Стихи мои, простые с виду… - [6]

Пятнадцать лет уж минет скоро,

Как вознесен людской молвой

Через леса, поля и горы

Влачу я тяжкий рейтинг свой.

Вершу свой подвиг благородный,

Здоровью причиняя вред,

Дубиною любви народной

До глубины души согрет.

Всем трем

Три раза в ЗАГС меня водили,

Три раза Мендельсон звучал,

Я извивался и кричал,

А вы глаза лишь отводили.

Рвалось к свободе естество

Мое высокое, а вам бы

Хотелось только одного —

Всем трем — заветной этой блямбы.

Как ненавижу я всех вас

И в ЗАГС вам гордого поэта

Не затащить в четвертый раз,

Чего б не стоило мне это.

1997

„Встретил как-то раз девицу…“

Встретил как-то раз девицу

Я в саду среди ветвей,

Хвать ее за ягодицу —

Так и так, мол, будь моей.

Называй любую цену,

Я за ней не постою,

Хошь — в шелка тебя одену,

Хошь — в сосиску напою.

Отвечает дева юна:

Не губи, прошу добром,

Не отдам тебе иммуно-

Дефицитный свой синдром.

Я еще в начальной школе

Тот синдром приобрела

И с тех пор его для дроли

Все хранила, берегла.

Сохраняла что есть мочи,

Недотрогою росла,

И до первой брачной ночи

Донесла, не растрясла.

А как свадьбу мы сыграли,

Так наутро мил-дружка

В Красну Армию забрали,

В регулярные войска.

Служит милый на границе,

Служба близится к концу,

И ему ночами снится

Все, что следует бойцу.

Стыдно стало мне, ребята,

Застучала кровь в висках,

Ведь и сам давно когда-то

Я служил в погранвойсках.

И родимая сторонка

Так же снилась мне во сне,

И ждала меня девчонка,

И хранила верность мне.

И, простившись с недотрогой,

От стыда едва живой,

Я побрел своей дорогой

Путь-дорожкой половой.

1994

Встреча

День весенний был погож и светел,

Шел себе я тихо, не спеша,

Вдруг американца я заметил,

Гражданина, значит, США.

Он стоял, слегка расставив ноги,

Глядя на меня почти в упор.

Как тут быть?

Уйти ли прочь с дороги?

Лечь пластом?

Нырнуть в ближайший двор?

Сотворить ли крестное знаменье?

Словом, ситуация не мед.

Кто бывал в подобном положеньи,

Тот меня, я думаю, поймет.

Вихрем пронеслись перед глазами

Так, что не успел я и моргнуть,

Детство,

Школа,

Выпускной экзамен,

Трудовой,

А также ратный путь.

Вот уже совсем он недалече,

Обитатель чуждых нам широт,

И тогда, расправив гордо плечи,

На него пошел я, как на дзот.

Сжал в руке газету, как гранату,

Шаг, другой — и выдерну кольцо.

Было мне что НАТО,

что СЕАТО —

Абсолютно на одно лицо.

Побледнев от праведного гнева,

Размахнулся я, но в этот миг

Вдруг возникла в памяти Женева

И Рейкьявик вслед за ней возник.

Ощутив внезапное прозренье

И рассудком ярость победив,

Подавил я старого мышленья

Этот несомненный рецидив.

И пошел, вдыхая полной грудью

Запахи ликующей весны…

Если б все так поступали люди,

Никогда бы не было войны.

1987

Вступающему в жизнь

Пока остры твои глаза

И волосы густы,

Пока ты гибок как лоза

И мышцы налиты,

Пока пылает жар в груди,

Пока рука тверда,

Пока сияет впереди

Счастливая звезда,

Пока горит твоя заря

И горизонт открыт,

Не трать, товарищ, время зря

Устраивай свой быт!

1982

„Всходит месяц чинно…“

Всходит месяц чинно

Над большой страной,

Голые мужчины

Спят во тьме ночной.

Только я одетый,

Стоя на посту,

Охраняю этой

Ночи красоту.

„Вчера явился мне во сне мужик…“

Вчера явился мне во сне мужик,

Его был страшен и причудлив лик,

Глаза огнем горели, а из уст

Свисал сухой смородиновый куст.

Внезапный ужас члены мне сковал,

Видением сраженный наповал,

Не в силах удержать в коленях дрожь,

Я прошептал: — Ну ты, мужик, даешь!

Видал я разных мужиков во сне,

Порою адекватных не вполне.

Но ни один из них, клянусь крестом,

Не посещал меня во рту с кустом.

Мужик воскликнул: — Что за ерунда!

Попал я, вероятно, не туда.

Ты сплюнь-ка через левое плечо,

А я приснюсь кому-нибудь еще.

И он исчез, как был, во рту с кустом,

А я один лежал во сне пустом,

Пока забвенья черная река

Не поглотила на фиг мужика.

1991

„Выпивать поэтам нужно в меру…“

Выпивать поэтам нужно в меру,

А иначе портится рука.

Взять того же Пушкина, к примеру,

Или, я не знаю, Маршака.

1997

„Выхожу один я на дорогу…“

Выхожу один я на дорогу

В старомодном ветхом шушуне,

Ночь тиха, пустыня внемлет Богу,

Впрочем, речь пойдет не обо мне.

На другом конце родного края,

Где по сопкам прыгают сурки,

В эту ночь решили самураи

Перейти границу у реки.

Три ложноклассических японца —

Хокусай, Басё и Як-Цидрак

Сговорились до восхода солнца

Наших отметелить только так.

Хорошо, что в юбочке из плюша,

Всем известна зренья остротой,

Вышла своевременно Катюша

На высокий на берег крутой.

И направив прямо в сумрак ночи

Тысячу биноклей на оси,

Рявкнула Катюша, что есть мочи:

— Ну-ка брысь отседа, иваси!

И вдогон добавила весомо

Слово, что не сходу вставишь в стих,

Это слово каждому знакомо,

С ним везде находим мы родных.

Я другой страны такой не знаю,

Где оно так распространено.

И упали наземь самураи,

На груди рванувши кимоно.

Поделом поганым самураям,

Не дождется их япона мать.

Вот как мы, примерно, поступаем,

Если враг захочет нас сломать.

1996

„Города похожи друг на друга…“

Города похожи друг на друга,

Будь то Душанбе или Сидней,

Или та же самая Калуга,

Впрочем, речь сегодня не о ней.

Несмотря на внешнее несходство,

Но об этом следующий раз,

Главное в них — внутреннее сходство,

Вот что их роднит на первый глаз.

Есть у них в любое время года —

Лето, осень или же зима,

Все что только нужно для народа,

А народу главное — дома.