Стихотворения (1927) - [19]

Шрифт
Интервал

                                Да или нет? —
И, если надо,
                     нужный ответ
мы выжмем,
                   взяв за горло.
Сегодня
             взгляд наш
                               угрюм и кос,
и гневен
             массовый оклик:
— Мы терпим Шанхай…
                                      Стерпим Аркос.
И это стерпим?
                         Не много ли? —
Нам трудно
                  и тяжко,
                               не надо прикрас,
но им
         не сломить стальных.
Мы ждем
               на наших постах
                                          приказ
рабоче-крестьянской страны.
Когда
         взовьется
                         восстания стяг
и дым
          борьбы
                      заклубится,
рабочие мира,
                       не дрогните, мстя
и на́нявшим
                   и убийцам!

СЛУШАЙ, НАВОДЧИК!

Читаю…
              Но буквы
                             казались
мрачнее, чем худший бред:
«Вчера
           на варшавском вокзале
убит
        советский полпред».
Паны воркуют.
                       Чистей голубицы!
— Не наша вина, мол…—
                                        Подвиньтесь, паны,
мы ищем тех,
                      кто револьвер убийцы
наводит на нас
                        из-за вашей спины.
Не скроете наводчиков!
За шиворот молодчиков!
И видим:
              на плитах,
                              что кровью намокли,
стоит
         за спиной
                         Чемберлен в монокле.
И мы
        тебе,
                именитому лорду,
тебе
       орем
               в холеную морду:
— Смотри,
                 гроза подымается слева,
тебя
       не спасет
                      бронированный щит.
Подняв
            площадями
                               кипение гнева,
народ
         стомильонный
                                от боли рычит.
Наш крик о мире —
                               не просьба слабых,
мы строить хотим
                             с усердьем двойным!
Но если
             протянутся
                               ваши лапы
и нам
         навяжут
                      ужас войны —
мы Войкова красное имя
и тыщи других
                        над собой
как знамя наше подымем
и выйдем
                в решительный бой.

НУ, ЧТО Ж!

Раскрыл я
                 с тихим шорохом
глаза страниц…
И потянуло
                  порохом
от всех границ.
Не вновь,
               которым за́ двадцать,
в грозе расти.
Нам не с чего
                      радоваться,
но нечего
               грустить.
Бурна вода истории.
Угрозы
           и войну
мы взрежем
                   на просторе,
как режет
               киль волну.

ПРИЗЫВ

Теперь
           к террору
                          от словесного сора —
перешло
              правительство
                                      британских тупиц:
на территорию
                        нашу
                                спущена свора
шпионов,
               поджигателей,
                                      бандитов,
                                                      убийц.
В ответ
            на разгул
                            белогвардейской злобы
тверже
           стой
                   на посту,
                                 нога!
Смотри напряженно!
                                 Смотри в оба!
Глаз на врага!
                       Рука на наган!
Наши
          и склады,
                         и мосты,
                                       и дороги.
Собственным,
                      кровным,
                                    своим дорожа,
встаньте в караул,
                             бессонный и строгий,
сами
        своей республики сторожа!
Таких
         на охрану республике выставь,
чтоб отдали
                   последнее
                                    биение и дых.
Ответь
           на выстрел
                             молодчика-монархиста
сплоченностью
                        рабочих
                                     и крестьян молодых!
Думай
           о комсомоле
                               дни и недели!
Ряды
         свои
                 оглядывай зорче.
Все ли
           комсомольцы на самом деле?
Или
       только
                  комсомольца корчат?
Товарищи,
                 опасность
                                 вздымается справа.
Не доглядишь —
                           себя вини!
Спайкой,
              стройкой,
                             выдержкой
                                              и расправой
спущенной своре
                           шею сверни!

ПРО ГОСТОРГ И КОШКУ,

ПРО ВСЕХ ПОНЕМНОЖКУ[3]

>ПОХОРОНЫ БЕЗВРЕМЕННО ПОГИБШИХ КОШЕК
Динь, динь, дон,
дннь, динь, дон,
день кошачьих похорон.
Что за кошки —
                         восторг!
Заказал их Госторг.
Кошки мороженые,
в ящики положенные.
Госторг
             вез, вез,
прошел мороз,
привезли к лету —
кошек и нету.
Рубликов на тыщу
привезли вонищу.
Зовут Курбатова,
от трудов горбатого.
— На́ тебе
                 на горб
дохлятины короб!
Нет такой дуры,
чтоб купила шкуры.
Подгнили они.
Иди, схорони! —
Динь, динь, дон,
динь, динь, дон,
все в грустях от похорон.
От утра
             до темноты
плачут кошки и коты.
У червонцев
                    тоже
слеза на роже.
И один только рад
господин бюрократ.

Еще от автора Владимир Владимирович Маяковский
Флейта- позвоночник

Вначале поэма называлась "Стихи ей". Отдельной книгой вышла в феврале 1916 года. Все дореволюционные издания содержали цензурные изъятия. Купюры были восстановлены только в сборнике "Все сочиненное Владимиром Маяковским" (т.1-2, 1919), где поэма была напечатана под названием "Флейта позвоночника"."За всех вас,которые нравились или нравятся,хранимых иконами у души в пещере,как чашу вина в застольной здравице,подъемлю стихами наполненный череп.".


Баня. Клоп

«Баня» (1929) и «Клоп» (1928) – интереснейшие сатирические пьесы Маяковского. Жанр этих комедий трудно определить – настолько оригинально и естественно в них соседствуют едкая социальная сатира, фантастика и фантасмагория. В причудливых, эксцентричных сюжетах «Бани» и «Клопа» автор в увлекательной и забавной форме обличил ненавистные ему мещанство и лживость, бюрократизм и ханжество. В сборник также вошли поэмы «Люблю», «Про это», «Хорошо!».


Что такое хорошо и что такое плохо (ч/б рисунки)

Что такое хорошо и что такое плохо.Рисунки Алексея Пахомова. 1949 г.


Война и мир

В поэме «Война и мир» (вторая половина заглавия в дореволюционной орфографии писалась через «i» — «Mip», то есть вселенная) необыкновенная широта поэтических ассоциаций, гиперболизм поэтического стиля Маяковского соединяются с осознанием им невиданного размаха социальных противоречий жизни. Место действия поэмы — огромная арена, весь мир, а действующие лица — не только народы и страны, но и вся вселенная. Любовь к человеку, к «живому», противопоставлена в поэме «убийце-победе».


Люблю

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Стихотворения (1916)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.