Степень свободы - [9]

— Вы абсолютно в этом уверены? — спросил старший оперуполномоченный угрозыска Максимов.

— На двести процентов! — решительно ответил гимнаст. — Что общего у него может быть с мафией? Сами посудите — мировая известность, отличные перспективы, неплохие заработки. Зачем ему связываться с преступниками?

— Слишком много ваших коллег-спортсменов предложили свои услуги преступникам. Так что никуда не деться от ассоциативной цепочки — если спортсмена убили, да еще из огнестрельного оружия — значит, мафиозные разборки.

— Чушь. Мы же не боксеры какие-нибудь, не борцы и не самбисты. Рукопашному бою и стрельбе не обучены — на что мы мафии?

— Ну, предположим, мускулатура у вас не хуже, чем у боксеров.

— Это точно. Однако далеко идущие выводы из этого делать не стоит. Мало ли, у кого какая мускулатура. Какой-нибудь гимнаст, вылетевший из элиты, может, и пошел бы в группировку. Но к Густову это никак не относится. Советую вам поискать другой мотив.

— Ищем, — кивнул Максимов. — Вам что-нибудь известно о любовных похождениях Вадима?

— А кому об этом неизвестно. Бабник он был закоренелый. И в то, что его убили из-за женщины, я охотно поверю. Ищите среди парней, которым Густов наставил рога — не ошибетесь.

Щукин немножко неправильно выразился — рога все-таки наставляют женщины, а не их любовники, но Максимов его прекрасно понял.

— Поищем обязательно. Но сначала неплохо бы узнать имена и адреса хотя бы некоторых его любовниц.

— С адресами будут проблемы, — сказал Щукин. — Он меня к ним домой не водил. А имена… Ну хотя бы Рита Медникова. Жила где-то поблизости от него.

— Хорошо. Это уже кое-что. Кто еще?

— Катя. Федосеева, кажется. А может, Федорова. Как-то так. Где живет, не знаю. Я ее встречал у Вадьки дома. Потом Людмила. Севастьянова, кажется. Советую обратить внимание. Они давно не встречаются, но Людка ревнива, как миллион чертей. И с неполадками в голове. Вполне могла грохнуть Вадика за кобелизм.

Максимов усмехнулся, услышав этот наукообразный термин, и, записав имя в блокнот, подчеркнул его двумя жирными чертами и отметил восклицательным знаком.

— А ревнивых мужей или горячих братьев у этих девушек не было?

— У Светки был, — не задумываясь, ответил Щукин. — Правда, не муж и не брат, а бывший друг.

— У какой Светки? — прервал его Максимов.

— А я разве не сказал? Ну что вы! Это персонаж особенный. Конченая авантюристка, совершенно без крыши и без тормозов. Ее прежний парень учился в универе на филфаке, вроде бы на английском отделении. И имел какие-то виды на работу в Америке. А потом эти виды потерял. Ну, Светлана его тут же бросила и упала на Вадика. Ей, я так понимаю, сильно хотелось в Америку, а чемпионат мира этим летом как раз там, в Чикаго. Ну а Гена, который с филфака, ее конечную цель, видать, понял и устроил большой тарарам. Однажды явился к нам на тренировку и попытался надавать Вадьке по морде. Ну и, соответственно, получил сам. Очень ощутимо.

— Весьма интересно. С этого следовало начинать. Похож этот Гена на человека, который может убить из ревности или мести?

— Чего не бывает в этом лучшем из миров… Хотя по совести, он даже морду не может набить по-человечески.

— Ну, это разные вещи.

— Вам виднее.

— Фамилию не знаете? Его или ее.

— Не знаю. Я когда морду бью, паспорт не спрашиваю.

— А вы что, тоже били ему морду?

— Не совсем. Я неточно выразился. По роже ему Вадька съездил. А я помогал его пинками выпроваживать. Он ведь совсем чумной был, все за гантели хватался.

— За гантели, значит, хватался, а убить, по вашему, не мог?

— А кто говорит, что не мог? Просто не похоже на него. Если бы среди бела дня кирпичом по голове, да еще с громкими криками — это было бы похоже. А ночью, с пистолетом, с заранее обдуманным намерением… Для этого надо крепкие нервы иметь, а у гены вместо нервов — граната-лимонка с выдернутой чекой.

— И все-таки нам было бы интересно с ним познакомиться.

— Флаг вам в руки. Он в общаге живет. Только не знаю, в какой.

— Мы найдем. Спасибо за ценную информацию. Если вспомните еще что-нибудь интересное, обязательно позвоните.

— Непременно позвоню.

Щукин проводил розыскника до двери, потом запер ее и тотчас же взялся за телефон.

Звонил он, разумеется, отнюдь не в угрозыск.

Куда уходят пропавшие дети

— Она могла бы и позвонить, — пробурчал папа Наташи Ивановой поздно вечером, когда длительность ее безвестного отсутствия перевалила за сутки.

— В первый раз что ли, — пожала плечами мама.

Раз был действительно не первый. Впервые Наташа на три дня пропала из поля зрения родителей в тринадцать лет. Теперь ей исполнилось семнадцать, и максимальный срок исчезновения прошедшей зимой достиг двух недель. Все зимние каникулы Наталья провела неизвестно где, а потом объявилась в школе, но домой не возвращалась еще с месяц — жила у мальчика. Правда, родителям звонила и пару раз заходила за вещами. Но могла бы не звонить и не заходить — папа с мамой давно к этому привыкли.

Правда, сегодня был особый случай. С утра чуть ли не каждые полчаса Ивановым звонила Светлана Сергеевна Сиверцева и донимала расспросами, куда Наташа могла отправиться, прихватив с собой хорошую девочку Веронику.