Стихи для гурманов 2 - [15]

здесь жил когда-то,

но вышел несвоевременно.

– У вас есть доказательства,

документы с фотографией,

свидетели вашей отлучки?

– Нет, я вышел в период атомного

распада отношений

с любимой… замки поменяла, сучка.

– Можете изложить на бумаге?

– Пожалуйста, вот письменное объяснение.

– Вы вышли один из себя?

– Нет, со мной ещё было моё терпение.

Два

Два кресла,

два человека,

две беседы,

каждый говорит о своём,

и так целый день,

вот уже вечер,

усталость,

бра,

два человека

делят одну постель,

два диалога,

в уме

один секс,

но сколько бы им ни занимались,

он не умел говорить —

ему не хотелось врать.

Без названия

Чувство моё велико,

сквозь глазниц трещины

вырывается за границы тела.

Каждого, кто сумеет любить сильнее меня,

я назову мужчиной

каждую, кто меня —

женщиной.

Не спрашивайте,

продолжительно ли оно,

в вазу черепа ни моего, ни вашего

невпихуемо,

как дитя, имя моё —

поступки, преступления, подвиги

выгуливает его безумие.

Стол сервирован ножами острот,

ложками желаний,

полным чувств хрусталём,

взгляды —

за что они так с нами?

Бесцеремонно,

даже когда мы вдвоём.

Девочка без персиков

Художник взглядом нарисовал октябрь,

двор, мой дом, парадную

дверь,

зашёл ко мне в гости,

я был дома,

он рисовал дальше:

вечер,

ливень вина,

закусывали словами,

персиками, отобранными у девочки,

и тем, что высвечивала акварель Левитана

на других картинах,

вызвали женщин от Рубенса —

любящих любвеобильных,

затем он нарисовал

улицу, темь,

автомобили,

тени людей, их эскизы,

не умея рисовать

так, как он,

я всегда страдал от избытка

несъедобного, неудобного

сюрреализма.

В ожидании себя

Город липнет к ногам,

я ему:

– Хватит клеиться,

не видишь,

мне хочется побыть одному.

– Это всё отговорки,

ты просто хочешь уйти от себя,

но от себя не уйдешь,

можно лишь подождать,

вот —

у шоссе прекрасная остановка.

– Как это – себя подождать?

– К примеру,

нырнуть в кафе, в кофе,

в конце концов, в женщину.

– Это успокаивает как-то?

– Нет,

это заводит.

В мире траурных свадеб и увенчанных похорон…

– В мире траурных свадеб и увенчанных похорон,

обесцененных жизней дорожащих смертей,

любишь ли ты, как я тебя ненавижу?

– Почему ты спрашиваешь?

– Просто так.

– В мире сорванных кранов насилья и жадности,

упакованных чувств консервированных душ

ненавижу ли, как ты меня возненавидишь?

– Почему ты спрашиваешь?

– Есть факты.

– В мире мятых постелей, поверхностей бритых,

недочитанных книг, незаконченных дел

многие любови вспыхнули, чтобы их прое…

Ты теряешь меня.

– Мудак.

Кот и его дама сердца

– Может, перекинемся в покер? —

предложил мне ненавязчиво кот,

сортируя колоду

и уже раздавая.

– Согласен, –

сел я рядом за стол,

у меня в бокале

закатом заливался коньяк

у него – валерьянка.

– Откроемся?

Две пары могли состояться,

если б не эта дама, –

положил он лицом на стол свои карты.

– Кот,

много ли у тебя было дам?

– Я помню всегда только последнюю,

она очень хотела котёнка,

но прописывать её в этой квартире,

где и так народу полно,

было стеснительно.

В общем, мы разбежались

через пятнадцать минут

после знакомства.

– Слишком молниеносно, —

я тоже собирался открыться,

но кот меня опередил:

– Думаю, ясно, кто выиграл,

я твою историю знаю:

похожая, и результат один,

с разницей, что у тебя на это

ушло пятнадцать собственных лет.

Собачья жизнь

– Собака,

почему вы так злитесь?

– Меня бесят люди.

– Ну мало ли кто кого бесит,

я тоже ими не очень доволен.

– Забежала сегодня в зубной кабинет —

хотелось проверить клыки,

они мне:

«У вас денег хватит? —

Я по привычке в ответ зарычала:

С чего вы решили,

что я без копейки?

– По вашему внешнему виду

заметно:

живёте жизнью собачьей». —

Ну я и не выдержала —

хорошенько облаяла,

все злые,

а вы говорите,

отчего я такая.

Гарнитуры

Есть люди, которые общаются молча,

как будто индифферентны,

им так удобней, уютней

и не нужно

покупать домой лишнюю мебель

и утварь.

Губы на охоте

– Смотри какие симпатичные!

– Куколки!

Сколько в них страсти!

Ты только не робей, как в прошлый раз,

бубнить не надо,

понежнее,

романтическое что-нибудь им чеши,

тебе сегодня верхняя,

мне – нижняя,

пошли.

Она встала по обыкновению рано…

Она встала по обыкновению рано,

накинула на себя халат.

«Зачем я так рано поднялась?

Ещё лежать бы

и нежиться в хлопковых поцелуях сна».

Поставила чайник на огонь,

посмотрела в окно.

Там к ней тянули руки зелёные ветви лета.

Сквозь ванную прошла в коридор

к большому зеркалу,

распахнула объятия ткани.

Через капли воды на ресницах,

в отражение на неё посмотрела

изящная голая женщина.

«Прекрасна, неужели никто не хочет

любоваться этим, кроме меня?

Хочет, я уверена.

Почему же я сплю одна?»

Этот вопрос не давал ей покоя,

пока она глоток за глотком откусывала горячий кофе.

«Я сплю в одиночестве, я пью в одиночестве,

но с ним же не поцеловаться.

Одиночество, как оно славно прижилось,

пригрелось в моём пространстве

и начало уже постепенно занимать его,

диктовать свои условия,

навязывать свои привычки,

и, что самое страшное —

ревновать ко всем остальным.

Гнать его надо,

как можно скорее,

сегодня же, сейчас же».

Уже стоя в прихожей в лёгком летнем платье,

подправила она штрихи очарования перед зеркалом,

взяла под руку сумочку и открыла дверь в лето.

Хам

– Что вы себе позволяете?

– Хамить.

– Распускаете руки.

– Я же просто вам сказал: «Добрый вечер!»

– Вечер добрый,

а я вот злая,