Стерх: Убийство неизбежно - [22]

Пока официант ушел на кухню, он выволок пачку сигарет, неуверенно подержал ее перед собой, оглянулся, так и не решившись закурить, положил на стол. Прибыла еда, яичница на подсолнечном масле и колбаски пахли довольно аппетитно, булочки были мягкими, а кофе примерно таким, как Стерх любил – некрепкий, черный, несладкий, и его была целая кружка.

Едва он принялся за кофе, как к столу подошел очень высокий, тощий тип, со лбом, на котором, казалось, только вчера зажили прыщи. Он походил на ночного портье как раннее издание одной и той же жизни. Даже волосы его так же торчали вверх, только были чуть короче, чем у запомнившегося Стерху юноши. Выражение его глаз было злым, словно он только что узнал, что остаток своей жизни должен прожить без чаевых.

– Пан Стерх? – спросил он. И уселся за столик, вытянув перед собой узловатые руки. – Как мне сказали, это вы приехали сегодня часов в пять утра?

Стерх сделал два больших глотка кофе, поставил кружку на не очень свежую скатерть и кивнул.

– Значит, вы прибыли сразу после одесситов?

– Каких одесситов? – Стерх был расслаблен, еще больше, чем при просыпании, а на лице имел как бы скучающее выражение.

– Я говорю о паре Делюжных, которые прописаны в Одессе, хотя свой паспорт пан Делюжный получил в Приднестровской республике. Забавно, правда? Они хотели бы провести у нас медовый месяц, вот только сама панна забыла свой паспорт, но она есть в паспорте мужа, так что приемщица пошла ей навстречу, прописала их по одному документу. – Тип медленно оглядел почти пустое кафе, словно опасался, что из-под столиков вынырнет племя индейцев. – Они воркуют между собой, как голубки. Это каждому должно нравиться, кто понимает, о чем я говорю… В общем, они прибыли, а вы со своей спутницей отметились на двадцать минут позднее.

Стерх посмотрел на остывшие на тарелке остатки яичницы, словно размышлял, не промокнуть ли желтковую лужицу корочкой, потом, видимо, отказался от этой идеи, и просто хлебнул кофе.

– Как вам нравится наше кофе?

– Наш кофе, – поправил его Стерх. – В русском языке кофе имеет мужской род.

– Вы позволите? – спросил тип напротив, протянул руку и вытащил одну из сигарет из пачки «кента», Стерх лишь проследил его движение глазами.

– Видите ли, – мужичек закурил, помахал рукой в воздухе, разгоняя дым, – ваша спутница, которую зовут Виктория Игоревна Запольная, заняла апартаменты прямо через стену от Делюжных. Когда я это узнал, то сразу кое-что стал соображать. – Стерх удержался от того, чтобы не поднять удивленно брови. А тип продолжал: – Вы сняли комнату на шестом этаже, а ваша… подруга внизу. Причем покои, которые, по правде говоря, в это время года занимают очень редко, потому что они дорого стоят.

– Вы любите заглядывать в чужие кошельки?

– Признаться, да, – улыбнулся тип, и продемонстрировал миру, что треть его зубов сделаны из золота. Впрочем, как показалось Стерху, довольно дешевого, потому что желтого, как прогорклое масло. – Но об этом потом… А пока я хочу спросить ласкавого пана, вы за ними следите?

Стерх обернулся, выискивая официанта, чтобы попросить еще одну кружку кофе, но никого видно не было. Он вздохнул.

– Слушаю дальше.

– Вы знаете, что в тех апартаментах, которые заняла Запольная, останавливался Никита Михалков?

– Меня информировали, – отозвался Стерх. Потом почувствовал, что пора выходить на финишную прямую. – Послушайте, приятель, я не знаю вашего имени, поэтому обращаюсь так свободно… У меня был вчера трудный день, спал я плохо, и совсем не расположен слушать какие-то бредни. Если у вас есть что-то конкретное, я готов выслушать. Если нет, я пойду себе, чтобы… спокойно переварить завтрак.

Лицо мужичка приняло теперь свой естественный облик – жесткий, даже слегка зверский. Такого можно было бы испугаться, если бы Стерх уже давно не понял, что этот тип отчаянно старается спрятать от посторонних манеры мелкой уголовной шоблы – таких Стерх навидался на своем веку немало, и по роду прежней службы, да и сейчас они еще попадались, хотя в Москве реже, чем в провинции.

– Я приглядываю за этим отелем… Выражая волю его хозяев, если пан позволит. – Тип загасил сигарету в пепельнице, и взял еще одну, не спрашивая, из пачки Стерха. – Если хотите, я могу назваться местным детективом.

– Разве существует такая профессия? – спросил Стерх.

– Не знаю… Но это моя работа – разглядывать гостей этого отеля, и… – тип препогано усмехнулся, – оказывать им дополнительные услуги. Знаете, если кто-то тайком от жены шалит тут с местными красавицами, или тратит деньги, которые ему не принадлежат, или вообще не хочет какой-либо огласки.

– Мне не нужны дополнительные услуги. А то, что вы перечислили, называется шантажом.

– Шантаж? Что вы, такое я даже не способен измыслить, – золотозубый снова помахал в воздухе рукой. Стерх вспомнил, что именно так в зонах машут рукой, когда курят в неположенном месте, чтобы не видело начальство, или чтобы было неясно, кто именно курит. Он и сигарету держал к себе, пряча ее в ладони. – Я просто не упускаю для моих хозяев небольшой, но верный заработок. Вот и в вашем случае, как мне кажется, может кое-что наклюнуться. И замечайте, совершенно законно, не так ли, пан Стерх?