Стихи и проза - [5]

Шрифт
Интервал

— А вот и Валентина Владимировна вышла. Поговорите-ка с ней.

Вооруженные мужчины охотно обернулись ко мне. Один из них, Андрей, мой сосед с третьего этажа, начал с поздравлений:

— Валя, поздравляю. Я в «Заре Севера» читал твои стихи. Здорово. Молодец. Я вообще тебя уважаю за это. Только вот стихи у тебя непонятные.

— А что тут непонятного, — включился в разговор его друг, — всё понятно, я тоже читал. И рифма хорошая — «полёт — самолёт», «лодка — подлодка».

— У меня там нет таких слов, — неуверенно возразила я, не зная точно, что вообще напечатано в «Заре Севера».

— Ну, это я к примеру говорю, — согласился мой защитник, — но стихи понятные и жизненные, правильные.

— Об этом надо поговорить, — глубокомысленно заявил Андрей, погрозив кому-то пальцем. — А что, Владимировна, мы сейчас зайдём к тебе. Мы вот тут уток настреляли. Шулюм сварим и поговорим. Ты не против?

Я была совершенно не против уток, тем более что никогда в жизни не пробовала настоящий шулюм.

— Сейчас мы, — засуетился Андрей, — сейчас. Ты поднимайся, мы через пять минут.

Действительно, очень скоро они пришли. В руках у одного из них была бутылка водки, у другого — две бутылки пива.

— Это под шулюм, — оправдываясь, сказал Андрей. — Чтобы уточки плавали.

Через минуту моя прихожая наполнилась охотничьим обмундированием и оружием, я собирала на стол, а Андрей деловито начал разделывать двух серых уток, извлечённых со дна рюкзака.

— Утку не надо ни ошпаривать, ничего. — Комментировал он свои действия. — Вот так её надрезаешь, от шейки к брюшку, и выворачиваешь, как чулок… Готово. Давай казанок… Так, лучку сюда, морковки, лаврушки, специй… Так… На огонь. А сейчас и пропустить можно по одной, пока варится.

Мы сели за стол и, в ожидании шулюма, повели «писательский» разговор.

— Вот ты стихи там, рассказы пишешь, — начал Андрей. — А я ведь тоже мог бы писать. Столько у меня, ты знаешь, всего. Воспоминаний всяких. Да вот, не знаю, как подступиться.

— Да, — подхватил его приятель, которого, как оказалось, звали Юрием, — взять хотя бы как ты сегодня тонул.

— Да, ты понимаешь. Уток тьма в тундре. Мы настреляли десятка два, наверное, ну, полтора, не меньше. Но, понимаешь, достать не могли. Ветра нет, волны нет. Упадёт уточка в воду и качается на одном месте, никак её к берегу не прибивает. Одну такую серую подстрелил, ну вот такую. — И Сергей развёл руками, показывая, как подобает настоящему охотнику, размер трёхмесячного поросёнка. — Она упала, понимаешь, метрах в пятнадцати.

— Каких в пятнадцати, в десяти. — Возмущённо уточнил Юрий.

— Конечно, в десяти. Ну, думаем, сейчас достанем. Юрка девяносто килограмм, точно утонет, я — семьдесят, полегче. Захожу. Шаг, два, пять, по грудь сразу, чувствую, что засасывает, кричу, давай палку, Юрка, тащи. Слава богу, вытащил. А она, стерва, качается и качается, рядом прямо, как издевается.

— Собаку надо. — Посочувствовала я.

— Собаку! — Выдохнули они в один голос.

«Да мы эту собаку как уговаривали, — стал рассказывать Андрей. — Представляешь, идём туда, а там, на болоте ненка клюкву собирает, с собакой. Хорошая такая охотничья собака.

— Твоя? — Спрашиваем.

— Нет, — отвечает, — чья-то, потерялась. Вот ходит за мной уже два месяца. Кормлю её хлебом.

— Отдашь?

— Отдам. Забирайте. Только заплатите немножко.

Дали мы ей десять рублей и начали собаку кормить. Хлеба ей дали, сыра, колбасы нарезали. Говорим ей, собаке:

— Пошли с нами, будешь на охоту ходить, уток таскать, а мы тебя кормить будем. Вот видишь, сколько колбасы. Будешь одну колбасу есть, ну, мясо там, тушёнку. Хлеб тебе — самая редкая еда будет, вообще хлеба давать не будем, одно мясо будешь есть.

Собака на нас смотрит, всю колбасу съела, и лапу подаёт, дескать, всё о кей, буду на охоту ходить, договорились. Встали мы, пошли в свою сторону, ненка — в свою. А собака эта хвостом вильнула и побежала за ненкой в тундру. Звали её, звали, — не идёт. А лапу давала, слушай, всё понимает, и не пошла. Каждый день ведь колбасу обещал ей».

— Наверное, засомневалась. — Рассмеялась я. — У ненки кусок хлеба верный. А ты, может, только перед охотой колбасой-то кормишь.

— Издеваешься. А, между прочим, собака хорошая была. Но за ненкой пошла. А клюквы там, я тебе скажу, на болотах, — тьма. И не такая мелочь, как на базаре. А видела помидоры «дамские пальчики»? Так вот там клюква такая, клюква — «дамские пальчики». Да что говорить. Поедем с нами в воскресенье. В семь утра собирайся. На двух машинах поедем с жёнами, и тебя возьмём, места навалом. Бери с собой ведёрко на шесть литров…

— У меня на шесть нет, только большое, на двенадцать.

— На двенадцать бери, не ошибёшься. За полдня наберёшь двенадцать литров… Сапоги только надевай резиновые, курточку потеплее, шапочку обязательно на голову, прохладно уже… А клюквы — сколько хочешь. Обязательно тебя возьмём.

Сергей попробовал шулюм на соль, бросил картошку.

— Дичь, птица, почему мясо у неё всегда мягкое? — Стал объяснять Юрий. — Да потому, что она не знает, что в неё будут стрелять. Летит себе спокойненько на воле, и тут — бац! — и готово. А летом у нас случай был в деревне, петуха мы резали. Вредный такой петух, на всех бросался и клевал. Меня один раз так исклевал, что хуже собаки. Я ему тогда сразу сказал: «Я тебя зарежу, гад». Стали мы его ловить, а он знал, что его зарежут, — и в кукурузу рванул. Мы его поймали, конечно. Но он от страха так сжался, что стал жёсткий, как железо. Три часа, его, наверно, варили, или даже больше, но всё равно мясо жёсткое. Отдали его собаке, так та дня два грызла, не могла разгрызть. Вот что страх делает.


Еще от автора Алевтина Владимировна Сержантова
Стихи

Алевтина Сержантова родилась в г. Уфе. Окончила Башкирский медицинский институт в 1976 г. Работала в Уфе, Читинской, Томской областях, с 1992 г. — в г. Надыме Ямало-Ненецкого автономного округа. Врач-невролог. Член литературного объединения «Надым». Автор сборника стихов «Прикосновение» Москва, РБП, 1995; сборника стихов и прозы «Вариации на вечные темы», изд. «Рутра», Тюмень, 1995; сборника стихов «Мелодия романса», ПО Исеть, г. Шадринск, 1998 г; один из авторов и член редакционной коллегии литературного альманаха «Окно на Север», Екатеринбург 1997, 2002 гг.


Рекомендуем почитать
Человек, который приносит счастье

Рей и Елена встречаются в Нью-Йорке в трагическое утро. Она дочь рыбака из дельты Дуная, он неудачливый артист, который все еще надеется на успех. Она привозит пепел своей матери в Америку, он хочет достичь высот, на которые взбирался его дед. Две таинственные души соединяются, когда они доверяют друг другу рассказ о своем прошлом. Истории о двух семьях проведут читателя в волшебный мир Нью-Йорка с конца 1890-х через румынские болота середины XX века к настоящему. «Человек, который приносит счастье» — это полный трагедии и комедии роман, рисующий картину страшного и удивительного XX столетия.


Брусника

Иногда сказка так тесно переплетается с жизнью, что в нее перестают верить. Между тем, сила темного обряда существует в мире до сих пор. С ней может справиться только та, в чьих руках свет надежды. Ее жизнь не похожа на сказку. Ее путь сложен и тернист. Но это путь к обретению свободы, счастья и любви.


Библиотечка «Красной звезды» № 1 (517) - Морские истории

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


3 ½. С арестантским уважением и братским теплом

В декабре 2014 года братья Олег и Алексей Навальные были осуждены по «делу "Ив Роше"». Алексей получил 3½ года условно, Олег — 3½ года колонии. Европейский суд по правам человека признал приговор произвольным и необоснованным, но Олег отсидел весь срок, 1278 дней. В этой книге, большая часть которой была написана в колонии, он изложил все, что произошло с ним за это время. И снабдил рассказ подробнейшими схемами и иллюстрациями. Из нее можно узнать, чем «красная» зона отличается от «черной», зачем в тюрьме нужны простыни и полотенца, что такое СУС, БУР и АУЕ, куда прятать сим-карту при обыске и почему Чубакка стал осужденным.


Рок-н-ролл мертв

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Счастливы по-своему

Юля стремится вырваться на работу, ведь за девять месяцев ухода за младенцем она, как ей кажется, успела превратиться в колясочного кентавра о двух ногах и четырех колесах. Только как объявить о своем решении, если близкие считают, что важнее всего материнский долг? Отец семейства, Степан, вынужден работать риелтором, хотя его страсть — программирование. Но есть ли у него хоть малейший шанс выполнить работу к назначенному сроку, притом что жена все-таки взбунтовалась? Ведь растить ребенка не так просто, как ему казалось! А уж когда из Москвы возвращается Степин отец — успешный бизнесмен и по совместительству миллионер, — забот у молодого мужа лишь прибавляется…