Стихотворения и поэмы - [17]

Шрифт
Интервал

И не уносит душу в глубь небес.
О, если бы навеки мне уснуть
В твоих объятьях, чтобы надо мной
Пел колыбельную твой тихий шум,
Дарующий усталому покой,
Чтоб тень дерев и шепот родника
Мне навевали сладостные сны
Самозабвенья.
10 мая 1892

14. Моя пери

Ширакское предание

Перевод К. Арсеневой

В полночный час на берегу,
Своей любовью поглощенный,
Глаз оторвать я не могу
От волн певучих речки сонной.
О, кто она, чей вздох смутил
Мое безмолвие ночное,
И кто голубизною крыл
Блеснул над дремлющей волною?
Одели лунные лучи
Ее в мерцающие ткани.
Ее признанья горячи,
И в косах росных брызг мерцанье.
Едва блеснет заря, она
Вдыхает первый цвет весенний
И, словно зыбкий образ сна,
Вдруг исчезает в мутной пене.
Средь волн зеленых рождена,
В приюте, что лишь мне известен,
Любовь моей души она
И муза сокровенных песен.
Всю ночь на этом берегу
Сижу я как завороженный,
Глаз оторвать я не могу
От волн певучих речки сонной.
6 июня 1892
Аргина

15. «Хочешь, стану росою печали…»

Перевод М. Павловой

Хочешь, стану росою печали,
Засверкаю в глазах ярче слез?
Ветерком, прилетевшим из дали,
Буду гладить шелк твоих кос?
Хочешь, нежною розою стану,
На груди запылаю твоей,
Разгорюсь я зарею румяной
И украшу сияньем лучей?
Хочешь, ивой склонюсь над тобою,
Ты же спи, ни о чем не скорбя,
Хочешь, птицей прикинусь ночною,
Буду песней баюкать тебя?
Чем велишь мне, тем я и стану!
Стану небом, землею, луной,
Солнцем, ветром, волной океана,
Только б знать, что любим я тобой.
21 июля 1892
Харич

16. «День холодный, буря и мгла…»

Перевод Т. Спендиаровой

День холодный, буря и мгла,
Ветер гудит в окно.
В сердце, сожженном дотла, дотла,
Пусто, темно, темно.
Ветер смолк. На листы, цветы
Блеск упал с высоты.
Сердце, когда ж улыбнешься ты,
Светом зальешься ты?
4 октября 1892
Эчмиадзин

17. «Ночь. Мороз…»

Перевод В. Любина

Ночь. Мороз.
Молчанье звезд бессонных…
Чуть коснулись лунные лучи
Ледников, что спят на горных склонах,
И снега заискрились в ночи!
Зимний ветер
Крылья простирает,
Он над взгорьями шумит, гудит!
Скована морозом грудь земная,
На скалу колючий снег летит!
Путь бескрайный,
И зима без краю.
Я бреду вперед,
Ни надежд, ни спутника не знаю!
Темень. Ветер. Лед.
«Воссияй, надежда!» — я взываю.
Жду — надежда обоймет!
13 декабря 1892
Тифлис

18. «Сердце мое — небесный свод…»**

Перевод Т. Спендиаровой

Сердце мое — небесный свод…
Каждый, кто в жизнь пришел,
Там звезду свою узнает,
Свой находит престол.
Сердце мое — небесный свод…
Благоуханье цветам,
Девушке радость любви дает,
Опустошенному сердцу взлет,
Жизнь бесплодным пескам.
Сердце мое — небесный свод.
4 февраля 1893
Тифлис

19. «Певец я — птица в вышине…»

Перевод А. Ахматовой

Певец я — птица в вышине,
Земных богатств не надо мне.
Люблю цветы и милых дев
В благоухающей весне.
И нежный шепот я люблю,
И песню горя в тишине.
3 апреля 1893
Александрополь

20. «Товарищ, вперед!..»

Перевод В. Державина

Товарищ, вперед!
С надеждой в груди,
Над бездною вод,
В пустыне морской,
Мученья терпя,
Свой парус веди
Сквозь бешенство бурь,
Сквозь яростный бой!
Товарищ, вперед!
Вдали — погляди —
Надежды маяк
Горит пред тобой!
21 июля 1893
Черное море

21. Бингёл («Прохладой веет ветерок…»)

Перевод Т. Спендиаровой

Прохладой веет ветерок
С зеленых луговин Бингёла,
Несется пенистый поток
В ущельях сумрачных Бингёла.
Цветок хорут-морут поет
Среди весеннего цветенья,
Шохик-хури в объятьях вод
Купается в уединенье.
Покинул ангел небосклон,
Земной красою пораженный,
Упал со звездных высей он
В Бингёла призрачное лоно.
И, сострадая, скорбь свою
Излило небо голубое:
«Ах, не сиять тебе в раю,
Избрал ты бытие земное!»
Туман над озером взвился,
И, точно влага дождевая,
На лепестки цветов роса
Ложится, радугой сверкая.
Пришельца приняла земля:
«Будь счастлив новой, дивной долей,
Ее со смертными деля.
Отныне цвесть тебе в Бингёле!»
Ручей бормочет, как во сне,
Трава трепещет еле-еле,
И слышны в ясной тишине
Разливы соловьиных трелей.
Истомой веет ветерок
С зеленых луговин Бингёла,
Несется пенистый поток
В ущельях сумрачных Бингёла.
29 июля 1893
Вена

22. «В горах, в ущельях ветер злой гудит…»**

Перевод Т. Спендиаровой

В горах, в ущельях ветер злой гудит.
Скопленья туч. На землю мгла упала.
Напрасно сына, мать моя, не жди —
Твоя звезда блестящая упала.
       Родная, плачь, назад я не вернусь.
       Я ранен в сердце, плачь — я не вернусь.
С нахмуренного неба слезы льет
За каплей капля туча дождевая,
Из раны сердца всё сочится кровь
За каплей капля, не переставая.
       Плачь, мать моя, не жди — надежды нет,
       Смертельна рана — исцеленья нет.
Жестокой жизнью был обманут я —
Друг лучший мой нанес удар нежданно.
Мне рану нанесла судьба моя —
Как памятка любимой эта рана.
       Плачь, мать моя, не жди — надежды нет,
       Родного сына нет — погас твой свет!
3 августа 1893
Галиция

23. «Стал ветерок ночной нежней…»**

Перевод В. Рогова

Стал ветерок ночной нежней,
И хоры звезд луну зовут.
Луна упала в синь морей,
И стаи птиц меня зовут.
На струнах сердца я взыграл,
И песни звонко полились.
Я трепетал и ликовал,
Но струны сердца порвались.
Осталась лишь любви струна
В моей сердечной глубине.
Всегда мне песнь любви слышна,
Везде она сияет мне…
5 августа 1893
Аргина

24. «В груди моей — радость творенья…»

Перевод В. Державина

В груди моей — радость творенья.

Еще от автора Аветик Саакович Исаакян
Умники города Нукима

В книжку вошли сказки классика армянской литературы Аветика Исаакяна. Мудростью, любовью, добротой и юмором дышат они.


Рекомендуем почитать
Стихотворения и поэмы

В книге широко представлено творчество поэта-романтика Михаила Светлова: его задушевная и многозвучная, столь любимая советским читателем лирика, в которой сочетаются и высокий пафос, и грусть, и юмор. Кроме стихотворений, печатавшихся в различных сборниках Светлова, в книгу вошло несколько десятков стихотворений, опубликованных в газетах и журналах двадцатых — тридцатых годов и фактически забытых, а также новые, еще неизвестные читателю стихи.


Белорусские поэты

В эту книгу вошли произведения крупнейших белорусских поэтов дооктябрьской поры. В насыщенной фольклорными мотивами поэзии В. Дунина-Марцинкевича, в суровом стихе Ф. Богушевича и Я. Лучины, в бунтарских произведениях А. Гуриновича и Тетки, в ярком лирическом даровании М. Богдановича проявились разные грани глубоко народной по своим истокам и демократической по духу белорусской поэзии. Основное место в сборнике занимают произведения выдающегося мастера стиха М. Богдановича. Впервые на русском языке появляются произведения В. Дунина-Марцинкевича и A. Гуриновича.


Стихотворения и поэмы

Основоположник критического реализма в грузинской литературе Илья Чавчавадзе (1837–1907) был выдающимся представителем национально-освободительной борьбы своего народа.Его литературное наследие содержит классические образцы поэзии и прозы, драматургии и критики, филологических разысканий и публицистики.Большой мастер стиха, впитавшего в себя красочность и гибкость народно-поэтических форм, Илья Чавчавадзе был непримиримым врагом самодержавия и крепостнического строя, певцом социальной свободы.Настоящее издание охватывает наиболее значительную часть поэтического наследия Ильи Чавчавадзе.Переводы его произведений принадлежат Н. Заболоцкому, В. Державину, А. Тарковскому, Вс. Рождественскому, С. Шервинскому, В. Шефнеру и другим известным русским поэтам-переводчикам.


Лебединый стан

Объявление об издании книги Цветаевой «Лебединый стан» берлинским изд-вом А. Г. Левенсона «Огоньки» появилось в «Воле России»[1] 9 января 1922 г. Однако в «Огоньках» появились «Стихи к Блоку», а «Лебединый стан» при жизни Цветаевой отдельной книгой издан не был.Первое издание «Лебединого стана» было осуществлено Г. П. Струве в 1957 г.«Лебединый стан» включает в себя 59 стихотворений 1917–1920 гг., большинство из которых печаталось в периодических изданиях при жизни Цветаевой.В настоящем издании «Лебединый стан» публикуется впервые в СССР в полном составе по ксерокопии рукописи Цветаевой 1938 г., любезно предоставленной для издания профессором Робином Кембаллом (Лозанна)