Стихотворения - [106]

Ходит месяц по волне,

Ходит солнце в синей зыби,

Но в неведомом изгибе

Оба зримы не вполне.

Странно бледны лики их,

Отраженья их дробимы.

Ты равно ль с другой палима

Или пламень твой затих

И неверным отраженьем

На волнах моей мечты

Бродишь мертвым сновиденьем

Отдаленной красоты?

7 октября 1901

Аллегория [24]

Бежали сны – сиял рассвет,

И пламенеющие росы

В исходе полунощных лет

Покрыли медного колосса.

Кумир вставал в лучах зари,

К нему стекались поколенья;

Уже воздвиглись алтари,

Звучали рабские моленья,

Колена всех преклонены…

Один – мудрец – подъемлет очи,

И в них рабы, поражены,

Узрели знак прошедшей ночи…

Он – в исступлении жреца,

И вот, измученный и важный,

Коснулся влажного венца,

И глас послышался протяжный,

И ожил мертвенный колосс.

А над пустыней – без предела –

И страх, и крик, и гомон рос;

И красота небесных роз

Покрыла жертвенное тело.

13 ноября 1901

Любовник, вышедший для брани…

Militat omnis amans.

Ovid. Amores[25]

Любовник, вышедший для брани,

Оставил тирс коснеть в цветах,

Не одолеть прозрачной ткани

С одной небридой на плечах.

Но дрогнул тирс – и песни страстной

Повиты таинством слова,

И у любовницы прекрасной

Уже кружится голова.

И тирсоносцу глянул в очи

Один вакхический экстаз,

Дохнул навстречу шорох ночи,

И дрогнул тирс в последний раз…

С тобою тирса не забуду

И, в брань вступая, не солгу,

Поверив будущему чуду

Еще на этом берегу.

16 ноября 1901

Ворожба

Я могуч и велик ворожбою,

Но тебя уследить – не могу.

Полечу ли в эфир за тобою –

Ты цветешь на земном берегу.

Опускаюсь в цветущие степи –

Ты уходишь в вечерний закат,

И меня оковавшие цепи

На земле одиноко бренчат.

Но моя ворожба не напрасна:

Пусть печально и страшно «вчера»,

Но сегодня – и тайно и страстно

Заалело полнеба с утра.

Я провижу у дальнего края

Разгоревшейся тучи – тебя.

Ты глядишь, улыбаясь и зная,

Ты придешь, трепеща и любя.

5 декабря 1901

Недосказанной речи тревогу…

Недосказанной речи тревогу

Хороню до свиданья в ночи.

Окна терема – все на дорогу,

Вижу слабое пламя свечи.

Ждать ли поздней условленной встречи?

Знаю – юная сердцем в пути, –

Ароматом неведомой встречи

Сердце хочет дрожать и цвести.

В эту ночь благовонные росы,

Словно влажные страсти слова,

Тяжко лягут на мягкие косы –

Утром будет гореть голова…

Но несказанной речи тревогу

До свиданья в ночи – не уйму.

Слабый пламень глядит на дорогу,

Яркий пламень дрожит в терему.

6 декабря 1901

Смотри приветно и легко…

Смотри приветно и легко

В глаза суровые разврата:

В них – бесконечно далеко –

Горит душа и ждет возврата

В жилище прежних благ и бед,

В миры молитвенных созвучий,

Где всем таинственный ответ

Дает Безвестный и Могучий,

Кому покорны мы, жрецы,

И те, кто проще, суеверней:

Те – бедняки – из наших терний

Себе плетущие венцы.

16 декабря 1901

Черты знакомых лиц…

Черты знакомых лиц,

Знакомые огни

Уходят от меня.

Мне памятны одни

Те, бедные мои,

Задумчивые дни,

Когда ты, притаясь,

Ждала меня в тени,

И путь бежал, виясь,

И были мы одни…

Таков он был тогда –

Мой сумрачный рассвет,

Начало всех блаженств,

Всех небывалых бед.

Когда же мне блеснет

Тот – настоящий свет?

Когда же мне сверкнет

Тот – пламенный рассвет?

Когда ж он пропоет

Тот – радостный ответ?

28 декабря 1901

Я прокрадусь ночью сонной…

Я прокрадусь ночью сонной

К изголовью утомленной

Вечной суетностью дня.

Там незримый, неизбежный

Мертвый голос вьюги снежной

Посетит меня.

29 декабря 1901

Туман скрывает берег отдаленный…

Туман скрывает берег отдаленный.

Ладья бежит – заметней и смелей.

Кто на руле – прекрасный и влюбленный –

Тебе поет и гладит шелк кудрей?

Смотрю я вдаль без воли и без плена,

Мой берег пуст, но ясно вижу я –

Поет и блещет розовая пена,

В лучах зари бегущая ладья.

И внятен крик тоскующий и страстный,

И даль нема, и взор еще немей.

И на руле – влюбленный и прекрасный

Тебе поет и гладит шелк кудрей.

12 января 1902

Три стихотворения

I

Из царства сна выходит безнадежность –

Как птица серая – туман.

В явь ото сна умчит меня безбрежность,

Как ураган.

Здесь – все года, все боли, все тревоги,

Как птицы черные в полях.

Там нет предела голубой дороге –

Один размах.

Из царства сна звенящей крикну птицей,

Орлом – в туман.

А вы – за мной, нестройной вереницей,

Туда – в обман!

17 января 1902

II

Озарен таинственной улыбкой

Проводил он дни земли.

Шел на берег – и на глади зыбкой

Льдистый призрак виделся вдали.

Открывались красные ворота

На другом, на другом берегу.

И там – прекрасное что-то,

Казалось, пело в лугу.

Озарен таинственной улыбкой,

Последние проводил он дни –

Не в дневной надежде зыбкой,

Не в ночной приветной тени.

17 января 1902

III

Но прощай, о, прощай, человеческий род!

Ты в тумане свои переходишь моря –

Через Красное море туман поползет,

Я покинул туман, предо мною – Заря!

Я смотрю ей в глаза, о, народ, о, народ,

Думы нет, мысли нет, только льдина плывет,

Голубая, холодная, – прочь от земли!

Озаренная солнцем смеется вдали!

17 января 1902

На могиле друга

Удалены от мира на кладбище,

Мы вновь с тобой, негаданный мертвец.

Ты перешел в последнее жилище,

Я всё в пыли, но вижу свой конец.

Там, в синеве, мы встретим наши зори,

Все наши сны продлятся наяву.

Я за тобой, поверь, мой милый, вскоре

За тем же сном в безбрежность уплыву.

22 января 1902

Целый день – суета у могил…

Целый день – суета у могил.