Стихотворения и поэмы - [29]

Твою возлюбленную полюбя,

Другой, как ты, прильнет к ее устам!

1904

Н. Нахичевань

142. «Никто не понял скорбных слез моих…» Перевод М. Звягинцевой

Никто не понял скорбных слез моих,

Рукою нежной ран не исцелил.

Никто не холил грустных роз моих,

Благоуханья песням не дарил.

Я за участье жизнь готов отдать, —

Ах, если б я был понят и любим,

На свете выше блага не сыскать,

Чем счастие служения другим.

Так много и любил и плакал я, —

Никто не понял скорбных слез моих.

Так жаждала любви душа моя,

Никто не холил грустных роз моих.

1904

Н. Нахичевань

143. «Сорванную розу ветке не вернуть…» Перевод В. Брюсова

Сорванную розу ветке не вернуть,

Мигом миновавшим снова не вздохнуть.

Что пережила ты — всё во сне, в тумане,

И любовь и горе — тень воспоминаний.

Сохраняй же чистым сердце, доброй будь,

Чтоб на память жизни не осела муть.

Не спеши… Смерть глянет поздно или рано…

Всё пройдет бесследно: сны и мгла тумана!

1904

Москва

144. «Будто волчьих стай страшный вой кругом…» Перевод Б. Садовского

Будто волчьих стай страшный вой кругом:

В полночь зимнюю ветер шлет свой стон,

И в саду моем сумрачно-пустом

Ветки бедных ив рвет, ломая, он.

Ах, любовь в груди плачет с детских лет,

Но кому понять красоту мечты?

Дружеских сердец не ищи: их нет,

Навсегда, душа, одинока ты.

Вырви же любовь, брось из сердца прочь,—

Ведь ее весь мир чуждой признает,

Брось в холодный мрак, в эту злую ночь,

Прямо ветру в пасть… пусть она умрет…

Пусть моя любовь плачет сиротой,

Ветер плач ее пусть умчит туда,

Где приливы волн в берег бьют пустой,

Но не к людям, нет… К людям — никогда…

Ветер всё ревет, бешено ревет,

Буря зимняя в эту ночь страшна,

И любовь моя молча смерти ждет

Под ветвями ив… пусть умрет одна.

1904

Александрополь

145. «Животворящему светилу…»* Перевод Т. Спендиаровой

Животворящему светилу

Я скорбь души своей открыл,

Я оку вечности в бессилье,

В ожесточенье говорил:

«Куда ты гонишь шар земной?

В чем смысл, в чем цель короткой жизни?

Подвластны смерти мы одной», —

Ему я молвил с укоризной.

«Не ставь мне этого в вину, —

И солнце сразу помрачнело. —

— Как ты, у смерти я в плену,

Во тьме блуждаю без предела.

Миры бесчисленные там

Рождаются и умирают.

Кто их творит, кто разрушает?

На это, знай, о человек,

Ответа нет.

Века идут за веком век,

Ответа нет…»

1904

Александрополь

146. «Твой гордый стан сосны стройней…» Перевод Эм. Александровой

Твой гордый стан сосны стройней.

Сто тысяч раз люблю тебя!

Коснуться бы твоих кудрей,

Припасть к рукам твоим, любя!

Я от тоски безумным стал,

Неистовым, как ураган;

Скитаюсь между круч и скал,

Огнем любовным обуян.

Пожаром стал, костром ночным,

Бессонный пламень жжет мне грудь…

О дай прильнуть к губам твоим

И свой огонь в тебя вдохнуть!

1904

Тифлис

147. «В разливе утренних лучей…» Перевод А. Блока

В разливе утренних лучей

Трепещет жаворонок страстный,

Не знает мрака и скорбей,

Поет любовь и свет прекрасный.

Душа, окутанная тьмой,

Глядит с тоской на мир несчастный,

А над склоненной головой

Ликует жаворонок страстный!

15 июля 1905

148. «Ненависти, жажды отомщенья…» Перевод А. Гатова

Ненависти, жажды отомщенья

Пламенем душа обожжена.

Не несу я вам успокоенья —

Эта песня гневом рождена.

Ненависти, жажды отомщенья

Пламя я в сердцах разжечь хочу.

Речь моя к тебе, о раб голодный!

Ты бредешь пустынею бесплодной,

Ты — в лохмотьях жалких, ты — без крова,

Реки пота льются, горячи.

Сбрось ярмо твоей судьбы суровой!

Гневное оружье наточи!

Правды грозный меч тебе дарую,

В руку непреклонную кладу.

Сокруши неволю вековую,

Засвети счастливую звезду.

Пламя в сердце у тебя зажгу я,

В битву за свободу поведу.

Правды грозный меч тебе дарую,

В руку непреклонную кладу.

22 июля 1905

Казарапат

149. «О время юности моей…» Перевод К. Липскерова

О время юности моей,

Ты, словно облако, ушло,

Весну, и песни, и любовь

С собой из сердца унесло.

Я в горы подымусь один

И буду плакать средь камней.

Ах, плачь, ах, сколько хочешь плачь,

Не воротить минувших дней!

2 сентября 1905

Ахалкалаки

150. «Да, я знаю, всегда — есть чужая страна…» Перевод А. Блока

Да, я знаю, всегда — есть чужая страна,

Есть душа в той далекой стране.

И грустна, и, как я, одинока она,

И сгорает, и рвется ко мне.

Даже кажется мне, что к далекой руке

Я прильнул поцелуем святым,

Что рукой провожу в неисходной тоске

По ее волосам золотым…

1905

Александрополь

151. «Душа — перелетная бедная птица…» Перевод Б. Пастернака

Душа — перелетная бедная птица

Со сломанным бурей крылом.

А дождь без конца, и в пути ни крупицы,

И тьма впереди и в былом.

Но где-то, усеявши неба покатость,

Не ведают звезды беды,

И ты — голубая хрустальная святость

Большой путеводной звезды.

Хоть раз меня взором мирящим порадуй

И верь мне: конец мятежу.

На дно твоего непорочного взгляда

Я сердце свое погружу.

Душа — перелетная бедная птица

Без дома, без сил и без сна.

А дождь без конца, и в пути ни крупицы,

Дорога ночная темна.

1905

Александрополь

152. «С замирающим сердцем в уснувшем саду…»** Перевод А. Сендыка

С замирающим сердцем в уснувшем саду

Жду я милую. Ночь глубока.

Ветерок приголубил цветы на лету,

По траве прошуршали шелка.

И дыханье любимой меня обожгло,

И опутали пряди волос,

И от звезд ее глаз стало в сердце светло,

Словно утро в ночи занялось…

Я уже на губах своих чувствую кровь,