Стихи. Дневник 1911-1921 - [4]

Шрифт
Интервал

Сологуб, 7.8.14
Поэты, не пишите слишком рано,
Победа еще в руке Господней.
Сегодня еще дымятся раны,
Никакие слова не нужны сегодня.
В часы неоправданного страданья
И нерешенной битвы
Нужно целомудрие молчанья
И, может быть, тихие молитвы.

8 августа 1914

СПБ

АДОНАИ

Твои народы вопиют: доколь?
Твои народы с севера и юга.
Иль ты еще не утолен? Позволь
Сынам земли не убивать друг друга.
Не ты ль разбил скрижальные слова,
Готовя землю для иного сева?
И вот опять, опять ты — Иегова,
Кровавый Бог отмщения и гнева!
Ты розлил дым и пламя по морям,
Водою алою одел ты сушу.
Ты губишь плоть… Но, Боже, матерям -
Твое оружие проходит душу!
Ужели не довольно было Той,
Что под крестом тогда стояла, рано?
Нет, не для нас, но для Нее, Одной,
Железо вынь из материнской раны!
О, прикоснись к дымно-багровой мгле
Не древнею грозою,— а Любовью.
Отец, Отец! Склонись к Твоей земле:
Она пропитана Сыновней кровью!

Ноябрь 1914

СПБ

ОТДЫХ

     Слова — как пена,
Невозвратимы и ничтожны.
     Слова — измена,
Когда молитвы невозможны.
     Пусть длится дленье.
Не я безмолвие нарушу.
     Но исцеленье
Сойдет ли в замкнутую душу?
     Я знаю, надо
Сейчас молчанью покориться.
     Но в том отрада,
Что дление не вечно длится.

Ноябрь 1914

СПБ

«ПЕТРОГРАД»

В. Н. Аргутинсному

Кто посягнул на детище Петрово?
Кто совершенное деянье рук
Смел оскорбить, отняв хотя бы слово,
Смел изменить хотя б единый звук?
Не мы, не мы… Растерянная челядь,
Что, властвуя, сама боится нас!
Все мечутся да чьи-то ризы делят,
И все дрожат за свой последний час.
Изменникам измены не позорны.
Придет отмщению своя пора…
Но стыдно тем, кто, весело-покорны,
С предателями предали Петра.
Чему бездарное в вас сердце радо?
Славянщине убогой? Иль тому,
Что к «Петрограду» рифм гулящих стадо
Крикливо льнет, как будто к своему?
Но близок день — и возгремят перуны…
На помощь, Медный Вождь, скорей, скорей!
Восстанет он, все тот же, бледный, юный,
Всё тот же — в ризе девственных ночей,
Во влажном визге ветреных раздолий
И в белоперистости вешних пург,
Созданье революционной воли -
   Прекрасно-страшный Петербург!

14 декабря 1914

СПБ

ВСЁ ОНА

Медный грохот, дымный порох,
Рыжелипкие струи,
Тел ползущих влажный шорох…
Где чужие? где свои?
Нет напрасных ожиданий,
Недостигнутых побед,
Но и сбывшихся мечтаний,
Одолений — тоже нет.
Все едины, всё едино,
Мы ль, они ли… смерть — одна.
И работает машина,
И жует, жует война…

Декабрь 1914

ЧЕРНЕНЬКОМУ

Н. Г.

Радостно люблю я тварное
Святой любовью, в Боге.
По любви восходит тварное,
Наверх, как по светлой дороге.
Темноту, слепоту любовию
Вкруг тварного я разрушу.
Тварному дает любовь моя
   Бессмертную душу.

Декабрь 1914

СПБ

НАШЕ РОЖДЕСТВО

Вместо елочной, восковой свечи
бродят белые прожекторов лучи,
сверкают сизые стальные мечи
вместо елочной, восковой свечи.
Вместо ангельского обещанья
пропеллера вражьего жужжанье,
подземное страданье ожиданья
вместо ангельского обещанья.
   Но вихрям, огню и мечу
   покориться навсегда не могу.
   Я храню восковую свечу,
   я снова ее зажгу
   и буду молиться снова:
   родись, Предвечное Слово!
   Затепли тишину земную.
   Обними землю родную…

Декабрь 1914

СПБ

НЕИЗВЕСТНАЯ

Что мне делать со смертью — не знаю.
А вы, другие,— знаете? знаете?
Только скрываете, тоже не знаете.
Я же незнанья моего не скрываю.
Как ни живи — жизнь не ответит.
Разве жизнью смерть побеждается?
Сказано — смертью смерть побеждается.
Значит, на всех путях она встретит.
А я ее всякую — ненавижу.
Только свою люблю, неизвестную.
За то и люблю, что она неизвестная,
Что умру — и очей ее не увижу.

Февраль 1915

СПБ

ЗЕЛЕНЫЙ ЦВЕТОК

Зеленолистому цветку привет!
Идем к Зеленому дорогой красною,
Но зелен зорь весенних тихий цвет,
И мы овеяны надеждой ясною.
Пускай он спит, закрыт — но он живет!
В Страстном томлении земля весенняя…
Восстань, земля моя! И расцветет
Зеленопламенный в день воскресения!

Март 1915

СПБ

МОЛОДОЕ ЗНАМЯ

Развейся, развейся, летучее знамя!
По ветру вскрыли, троецветное!
Вставайте, живые, идите за нами!
Приблизилось время ответное.
Три поля на знамени нашем, три поля:
Зеленое — Белое — Алое.
Да здравствует молодость, правда и воля!
Вперед! Нас зовет Небывалое.

Mapт 1915

СПБ

НЕРАЗНИМЧАТО

В нашем Прежде — зыбко-дымчато,
А в Теперь — и мглы, и тьмы.
Но срослись мы неразнимчато -
Верит Бог! И верим мы.

Mapт 1915

СПБ

ЕМУ

3. Р.

Радостные, белые, белые цветы…
Сердце наше, Господи, сердце знаешь Ты.
В сердце наше бедное, в сердце загляни…
Близких наших, Господи, близких сохрани!

Март 1915

СПБ

ОН

Он принял скорбь земной дороги,
Он первый, Он один.
Склонясь, умыл усталым ноги
Слуга — и Господин.
Он с нами плакал, Повелитель
И суши, и морей.
Он царь и брат нам, и Учитель,
И Он — еврей.

Май 1915

СПБ

«СВОБОДНЫЙ СТИХ»

Молодым поэтам

Приманной легкостью играя,
Зовет, влечет свободный стих.
И соблазнил он, соблазняя,
Ленивых, малых и простых.
Сулит он быстрые ответы
И достиженья без борьбы.
За мной! За мной! И вот, поэты -
Стиха свободного рабы.
Они следят его извивы,
Сухую ломкость, скрип углов,
Узор пятнисто-похотливый
Икающих и пьяных слов…
Немало слов с подолом грязным

Еще от автора Зинаида Николаевна Гиппиус
Дневники

Дневники Зинаиды Николаевны Гиппиус периода Первой мировой войны и русской революции (1914-1917 и 1919 гг.). Предисловие Нины Берберовой.


Время

Давным-давно на севере жила принцесса, которой хотелось найти то, что сильнее времени…


Живые лица

Богема называла ее «декадентской Мадонной», а большевик Троцкий — ведьмой.Ее влияние на формирование «лица» русской литературы 10–20-х годов очевидно, а литературную жизнь русского зарубежья невозможно представить без участия в ней 3. Гиппиус.«Живые лица» — серия созданных Гиппиус портретов своих современников: А. Блока, В. Брюсова, В. Розанова, А. Вырубовой…


Язвительные заметки о Царе, Сталине и муже

Поэтесса, критик и демоническая женщина Зинаида Гиппиус в своих записках жестко высказывается о мужчинах, революции и власти. Запрещенные цензурой в советское время, ее дневники шокируют своей откровенностью.Гиппиус своим эпатажем и скандальным поведением завоевала славу одной из самых загадочных женщин XX века, о которой до сих пор говорят с придыханием или осуждением.


Ласковая кобра. Своя и Божья

Поэтесса, критик и демоническая женщина Зинаида Гиппиус в своих записках жестко высказывается о мужчинах, революции и власти. Запрещенные цензурой в советское время, ее дневники шокируют своей откровенностью. Гиппиус своим эпатажем и скандальным поведением завоевала славу одной из самых загадочных женщин ХХ века, о которой до сих пор говорят с придыханием или осуждением.


Том 1. Новые люди

Впервые издастся Собрание сочинений Зинаиды Николаевны Гиппиус (1869–1945), классика русского символизма, выдающегося поэта, прозаика, критика, публициста, драматурга Серебряного века и русского зарубежья. Многотомник представит современному читателю все многообразие ее творческого наследия, а это 5 романов, 6 книг рассказов и повестей, 6 сборников стихотворений. Отдельный том займет литературно-критическая публицистика Антона Крайнего (под таким псевдонимом и в России, и в эмиграции укрывалась Гиппиус-критик)