Стихотворения - [6]

Ровные прочерчены бороздки

На блестящем сахарном снегу.

На щеках у мальчика полоски —

Здорово вспотел он на бегу.

Я — за ним. Хотел без промедленья

Пересечь овраг во весь карьер.

Бац! — и я сижу в недоуменье,

Весь в снегу. Смеется пионер.

Ну, и я смеюсь. Чем тут поможешь?

Взрослый, а срамится пред детьми!

Если уж не можешь — так не можешь.

Экая досада, черт возьми!

И пришлось мне робко обратиться

К мальчику одиннадцати лет:

— Как с горы, не падая, скатиться?

Научи, скажи, в чем тут секрет.

И, в глаза мои спокойно глядя,

Отвечал сочувственно мне он:

— Запишитесь в пионеры, дядя,

Сам всему я там был обучен.

1935

Одинокий костер

Ночной простор.

   Я жгу костер.

Вокруг туман, как море…

Я одинок —

   простой челнок,

Затерянный в просторе.

Горит бурьян.

   В густой туман

Он мечет сноп огнистый,

И смутный свет,

   минутный след,

Дрожит в пустыне мглистой…

То красный блеск,

   то яркий всплеск

Прорежет вдруг потемки.

То погрущу,

   то посвищу,

То запою негромко…

Огонь, светящийся во мгле,

Заметят ли, найдут ли?

На звук, летящий по земле,

Ответят ли, придут ли?

1936

Май

Ночь нас подарила первым теплым

   ливнем,

Он унес последний холод с мраком

   зимним,

Вся земля покрылась пестрыми коврами,

Бархатной травою, яркими цветами.

Белая береза распахнула почки:

Не стоять же голой в майские денечки!

Босиком помчались мы под ветром мая.

Растянись на солнце, грейся, загорая!

1936

В минуту обиды

Амине

Не потому ли, что без принужденья

Одну тебя я горячо любил,

Тебе я отдал сердце во владенье,

В обмен на твой чистосердечный пыл.

Что от тебя я скрыл? Какую тайну?

Быть может, что-то отнял у тебя?

Иль, может, что-то утаил случайно?

Нет, без остатка отдал все любя.

Любовь и дружба глубоки, как море,

Нам в жизни хватит счастья на двоих.

Они прогонят все сомненья вскоре,

Осушат слезы на глазах твоих.

1937

Родник

Как по долине льющийся родник,

В дороге пел я песни то и дело.

И все казалось сердцу, что от них

Земля вокруг цвела и молодела.

Не иссушила в зной меня жара,

Не застудили вьюжные погоды,

И в песнях чистый голос серебра

Летел к друзьям, осиливая годы.

Как путник ловит влажную струю

Губами, пересохшими от жажды,

Так песню задушевную мою

Друзья ловили сердцем не

   однажды.

Родник и ночью отражает свет, —

Так я светил вам, жил я с вами

   рядом

И пел друзьям о радости побед,

Пел о любви, что обжигает

   взглядом.

Как соловей на берег родника

Приходит, чтоб испить воды

   приветной,

Так ты ко мне, красива и легка,

Мой соловей, приходишь в час

   рассветный.

Не скрою я, что ты в моей судьбе

Всегда большое место занимала.

И самые нежнейшие тебе

Дарил я песни — и дарил немало.

Когда пройдет, как песня, жизнь

   моя,

Когда замолкну, близких покидая,

Не думайте, что умер я, друзья, —

В сердцах мильонов буду жить

   всегда я.

Родник в земле похоронить нельзя,

Частицей станет он морской стихии.

Я буду улыбаться вам, друзья,

И петь вам буду, люди дорогие!

1937

Дождь

Темнеют облаков седины.

День меркнет и не без причины:

Дождь близок. Синевой тумана

Оделись дальние вершины.

Повеял ветер. Травы луга

Склонились, будто от испуга.

И озеро покрылось рябью,

Целуют камыши друг друга.

Вдруг гром раздался. И вначале

Две капли на лицо упали,

Затем дождь хлынул как из ведер,

Затушевав собою дали.

Зеленый дол вздохнул глубоко.

Возник на склоне шум потока.

И пьет дождинки лен счастливый,

Поднявший голову высоко.

Но вот промчался дождь крылатый,

Влача туман голубоватый.

Торопится к полям соседним —

Пусть будет урожай богатый.

И солнце вспыхнуло, ликуя,

Лучами землю атакуя.

Смотрю вокруг с открытым сердцем

И наглядеться не могу я.

Жизнь как природа:

   в ней тревога

Нас омрачит порой немного.

Пройдет гроза — и вновь надежду

Дарит нам светлая дорога.

1937

Хадие

Как-то странно жизнь моя сложилась!

Огонечек тлел едва-едва.

Пылко полюбил я, всей душою,

А при встрече позабыл слова.

Как-то странно дружба завязалась!

Все в ней было: искренность и страсть.

Но два сильных, стойких человека,

Мы друг друга истерзали всласть.

И на всем запрет, везде опаска.

Молодое чувство не росло.

Да и юность пылкую с годами

Ветром мимолетным пронесло.

И стоишь, оглядываясь горько

На отрезок прошлого пути.

Кто же виноват, какая сила

Две души держала взаперти?

1939 (?)

«Мы сквозь ресницы все еще смеемся…»

Мы сквозь ресницы все еще смеемся,

Друг другу глядя в жаркие зрачки,

Друг друга любим, но не признаемся

В любви своей. Какие чудаки!

Я все еще влюбленными глазами

Твой взгляд ловлю, слежу твои мечты.

Меня испепеляет это пламя.

Скажи по совести: как терпишь ты?

Лишь гляну я, и, верно, из кокетства

Ты неприметно мне грозишь в ответ.

Ну и шалунья, ну и молодец ты!

Будь счастлива, живи сто тысяч лет!

— Ну как дела твои, Муса?

     — Чудесно! —

Отвечу я, и кончен разговор.

Лишь говорят глаза, что сердцу тесно,

Что мы лишились речи с неких пор.

Твой взгляд, как дождь в засушливое

   лето.

Твой взгляд, как солнце в пасмурный

   денек.

Твой взгляд — веселый вешний праздник

   света.

Лишь глянешь ты, и я не одинок.

Твои ресницы… Ох, твои ресницы! —

Густая туча раскаленных стрел!

Твои зрачки мерцают, как зарницы…

Я, попросту сказать, пропал, сгорел.

Как я тоскую по тебе! Как часто,

Сказав, что не приду, я приходил!

А вздумаю уйти и — шутишь! Баста! —

С тобой расстаться не хватает сил.