Стихи как сложная информационная система - [2]
Таким образом, информационное содержание стихотворения включает сообщаемую информацию и новую информацию, возникающую под ее воздействием в сознании рецептора. Проблема ценности художественной информации не может решаться безотносительно к ее восприятию.
Очевидно, что подлинное, а не формальное восприятие художественного произведения возможно лишь при наличии соответствующего предварительного запаса информации в сознании рецептора. Такой запас именуется тезаурусом (сокровище - по-латыни). При недостаточном тезаурусе не только невозможно сотворчество, то есть создание новой информации на ассоциативной основе, но и первичная информация, содержавшаяся в стихотворении, не будет получена. Стихотворение может быть прочитано и даже выучено наизусть, но остаться совершенно невоспринятым, подобно стихотворению, написанному на языке, неизвестном читателю. Следовательно, полноценное восприятие художественного произведения требует надлежащей подготовки.
Под тезаурусом здесь должно разуметь не простую сумму сведений, некую "картотеку" прочитанного, увиденного и услышанного, но все интеллектуальное и эмоциональное богатство рецептора, включающее его способность к сотворчеству. Лишенный фантазии и эмоциональности эрудит в этом смысле может оказаться обладающим меньшим тезаурусом, чем человек не столь сведущий, но способный к ярким переживаниям.
Вопрос о ценности информации сложен. Научная теория информации дает точное определение ее количеству, но не ценности. При ответе на любой вопрос, поставленный в форме "да или нет", то есть при решении двоичной альтернативы, получается одно и то же количество информации, именуемое "один бит". Между тем ценность этого бита может быть совершенно различной. Скажем, ответ "нет" на вопрос о возможности распространения физического сигнала со скоростью, превышающей скорость света, неизмеримо боле" ценен, чем ответ "нет" на вопрос: "Вскипела ли вода в чайнике?". Количество информации не зависит от ее рецептора, ценность определяется тезаурусом рецептора.
При малом тезаурусе ценность получаемой информации мала. При очень большом тезаурусе она также мала, так как сообщаемая информация может быть в этом случае уже известной рецептору. Так, если я впервые знакомлюсь с творчеством некоего поэта, обладая достаточным для его восприятия тезаурусом, то я получаю более ценную информацию, чем читая новое стихотворение автора, чье творчество в целом мне уже хорошо знакомо. Очевидно, что падение ценности информации с ростом тезауруса должно зависеть от отношения тезауруса к количеству получаемой информации.
Для восприятия и сотворчества необходим некий оптимальный тезаурус, не малый, но и не слишком большой.
При неограниченно большом количестве поступающей информации, существенно превышающем тезаурус, ее ценность от этого количества не зависит и целиком определяется тезаурусом.
Сформулируем сказанное математически. Одна из простейших функций, удовлетворяющих указанным условиям, имеет вид:
Ценность информации
, где I - количество поступающей информации, Т - тезаурус, А, В, С - константы. При очень большом Т V неограниченно убывает, при очень малом Т или I - также. При очень большом I
V --> AT,
то есть ценность зависит только от Т. Максимальная ценность соответствует условию Т I/C, то есть тезаурус при этом должен быть пропорционален количеству получаемой информации.
Очевидно, что оптимальная ценность художественной информации соответствует близости тезауруса читателя и тезауруса поэта. Как бы ни были богаты и содержательны ассоциации рецептора, если они далеки от того, что заложено поэтом в стихотворение, его информативная ценность снижается. Подлинное сотворчество возникает в результате "резонанса" поэта и читателя, в результате "настройки" сознания читателя на "волну", посылаемую поэтом. Это особенно сложно, и в этом суть искусства. Резонанса ищут обе стороны: поэт адресуется к некоему мысленному рецептору, читатель сознательно или бессознательно стремится полностью воспринять стихотворение. Трудность сводится к взаимопроникновению сознаний, к снижению барьера между индивидуальными "Я". "Резонанс" тем сложнее, чем дальше от нас поэт во времени и пространстве. В "Разговоре о Данте" (изд-во "Искусство", М,, 1967) Осип Мандельштам рассказал о своем сотворчестве с великим итальянцем, вскрывая те информационные пласты "Божественной комедии", которые недоступны никакому гелертерскому - сухому ученому - комментарию. Мандельштам преодолел время и пространство, остро восприняв поэму Данте как целостную систему.
Читая стихи прошлых времен, мы многое теряем, так как наше время иное. Мы утрачиваем "резонанс". Но, приобретая самостоятельное существование, стихотворение может быть источником новой информации, о которой поэт и не помышлял. Строки Андрея Белого, написанные в 1921 году:
Мир рвался в опытах Кюри
Атомной, лопнувшею бомбой
На электронные струи
Невоплощенной гекатомбой...
после Хиросимы, воплощенной гекатомбы, воспринимаются совершенно заново вследствие изменившегося тезауруса.
Тезаурус меняется во времени. Изменение жизненного опыта читателя меняет систему его знаний и "ассоциативный потенциал". Художественная ценность произведения - величина непостоянная: она может возрастать и падать. Было время, когда стихи Некрасова казались широкому кругу культурных русских читателей (Писарев, Плеханов) художественно более ценными, чем стихи Пушкина. Затем ценность их упала, а позднее возросла вновь, в частности под влиянием поэтических открытий Блока, показавших, как много нового дал Некрасов русской поэзии. Эти подъемы и падения не биржевая игра, а тонкое выражение перемен в индивидуальном и общественном сознании. Но основная ценность произведения искусства сохраняется.
«Те, кто читают мой журнал давно, знают, что первые два года я уделяла очень пристальное внимание графоманам — молодёжи, игравшей на сетевых литературных конкурсах и пытавшейся «выбиться в писатели». Многие спрашивали меня, а на что я, собственно, рассчитывала, когда пыталась наладить с ними отношения: вроде бы дилетанты не самого высокого уровня развития, а порой и профаны, плохо владеющие русским языком, не отличающие метафору от склонения, а падеж от эпиграммы. Мне казалось, что косвенным образом я уже неоднократно ответила на этот вопрос, но теперь отвечу на него прямо, поскольку этого требует контекст: я надеялась, что этих людей интересует (или как минимум должен заинтересовать) собственно литературный процесс и что с ними можно будет пообщаться на темы, которые интересны мне самой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
В книге легко и с изрядной долей юмора рассматриваются пять способов стать писателем, которые в тот или иной момент пробует начинающий автор, плюсы и минусы каждого пути, а также читатель сможет для себя прояснить, какие из этих способов наиболее эффективны.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.