Стервятники - [34]

– А что, симпатичная попка, – с улыбкой заметила Карла, подходя к холодильнику. – Попить не хочешь?

– Спасибо, нет, – ответил он, чувствуя, как колотится в груди сердце. Карла распахнула дверцу холодильника, и вырвавшийся из него поток света сделал ткань ее ночной рубашки почти прозрачной. Дэн как зачарованный смотрел на женщину. Грудь у нее была полнее, чем у Марджи, да и бедра отличались большей округлостью. Что и говорить, в этой позе она смотрелась просто великолепно.

– У тебя тоже неплохой видок, – заметил он.

Она налила себе апельсинового сока, опустила взгляд на ночнушку и сказала:

– Спасибо. – После чего закрыла дверцу.

Дэн только тогда испытал чувство неловкости.

– Ну, мне пора идти, – сказал он. – Хотел вот подбросить несколько поленьев в топку. Но как же ты меня напугала! Ладно, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – откликнулась Карла.

Он закрыл за собой дверь.

– А неплохие титьки у твоей сестрицы, – сказал он, обращаясь к Марджи.

Та откинула одеяло, и Дэн увидел, что она наконец избавилась от своего ночного одеяния.

– Лучше, чем эти? – спросила Марджи.

Вместо ответа он запрыгнул на нее.

* * *

Карла увидела, как за их дверью погас свет. А что, – подумала она, – симпатичный парень этот Дэн, да и она вовсе не шутила, когда обмолвилась насчет его «попки». К тому же ей было приятно, что у Марджи оказался хороший вкус в подборе партнеров – по крайней мере, с точки зрения телосложения. Интересно вот только, добьется ли он в жизни чего-нибудь серьезного? И тут же подумала: «Да ты, подружка, рассуждаешь в точности, как твоя матушка».

А уж их матушка определенно не потерпела бы в доме ни одного из всех собравшихся здесь мужчин. Писатель, актер или кем там был этот Дэн – дизайнером? Ну уж нет, только не они, поскольку любой из них, несомненно, символизировал бы собой финансовый крах будущей семьи. Впрочем, самой ей казалось, что из всех них один лишь Джим смог бы поладить с ее матушкой. Проблема заключалась в другом: просто ей, Карле, не хотелось вращаться вокруг Джима, как вокруг некоей оси. Ведь если он даже сейчас являлся прожженным эгоистом (а она нисколько не сомневалась в том, что так оно и было), то что же будет, когда он разбогатеет и станет известным?

Однако следовало признать, что вкалывал Джим, что называется, как ломовая лошадь.

Он даже в постели любил устраивать нечто вроде маленького спектакля – разыгрывать сценку типа «Хозяин и Рабыня». Впрочем, Карла не возражала. Более того, это ей даже нравилось, поскольку несло в себе какой-то смысл. Во всех же других отношениях она с годами обязательно бы стала волевой, даже властной женщиной. Уж с собой-то она шутить не позволит – никому. Между тем, она... а в самом деле, почему бы, если так можно выразиться, не примерить новую юбку?

А все же как странно меняются люди, когда они занимаются сексом. Вне постели Джим неизменно старался произвести слишком уж хорошее впечатление; все эти его взгляды и улыбки прямо-таки лучились искренним желанием угодить другим. Что до Карлы, то ей он определенно нравился – правда, в небольших дозах, – тогда как окружающие нередко находили его чересчур угодливым. «Воды не замутит» – вот, пожалуй, что раздражало ее в нем больше всего.

В постели же Джим вел себя агрессивно, подчас даже чуточку жестоко. Сама она отнюдь не считала, что подобная практика полезна для здоровья, хотя, если разобраться – черт с ним, если тебя саму это возбуждает. Ну, ясное дело, – все эти фантазии о том, что тебя насилуют. После мастурбации для нее это было лучшим средством, чтобы как следует побалдеть. Внезапно она почувствовала, что пора возвращаться в постель.

Карла повторно наполнила стакан, на сей раз уже яблочным соком. Ничего, пусть подождет, – подумала она. Обоим надо потерпеть и как следует нагулять аппетит. Она мысленно представила себе, как он, голый, лежит поверх одеял на раздвижном диване и чуточку злится за ее задержку. Зато когда она прикоснется к его телу, особенно к шее, плечам и маленькому, мальчишескому заду, кожа его покажется ей такой мягкой, прямо-таки шелковистой.

Но это же глупо! – подумала она. – Чего я здесь выжидаю? Она снова закрыла дверцу холодильника и на несколько секунд задержалась, покуда глаза привыкали к темноте. В той стороне, где в гостиной располагалась печка, сейчас можно было различить лишь слабое свечение. Похоже, все почти выгорело.

И снова в ее душе возникло страстное желание насладиться этой дивной, невероятной теменью деревенской ночи; той самой ночи, от которой у нее просто кружилась голова. Даже при полнолунии внутренние помещения дома оставались погруженными в темноту, которая казалась особенно густой по углам дома, вокруг каждого изгиба стены, предметов мебели, а сами они словно растворялись в черном, непроглядном тумане. Хоть глаз выколи, – подумала Карла. – Словно в аду оказалась. Ей всегда нравилась эта фраза, навевавшая воспоминания о темных сновидениях детства.

Она двинулась в сторону источника света. Где-то снаружи протяжно крикнула чайка. Оказавшись в дверях гостиной, Карла снова обрела способность видеть. Джим лежал на постели в точно той позе, которую она себе нарисовала – голый, выискивающий ее взглядом. Улыбается? Трудно сказать наверняка. А может, в такие моменты Джим вообще не улыбается?