиеся с оружием в руках против своих угнетателей — местных богатеев и иностранных интервентов.Большой удачей автора является образ бесстрашного революционера — большевика Невидного.


Курган

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Зимой

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Испанские поэты XX века

Испанские поэты XX века:• Хуан Рамон Хименес,• Антонио Мачадо,• Федерико Гарсиа Лорка,• Рафаэль Альберти,• Мигель Эрнандес.Перевод с испанского.Составление, вступительная статья и примечания И. Тертерян и Л. Осповата.Примечания к иллюстрациям К. Панас.* * *Настоящий том вместе с томами «Западноевропейская поэзия XХ века»; «Поэзия социалистических стран Европы»; «И. Бехер»; «Б. Брехт»; «Э. Верхарн. М. Метерлинк» образует в «Библиотеке всемирной литературы» единую антологию зарубежной европейской поэзии XX века.


Горе от ума. Пьесы

В том 79 БВЛ вошли произведения А. Грибоедова («Горе от ума»); А. Сухово-Кобылина («Свадьба Кречинского», «Дело», «Смерть Тарелкина») и А. Островского («Свои люди — сочтемся!», «Гроза», «Лес», «Снегурочка», «Бесприданница», «Таланты и поклонники»). Вступительная статья и примечания И. Медведевой. Иллюстрации Д. Бисти, А. Гончарова.


Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы

Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».


Американская трагедия

"Американская трагедия" (1925) — вершина творчества американского писателя Теодора Драйзера. В ней наиболее полно воплотился талант художника, гуманиста, правдоискателя, пролагавшего новые пути и в литературе и в жизни.Перевод с английского З. Вершининой и Н. Галь.Вступительная статья и комментарии Я. Засурского.Иллюстрации В. Горяева.