Стертые времена - [7]

С первого дня мы сдружились с нейрохирургом Сергеем, который посвящал меня в некоторые особенности своей профессии. Рассказывал, как сверлит кому-то черепушку, засовывает туда палец и для подтверждения диагноза ковыряется где-то там, в полушариях. Мне от этого становилось немного не по себе, но я продолжал увлеченно слушать, не зная точно, во что верить, а во что нет. Но ведь он был одним из лучших молодых специалистов в военно-морском госпитале.

Перед самым отъездом я зашёл в маленькую, но очень уютную церковь в Юрмале. Разыскал там священника и поведал ему о цели своей поездки, испросив благословления. Отец Иоанн посмотрел мне прямо в глаза и сказал:

– Обязательно поезжай! Мне самому всё это очень интересно, а за тебя я молиться буду! С Богом, удачи!

Так что я чувствовал себя в относительной безопасности под покровительством самого Всевышнего.

Прилетев в Пермь, мы поселились на борту какого-то корабля, зажатого у берега льдинами до следующей навигации. Внутри было жарко натоплено и оттого было невозможно спать в маленькой каюте-каморке с закрытой дверью, приходилось краем глаза в полусне поглядывать за своими вещами. Мне надоел этот сон – не сон. Я толкнул Серёгу и предложил пойти в ресторан чего-нибудь перехватить на ночь. Пил он, полагаю, не хуже, чем делал трепанацию черепа, поэтому через пару часов мы спали с закрытой дверью, пропитав нашу каюту парами алкоголя, как хлороформом.

В шесть утра возле трапа стояли два новых джипа «Ниссан» и машина, выкрашенная под скорую помощь, – это она доставила сюда наши рюкзаки, палатки и другое нужное снаряжение, чтобы мы могли прожить в тайге пару недель.

После двух часов езды далеко за холмами появились удивительной красоты церковные позолоченные купола. У меня перехватило дыхание – вот она, красавица Русь, вот где истинная православная вера! Чем ближе мы подъезжали, тем больший трепет охватывал меня. Интересуясь историей своих предков, я знал, что обе мои бабушки по материнской линии служили где-то здесь монахинями и славились своим умением при помощи трав и молитвы исцелять больных.

Когда машины были уже совсем рядом, водитель, опередив мой вопрос, сказал:

– Прикольная у нас тюрьма с куполами и крестами! Вишь, сверху в три ряда колючка, говорят, по ней и ток пропущен! Она тут с тридцать седьмого года, а купола до сих пор золотят, видно, верят, что всё встанет на свои места! Да и для туристов издали красиво, пока ближе не подъедут.

Во мне что-то оборвалось. И мысли о том, как такое может быть, не давали покоя. Ещё полчаса назад я был полон воодушевления и преклонения, и тут в один миг всё рухнуло. Всё стало казаться серым и обманчивым. Сразу вспомнились случаи из армейской жизни, когда перед приездом командующего красили зелёной краской пожухлую траву. Так и тут с этими куполами – на всякий случай.

Добраться до этой деревеньки было не так-то и просто. Несмотря на то что мы были измучены долгой поездкой, взвалили на себя скарб и двинулись вдоль реки в глубь леса. С каждой минутой смеркалось всё быстрее и быстрее, и вскоре не было видно ни зги, только над головой в прохладном октябрьском небе ярко светили звёзды. Где-то далеко раздался рёв медведя, стало жутковато, у нас не было не только ружья, но даже самой обыкновенной рогатки. В голове появились тревожные мысли.

Мы разбили лагерь и на всякий случай окружили его ярким костром. Вскоре все успокоились и стали мечтать, подкидывая ветки в искрящийся круг костра.

– Вот представляешь, мы тут сейчас сидим, а они откуда-то из леса за нами наблюдают! – завёл разговор один из членов экспедиции, работник научно-вычислительного центра.

Ему стал вторить нейрохирург Серёга:

– И думают, есть ли у кого из нас шизофрения или нет!

Работник научного центра обиделся:

– Если не веришь, зачем тогда сюда приехал?

– А вдруг у вас что с головой? Тут только я помогу или психиатр, но я и с этим немного знаком, – парировал Серёга.

Ночь за разговорами прошла быстро. Утром мы двинулись дальше. К нашему счастью, в сторону места назначения через чащобу по глубокой колее ехал за дровами трактор с прицепом. Тракторист пожалел нас и разрешил забраться в кузов, и мы в относительном комфорте добрались до места, пообещав в будущем обязательно рассчитаться за извоз. На что он просто махнул рукой:

– Да будет с вас! Ничего не надо! Ищите своих пришельцев! – И, улыбнувшись, поехал куда-то дальше в тайгу.

Сразу по прибытии мы основательно принялись за дело. Ставили палатки, распределяя, кто, где и с кем будет спать. А мы с нейрохирургом пилили огромную ель, чтобы устроить таёжный костёр, который может гореть всю ночь. Прогнозы не обнадёживали – обещали похолодание с десяти градусов тепла на минус пятнадцать, что в этих местах было нередко.

Как и предсказывали метеорологи, в ночь ударили заморозки. В палатке высидеть было невозможно, примус, возле которого мы пытались согреться, прожёг её пол, а значит, по приезде нам нужно будет возвратить её полную стоимость. Мы вылезли наружу, разожгли костёр между трёх брёвен, сложенных пирамидой, огонь быстро взялся, и, натянув с подветренной стороны тент, мы разделись до нижнего белья, улеглись на еловые ветки, накрытые сверху ватным одеялом, и вскоре уснули.