Стихи и поэмы - [2]

Густо валят созвездья,- вот там я воскрес,

Нахлебавшись вот этакого чифира.

31. После кружки-другой с проясненьем в мозгу,

Бодрость духа вернув и веселый характер,

Я ударился в бег, закрутив на бегу

То ли две, то ли тыщу спиральных галактик.

32. И, поди, до сих пор они в поте лица,

Инозвездные бонзы, разгадки не чая,

Ахинею несут о наитье Творца,

К телескопам припали - меня изучают.

33. Пусть их учат. И знают пусть назубок

От пеленок, а то - от скорлупок яишных:

В мире много миров, но я все пересек

Сделав пару шагов, как впоследствии Вишну.

34. И чему тут дивиться, когда мой поход

Был не только на радость мне и упоенье,

Но и бой вместе с тем, и у зеркала вод

Созерцанье безмолвное - и сотворенье.

35. Что прекрасней? - Глаза именам открывать,

Углубляться в чудесные, странные свойства,

Или их создавать - или их воевать,

Ум и чувство построив в единое войско.

36. А явился и он - сто веков подбирал

К ядовитым клыкам бронебойные бивни,

Жала-когти вострил,- в общем, весь арсенал

Преисподней задействовал мой супротивник.

37. Приближенье, схожденье, нырок, поворот,

Ложный выпад,- и вот он, коварный, крученый,

Тот удар его с лету,- но только он бьет

Прямо в позавчера, пустоте обреченный.

38. И он следом летит, пустотою сражен,

Как пьянчуга разбуженный, громко икая.

Малый, то не у-шу, то забава для жен,

Мат на первом ходу, - моя шутка такая!

39. Мне ль не знать времена, если я их прошел,

Как бурильщик глубинный пласты за пластами.

Я спрягал их в единый вселенский глагол,

Пек в духовке и ужинал, как пирогами.

40. Там, где разум мутится и гибнет металл,

Я гулял и играл, и искал испытаний.

Я, как бражку, как Танькины слюнки, глотал

Смертоносные, невыносимые тайны.

41. Накануне вселенной, неведомо где,

Я смотрел на созданий, ужасных обличьем,

Как они состязались на Страшном Суде

И исход был гадателен, проблематичен.

42. Я сновидел биенья веков и пространств,

Истеченье миров я считал в миллионах,

Этот паводок снов, этот явленный транс

Просветленных умов и мозгов воспаленных.

43. Те кишели прозрения и миражи,

Словно пчелы в сраженьи с медведем голодным,

Словно с лежбища вспугнутые моржи

В водах Духа, морях его околоплодных.

44. Как пантеры-охотницы точный прыжок

"Цынза-цынза", взметенное в "йауа-фырра",

Как сознанье в ничто обращающий йог,

Совершающий вывод о бренности мира...

45. И как сладость воды, когда свежую пьешь,

Наложи ее образ на паузу мысли,

Ярким цветом пометь, на кристаллик умножь,

Опусти в океан и в медузах исчисли.

46. Стань комочком лучистым, в эфир погрузись,

Обложись белозвездною массой творожной

И цыплячий писк жизни расслышать учись,

И дыши, как дракон на гнезде, осторожно.

47. Посети Андромеду - туманность ее,

Своих деток туземных с гостинцем проведай,

"Кто ваш папа?" спроси - и знай имя свое,

Будь хорошим Отцом - посети Андромеду.

48. Не забудь о Земле,- не забудь - она есть

От последнего праха до точки начальной

Моя сказка о Боге и звездная весть

О смешном моем сердце, немного печальном.

49. В теплых южных морях, где ветвится коралл,

Где подводный народец обосновался,

Видишь, рыбы покрыты - то я бушевал

Красотой многоцветной - то я бесновался.

50. Когда солнцем подсвеченные края

Черных пальцев полощутся в омуте синем,

Нет, не скалы и ветер,- то нежность моя

Схоронилась в ладошке великой пустыни.

51. Орут джунгли, лиана с лианой сплелась,

Перемазавшись соком, лопочут макаки,

Гомон запахов,- нет, то не пылкая страсть,

А рассеянность мыслей о мелочи всякой.

52. Впрочем, что география! В гуще времен

Были годы, когда в распаленности лютой

Я богов-миродержцев громил пантеон,

Чтоб дорваться до самки гигантского спрута.

53. Океан колыхался, шел пеной, вскипал,

Извергался вулкан и текла протоплазма

Весь силурский период, - а вслед наступал

Миллион лет катарсиса или оргазма.

54. А как я горевал! Искажались черты

Побережий, и с той ли тоски окаянной,

Как молочные зубы, шатались хребты,

И на части раскалывалась Гондвана.

55. Тяжело под землей; стоит каменный гул,

Под циклоном гранитным сдвигаются руды,

Но и там закружились - то я их подул

Снегопады кристаллов, прозрачное чудо.

56. Или музыка - может быть, помните - в ряд,

Как стога бесконечные, до горизонта,

Серым пузом в болоте, лицом на закат,

Все стоят и трубят, и трубят мастодонты.

57. Или в степях Евразии топот копыт,

Скачут кони монголов вслед тюркам и гуннам,

Но та пыль оседает, и лютня звучит

О тебе, мировая держава Тайцзуна!

58. Но довольно,- не счеть всех походов и битв,

Где искали меня,- а я так отшутился:

За окном век двадцатый, кончаясь, стоит,

Неразумное чадо, я в нем очутился.

59. Я возник на Урале, я берег нашел

Заколдованный, там я садился на камень,

И летел ко мне издали бурый орел,

И на царство венчал, осеняя кругами.

60. И не высшее ль чудо, что занят игрой

В том ли граде Перми, недалеко от рынка,

В доме сто девяносто, квартире второй,

Да на той ли на улице Екатеринской,

61. Я, дозором стоявший над Млечной рекой,

Я, наследник атлантов, сновидец Гондваны,

Небожитель поэзии, кто ж я такой?

Так, совсем ничего,- литератор засраный.

62. Я смеюсь сам себе, я пью чай поутру,