Стихи остаются в строю - [14]

Шрифт
Интервал

И когда он в нежных зеленях,
Шелест шин, как будто шелест листьев,
На его широких площадях.
От Москвы к нему летят навстречу
Синие от снега поезда.
Связан он со всей страною крепче,
Чем с созвездьем связана звезда.
И когда повеет в даль ночную
От границы орудийный дым,
За него и за страну родную
Жизнь, коль надо будет, отдадим.

«Самое страшное в мире…»

Самое страшное в мире
Это быть успокоенным.
Славлю Котовского разум,
Который за час перед казнью
Тело свое граненое
Японской гимнастикой мучил.
Самое страшное в мире
Это быть успокоенным.
Славлю мальчишек смелых,
Которые в чужом городе
Пишут поэмы под утро,
Запивая водой ломозубой,
Закусывая синим дымом.
Самое страшное в мире
Это быть успокоенным.
Славлю солдат революции,
Мечтающих о грядущем.
Славлю солдат революции,
Склонившихся над строфою,
Распиливающих деревья,
Падающих на пулемет.

1939

«Война совсем не фейерверк…»

Война совсем не фейерверк,
А просто трудная работа,
Когда, черна от пота, — вверх
Спешит по пахоте пехота.
Марш!
   И глина в чавкающем топоте
До мозга костей промерзших ног.
Наворачивается на чоботы
Весом хлеба в месячный паек.
На бойцах и пуговицы вроде
Чешуи тяжелых орденов:
Не до ордена. Была бы родина
С ежедневными Бородино.

26 декабря 1942 г.

Площадь Дзержинского

Я вышел
Из сада в тумане
На площадь в разливе огней.
Ее обскакавши, устанет
Сильнейший из наших коней.
И лунного света снежинки
Упали…
И сад посинел…
Гранитная площадь Дзержинского
Сера, как его шинель.
Его гимнастеркой и кителем
Шуршит, чуть задумавшись, сад.
Пришедшему новому жителю,
Как новому другу, я рад.
Спасал он Архангельск
И Киев
От смерти, что в черных стволах,
Бессонные ночи сухие
Над жестким квадратом стола…
И приговор честен и грозен
Над подписью
Тверже штыков.
Дзержинского подпись привозит
В голодный детдом молоко.
Повеяло утром и холодом,
И воздух кристален и чист.
Встает
Над родным моим городом
Живой и высокий чекист.
И образ встает
Командира,
Железного большевика.
Глаза его смотрят над миром
Зрачками всех окон ЦК.

Харьков 1938 г.

Федор Курбатов

«В то утро вором крался Запад…»

В то утро вором крался Запад
На нас, на Солнце, на Восток.
Был день — как взрыв он был внезапен.
Война! Разлуки начат срок.
И целый год она уж длится,
Стирая в памяти, губя
Друзей, знакомых, близких лица…
И год…
   Я год уж без тебя.
Здесь каждый день зачтется за пять,
Но я слова твои сберег:
«Чем дальше ты идешь на Запад,
Тем ближе встречи нашей срок».
…Пора была…
   Сушило горло,
Казалось, пеплом рот набит,
И все от суши перемерло.
Я только пылью вдоволь сыт…
И мне на шаг не хватит силы…
И падал я…
   Но силой слов
Меня вздымало, возносило,
Меня опять вперед несло!
Смотрела мне в глаза тогда ты
Шепча: «Крепись, час недалек!
Чем дальше ты пойдешь на Запад,
Тем ближе нашей встречи срок!»
И грязь была…
   Пришлось ворочать
К ногам налипшие пласты.
Встать под огнем нет сил, нет мочи!
Но появилась снова ты.
И вновь взглянула мне в глаза ты,
Сказала: «Час уж недалек.
Вперед, родной! Иди на Запад!
И скоро встречи нашей срок».
Зима была…
   Мороз все выжег.
Как песню, я слова берег:
«Чем дальше мы идем, тем ближе,
Тем ближе нашей встречи срок!»

1942

Письмо

Я только вслух твои читаю письма…
Их вкусно декламировать, как стих,
Когда читаю, как в чудесной призме
Я вижу — ты проходишь в них.
Твое письмо — почти свидание с тобою.
В конце письма хочу сказать: «Не уходи!»
Вчера его я спрятал перед боем
Нераспечатанным в кармане на груди.
В бою не думаешь о смерти как о смерти,
Что, мол, не будет жизни впереди.
В бою я думал только о конверте,
Твоем конверте на моей груди.
Под минный вой и под снарядный высверк
О многом я в один подумал миг.
Вот этот вот бегущий полем изверг
С лицом убийцы
   на меня направил штык.
…И если б я упал на крутояре,
Он долго б не раскидывал умом, —
Мои карманы второпях обшарив,
Он штык бы вытер найденным письмом.
Твоим письмом. Не много ли для гада?
Но нет, родная, не позволю я!
Его я вычеркнул пунктиром автомата,
Как недостойного, из книги бытия.
Окончен бой. Я влажное от лота
Извлек письмо и фотографию твою.
Письмо измятое, изломанное фото,
Зато твои, отбитые в бою!
Сидим в воронке от немецкого снаряда.
Осколки…
   и тепла еще остаток в них.
Тогда я вскрыл конверт
   и вслух отряду
Твое письмо прочел,
   как лучший стих!

Иван Кутасов

У залива

У глубокого залива,
Где пестры цветы,
Глядя вдаль нетерпеливо,
Ожидаешь ты.
И суровая моряна
Дует ночь и день.
Над холодным океаном
Нависает тень.
Надвигаются туманы,
Тучи и дожди.
Беспокоишься ты рано —
Не скучай и жди.
Возвратятся скоро ёлы[4],
Станут у реки.
Якорь с песнею веселой
Бросят рыбаки.
Ни туман, ни злые грозы
Не помеха им…
И над банею колхозной
Закурится дым.
Возвратится с ними милый —
Не скучай и жди…
Посмотри: уж над заливом
Кончились дожди,
И рассеялись туманы
У далеких гор.
Слышишь: в море-океане
Застучал мотор.
Плавно чайка пролетела
Над простором вод.
Показался парус белый,
И знакомый бот
Якорь бросил у залива,
Где пестры цветы,
Где с улыбкою счастливой
Ожидала ты.

Алексей Лебедев

Условия победы

Что же нужно для побед на море?
Это — чтоб со стапелей земли,
Пеною пушистой борт узоря,
Выходили в море корабли.
И во имя берегов покоя
Нам нужна солидная броня,
Точное оружие морское,
Мощь артиллерийского огня.
Нужно знать нам кораблевождение

Еще от автора Павел Давыдович Коган
Имена на поверке

Имена на поверке. (Стихи воинов, павших на фронтах Великой отечественной войны). М.: Молодая гвардия, 1965. 192 с.Сост. и ред. Сергей Наровчатов.В этом небольшом по объему сборнике, изданному в год двадцатилетия Победы, опубликованы стихи двадцати пяти молодых поэтов, погибших, защищая Родину от фашистского нашествия.Все они были молоды и полны надежд, мечтаний о своем будущем. Разные судьбы, которые огонь войны сплавил в единый слиток — судьбу «мальчиков сороковых».Их стихи — самый достоверный рассказ об их поколении.


Снова месяц висит ятаганом...

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной.


Ну, как же это мне сказать?

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.


Стихи поэтов Республики Корея

В предлагаемой подборке стихов современных поэтов Кореи в переводе Станислава Ли вы насладитесь удивительным феноменом вселенной, когда внутренний космос человека сливается с космосом внешним в пределах короткого стихотворения.


Орден куртуазных маньеристов

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».