Стихийный дух - [5]
— Простите, — сказала она приятным голосом, пожимая руку Альберту, — простите, подполковник, занятую с восхода солнца хозяйку, которая не смогла к вечеру противостоять своей усталости и достойным образом поговорить с вами о таких великих вещах. Вы должны простить это и неутомимому охотнику, моему мужу. Не может быть, чтобы вы не желали остаться наедине с вашим другом и поговорить с ним по душам. А при этом всякий посторонний бывает в тягость. Я уверена, что вы предпочтете поужинать вдвоем с вашим другом, и потому я распорядилась приготовить ужин в его комнате.
Ничего не могло быть приятнее этого предложения. Альберт тотчас рассыпался в самых изысканных комплиментах и от души простил радушной хозяйке и связку ключей, и ее горе по случаю испуга любимого петуха Гукклика, и дремоту за вязанием чулка.
— Милый Эрнст! — позвала мужа баронесса, когда друзья намерились проститься с бароном. Но тот вместо ответа только весьма отчетливо пробормотал:
— Ату, ату его, Тирас, Леший!.. Ату! — и повернул голову в другую сторону. Так его и не удалось разбудить.
— Скажи мне, — воскликнул Альберт, оставшись наедине с Виктором, — скажи, что с тобой случилось? Но сперва дай поесть, потому что я страшно голоден, а здесь, кажется, приготовлено несколько больше, чем обещанный мне бутерброд.
Подполковник был прав — в комнате был очень изящно накрыт и уставлен вкусными холодными блюдами стол, красой которого являлась прекрасная байонская ветчина и паштет из серых куропаток. Павел Талькебарт, лукаво улыбаясь и видя, что хорошее настроение Альберта не проходит, сказал, что, несмотря на его отсутствие, Марианна выставила все вкусное, чтобы подполковник мог хорошо покушать (при этом он не мог не помянуть еще раз своей тетки Лизы, которая на своей свадьбе сожгла жаркое, и прибавил, что хотя он вдовеет с лишком тридцать лет и что, как известно, браки заключаются на небесах, но Марианна…); однако, сверх того, сама баронесса приготовила наилучшую приправу для господ, а именно — целую корзину сельдерея. Альберт не мог понять, к чему такое количество этого невкусного овоща, но затем просиял от удовольствия, когда Павел Талькебарт принес корзину, содержавшую в себе не что иное, как шесть бутылок лучшего Vin de Sillery.
В то время, как Альберт все это с аппетитом ел, Виктор рассказал ему, каким образом попал он в имение барона фон К.
Невыносимые даже для самых сильных натур трудности первой кампании года сломили здоровье Виктора. Ему были предписаны купания в Аахене, и он находился в этом городе, когда бегство Бонапарта с Эльбы послужило сигналом к новой кровавой войне. Когда стали готовиться к новой кампании, то и Виктор получил из столицы приглашение, если здоровье позволит ему, присоединиться к нижнерейнской армии. Но судьба позволила ему совершить поездку на расстояние всего пяти часов пути. Как раз у ворот дома, где застал его друг, лошадь Виктора, спокойная и бесстрашная в прежнее время, испытанная в нескольких сражениях, вдруг чего-то испугалась, встала на дыбы — и Виктор свалился с нее, по его собственным словам, как мальчишка, в первый раз севший на лошадь. Он лишился чувств от кровотечения из раны в голове, полученной им при падении на острый камень. Виктора перенесли в дом, и так как всякое путешествие было опасно для его здоровья, он должен был ожидать здесь полного выздоровления. Виктор не совсем поправился и до настоящей минуты, так как, хотя рана и зажила, его мучала лихорадка. В конце рассказа Виктор рассыпался в горячих похвалах по адресу заботливого ухода, которым окружила его баронесса.
— Ну, — вскричал Альберт, громко засмеявшись, — этого я никак не ожидал. Я ожидал каких-нибудь чудесных, необыкновенных историй, а все дело — не обижайся, пожалуйста, — сводится к самому обыкновенному приключению, какое можно прочитать в любом романе, так что даже неприлично переживать его порядочному человеку. Раненого рыцаря приносят в замок; хозяйка замка ухаживает за ним, и рыцарь становится ее обожателем. Ведь ты, Виктор, вопреки своему прежнему вкусу, вопреки прежнему образу жизни, теперь влюбился в вульгарную, толстую женщину, которая до того домовита и хозяйственна, что чертям тошно; ты играешь роль влюбленного томного мальчика, который, как говорится, вздыхает, как печка, и слагает стихи в честь своей милой. Все это я склонен приписать твоей болезни. Единственное, что может тебя извинить и выставить в поэтическом свете — это испанский принц, который в одинаковых с тобой условиях попал в замок доньи Менции, где нашел возлюбленную, о которой не подозревал раньше.
— Стой, — вскричал Виктор, — стой! Неужели ты думаешь, что я не понимаю и не чувствую этого, хотя я кажусь тебе пошлым фатом. Но тут замешано нечто иное, таинственное. Теперь же выпьем.
Вино и живой разговор с Альбертом подействовали на Виктора благоприятно. Он словно очнулся от тяжкого сна. Когда же, наконец, Альберт, поднимая полный стакан, сказал: «Ну, Виктор, дорогой принц, да здравствует донна Менция в виде нашей маленькой толстой хозяйки», Виктор возразил, улыбаясь:
— Нет, я не могу перенести того, что ты считаешь меня пошлым фатом. Я чувствую, что на душе у меня просветлело, и готов тебе все рассказать и во всем признаться. Но придется коснуться совсем другого периода моей жизни, примыкающего к юности, и возможно, мой рассказ займет добрую половину ночи.
В книгу великого немецкого писателя вошли произведения, не издававшиеся уже много десятилетий. Большая часть произведений из книг «Фантазии в манере Калло», «Ночные рассказы», «Серапионовы братья» переведены заново.
В романе "Эликсиры сатаны" (1815-1816) действительность представлена автором как стихия тёмных, сверхъестественных сил. Повествование, ведущееся от имени брата Медарда, монаха, позволяет последовать по монастырским переходам и кельям, а затем по пестрому миру и испытать все, что перенес монах в жизни страшного, наводящего ужас, безумного и смехотворного… Эта книга являет удивительный по своей глубине анализ деятельности человеческого подсознания.
Герой этой сказки Перегринус Тис, сын богатого франкфуртского торговца, решительно не желает «чем-то сделаться» и занять подобающее ему место в обществе. «Большие денежные мешки и счетные книги» смолоду внушают ему отвращение. Он живет во власти своих грез и фантазий и увлекается только тем, что затрагивает его внутренний мир, его душу. Но как ни бежит Перегринус Тис от действительной жизни, она властно заявляет о себе, когда его неожиданно берут под арест, хотя он не знает за собой никакой вины. А вины и не надо: тайному советнику Кнаррпанти, который требовал ареста Перегринуса, важно прежде всего «найти злодея, а злодеяние уж само собой обнаружится».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Увлеченный музыкой герой-повествователь знакомится со страстно влюбленным в музыкальное искусство знатоком.
Роман «Серапионовы братья» знаменитого немецкого писателя-романтика Э.Т.А. Гофмана (1776–1822) — цикл повествований, объединенный обрамляющей историей молодых литераторов — Серапионовых братьев. Невероятные события, вампиры, некроманты, загадочные красавицы оживают на страницах книги, которая вот уже более 70-и лет полностью не издавалась в русском переводе.Г-н Дапсуль фон Цабельтау богат одними возвышенными знаниями об оккультных предметах, хозяйством его не без успеха занимается дочь, фрейлейн Аннхен.
Автобиографический роман, который критики единодушно сравнивают с "Серебряным голубем" Андрея Белого. Роман-хроника? Роман-сказка? Роман — предвестие магического реализма? Все просто: растет мальчик, и вполне повседневные события жизни облекаются его богатым воображением в сказочную форму. Обычные истории становятся странными, детские приключения приобретают истинно легендарный размах — и вкус юмора снова и снова довлеет над сказочным антуражем увлекательного романа.
Крупнейший представитель немецкого романтизма XVIII - начала XIX века, Э.Т.А. Гофман внес значительный вклад в искусство. Композитор, дирижер, писатель, он прославился как автор произведений, в которых нашли яркое воплощение созданные им романтические образы, оказавшие влияние на творчество композиторов-романтиков, в частности Р. Шумана. Как известно, писатель страдал от тяжелого недуга, паралича обеих ног. Новелла "Угловое окно" глубоко автобиографична — в ней рассказывается о молодом человеке, также лишившемся возможности передвигаться и вынужденного наблюдать жизнь через это самое угловое окно...
В романах и рассказах известного итальянского писателя перед нами предстает неповторимо индивидуальный мир, где сказочные и реальные воспоминания детства переплетаются с философскими размышлениями о судьбах нашей эпохи.
Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.
«Ботус Окцитанус, или восьмиглазый скорпион» [«Bothus Occitanus eller den otteǿjede skorpion» (1953)] — это остросатирический роман о социальной несправедливости, лицемерии общественной морали, бюрократизме и коррумпированности государственной машины. И о среднестатистическом гражданине, который не умеет и не желает ни замечать все эти противоречия, ни критически мыслить, ни протестовать — до тех самых пор, пока ему самому не придется непосредственно столкнуться с произволом властей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.