Степной рассвет - [41]
«Угу. Обманные движения пошли. Почти как в айкидо. И до хрена же всяких финтов у него… Хм. А может он про айки мне тут сказки рассказывает. Да нет, вроде. Там и главного сенсея по-другому звали. Да и вроде уже после войны он свой особый путь придумал. Но что-то неуловимо знакомое. Есть тут какая-то связь с айкидо, седалищным нервом чую! Я хоть и не занималась им по-настоящему, но приемы-то видела и даже пробовала. Есть разница, но есть и сходство. Гм-м. Нет, все-таки это какое-то карате. Знала бы я еще хотя б названия и основные особенности всех его стилей. Хотя… Есть! Вспомнила! Спасибо тебе, родная, волнистая! Наверное, Вадо Рю это. Начспортлаг тогда в походе с Максом Темновским языками зацепился. Все спорили они какой стиль лучше. Макс ему всю свою эрудицию на голову высыпал. Узнал он где-то, что этому в те годы еще экзотическому Айки До, американцы свой спецназ ВМФ и ЦРУ обучают. Вот и наседал на нашего старика, мол «фигня это ваше карате, и самбо и дзюдо фигня». А тот его и спросил, в чем мол главное преимущество айкидо? Ну этот «поддубный котяра» и начал растекаться про использование силы противника. А начспортлаг его двумя фразами тогда словно двоечника на экзамене срезал. Так что это скорее всего Вадо Рю – путь мира. И этот стиль уж точно не хуже айкидо. М-дя. Хороший мне в этот раз партнер попался…»
— Господин лейтенант, прошу простить меня, но мне все время кажется что вы меня совсем не слушаете. Словно бы… э-э-э… витаете в облаках.
— Ну что вы, господин капитан, я весь во внимании. Что вы имели ввиду, когда говорили мне про мой не совсем правильный «взгляд далекой горы»?
— Хм… Возможно я ошибся. Я имел ввиду, что нужно очистить мысли, а у вас чувствуется напряженная работа рассудка. И… определенно, ряд ваших приемов взят из тайдзи-цюань и дзю-дзюцу. Я в этом почти уверен. Но вот ваши движения ногами… Гм. Это скорее всего что-то европейское. В любом случае, мне с вами очень интересно заниматься.
— Взаимно интересно, господин капитан.
«А Валера-то, глядел, глядел на наши танцы, да и заскучал. Сперва, словно дрелью дырявил нас своим взглядом. И чего только он там высматривал? А уши-то его будто бы даже шевелились. Жаль, мне нельзя было отвлекаться и повнимательнее вглядеться. Даже вроде бы записывать он что-то пытался. Или зарисовывать. А тут взял и вышел из ангара, оставив меня наедине с японцем. Чую, подставу этот жук мне готовит. Провоцирует, гад. Только хрен им снова, а не Юрьев день… Ничего-то вы, товарищи чекисты, не докажете. А вот японец после его ухода даже в лице поменялся, вроде что-то сказать хочет…»
— Мне показалось, что вас тут… э-э-э… слишком тщательно охраняют.
— Говорите громче, не нужно шептать. Да, меня охраняют, как и всех советских пилотов.
— Возможно это связано с вашим социальным происхождением?
— Это вряд ли, я из рабочей семьи и сам был рабочим.
— Гм. Хорошо, я вам верю. Но ваше звание ведь не лейтенант. Мне кажется, мы с вами в одном звании ходим, несмотря на вашу молодость. Все ваши пилоты к вам относятся с… очень большим уважением. Это уважение к вам даже выше, чем к вашим начальникам на этом аэродроме…
— Господин капитан, а как у вас наказывают за излишнюю самостоятельность?
«Ты гляди! Сразу взгрустнул. Да-а-а. Глядеть-то, ты, капитан, конечно умеешь, и это хорошо. Но как же ты не просек, что тут все начальство не летное, а из НКВД, и что пилоты тут у них в подчинении? А значит весь аэродром это что? Правильно! Большая настороженная ловушка это, мышеловка. Эх ты, тоже мне, аналитик. Небось репрессированного бывшего аристократа или опального комэска во мне увидел, да и решил потихоньку перевербовать. Ну-ну повербуй потенциального диссидента. Ай-ай-ай, а еще про честь офицера там чего-то при знакомстве бубнил. Даже интересно, чего он там предложить собирался. Ну и чем же ты так расстроился? Тем, что я всего лишь временно пониженный в звании за не особо злостный проступок. Эх ты, а еще «сенсей». Хотя в некоторой прозорливости тебе не откажешь. Ну, а вечером мы с тобой уже и в небе потанцуем, Горелкин мне разрешил. А завтра вечером без меня никуда не вылетит наша особая. Не отпустят меня… нахрен, сама на «Кирасире» воевать отправлюсь. Если Петрович с Полынкиным не заметят. Гм…»
В ходе совещания был обнародован один невзрачный но очень ценный документ, обнаруженный среди разорванных самоликвидаторами останков пилота. Это оказалось несколько квитанций на получение 37-миллиметровых снарядов из арсенала Тамцаг-Булак. В документе не было названий населенного пункта вражеской авиабазы, зато там был указан номер войсковой части и количество этих снарядов. А для понимающих людей и это было немало. Очевидно в этот раз зенитчикам аэродрома удалось сбить не рядового пилота, а кого-то рангом повыше. Восстановление разорванной взрывом полетной карты, ко всеобщему сожалению, почти ничего не дало для разгадки этой шарады. Советских аэродромов на ней не было. Отмеченные на ней два японских аэродрома и станция уже были русскими атакованы, и значит враг понимал, что там его уже ждут. Других целей на карте не было, поэтому участники совещания пришли к единодушному мнению, о нецелесообразности расчета на получение новых сбитых. Нужно было планировать другие мероприятия и ловушки. Когда же совещание, наконец, завершилось, в комнате остались лишь два генерала. У Мориги вертелось на языке множество вопросов, но он терпеливо ждал, давая возможность первым заговорить хозяину дома. Адъютант генерала Гендзо поставил на низкий столик чашечки с чаем, поклонился, и вышел.
Принципиальный и гордый человек с руками мастера, одинокая женщина с трагической судьбой из постсоветской эпохи, умирая попадает в тело предвоенного "Сталинского сокола". За окном 1939 год, ее мечта служить Родине и если потребуется отдать за нее свою жизнь, но даже подаренный шанс не так то просто реализовать. Она не рвется все переделать и стать советником вождя, она просто хочет помочь стране, и хочет защитить таких же как она простых людей. И она делает свое дело как умеет, и как ей подсказывает совесть...Четвертая, но не последняя книга цикла.
Аннотация:Еще одно нечто. Трудно даже определить что это. Нет, ирония тут присутсвует, но вот громко смеяться, читая это, мне совсем не хочется. Крайнее обновление 29.04.12 дополненное (насколько смог исправил косяки) И наверное это край первой книги о Павле. Править все это буду, а вот сильно пополнять вряд ли. Ждите новую.
Новая часть истории про Павлу. Начинается она там же, где закончилась предыдущая часть. Всё еще может случиться, но Автор надеется на лучшее.
Вторая часть трилогии "Мир Артефакта". Хранительница Артефакта, сама выбирает за кого ей выходить замуж, после, чего они привыкают к своим мужам, а некоторые из них влюбляются в них.
Книга «Горькое молоко» состоит из двух частей. Первая часть — «Золотой брегет» — повествует о сложной судьбе футболиста Ивана Беды, крёстном сыне известного вора в законе, который на свадьбу подарил Ивану золотой брегет. Вторая часть романа «Тюремный шлейф» рассказывает о племяннике Ивана Беды Сергее, которому тоже придётся повторить серьёзные жизненные моменты своего дяди, связанные с лишением свободы.
Решив учиться в магической Академии, я пошла против воли отца. Ему не хотелось, чтобы я выходила за пределы нашей территории. В его глазах моя судьба — сидеть дома в четырех стенах, со временем выйдя замуж за того, на кого он укажет, за того, кому он сможет доверить нашу семейную тайну, размер и важность которой очень велики. Но меня такое решение не устроило и я, забрав с собой верного друга, сбежала, впервые в жизни поведя себя таким образом. Что ждет меня на этом пути? Что за таинственные личности появляются на моем пути? И что за судьба уготовлена мне пророчеством?
Бог умер на кресте и сгнил, согласно научной картине мира, оставив своих детей. Либеральная Цивилизация решает покончить с "колыбелью человечества" и запускает в Солнце шаттлы с ядерными боеголовками. Теперь над Землей довлеет Багровый глаз. И он растет каждый час. Сможет ли Цивилизация сделать новый эволюционный шаг в виртуальный мир и вырезать из своих мозгов Архетип? Или Рай и жизнь для удовольствия – лишь дегенеративная сказка? Выдержит ли Прогресс экспансию Евразии или он обречен быть утопленным в животной религиозности? Знакомьтесь! Дьявол, заточенный в теле инвалида-гомосексуалиста, хлыстовка, ставшая Великой блудницей, самозванец, занявший опустевший трон Бога, а также отважные психонавты и другие неординарные личности сойдутся в напряженной схватке, чтобы решить, сохранит ли человек Образ Божий или станет чем-то другим? Роман-антиутопия "Разбитый Адам" повествует о развитии и столкновении апокалиптических проектов Евразии и западной цивилизации в середине 27-го столетия.
Давняя вражда между эльфами и людьми вспыхнула с новой силой. Эльфы завоевывают все новые территории и мечтают уничтожить Империю людей. Армия чудовищ, запечатанная в древнем эльфийском городе, оказалась на свободе. Неведомым образом все это связано с магией Круга Камней, о которой люди ничего не знают. Дознаватель Кристиан Уорден, несостоявшийся боевой маг, мечтавший о спокойной жизни советника лорда-правителя, оказался в эпицентре войны. Теперь ему придется совершить невозможное, чтобы выяснить правду о таинственном Круге и остановить врагов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.