Степан Осипович Макаров - [102]

…Я повернулся к корме. На самом свесе — смотрю — стоит группа матросов и Верещагин среди них в расстегнутом пальто. Часть из них бросается в воду. За кормой зловеще шумит в воздухе винт. Несколько минут, и взорвались котлы. Всю середину корабля вынесло со страшным шумом вверх. Правая шестидюймовая башня, сорвавшись, отлетела в море. Громадная стальная стрела на спардеке для подъема шлюпок исчезает из глаз. Взрывом ее метнуло за корму, и место, где стояли люди и Верещагин, было пусто. Их раздробило и смело».

Когда Иениш, находившийся в момент взрыва во внутренних помещениях броненосца, с толпой людей протискивался по трапу наверх, он увидел часового с ружьем, стоящего у денежного ящика. — «Бросай и иди наверх спасаться!» — крикнул Иениш часовому. — «Никак нет, не могу», — отвечал он. Часовой так и остался у денежного ящика.

Особенно тяжело переживали гибель Макарова матросы, среди которых он пользовался всеобщей любовью и где горе по поводу его смерти было наиболее искренним. Эту глубокую связь адмирала с матросами уловил безвестный поэт, наивное, но искреннее стихотворение которого было напечатано в одной из русских газет:

Спи, северный витязь, спи, честный боец,

Безвременной взятый кончиной.

Не лавры победы — терновый венец

Ты принял с бесстрашной дружиной.

Твой гроб — броненосец, могила твоя —

Холодная глубь океана,

И верных матросов родная семья —

Твоя вековая охрана:

Делившие лавры, отныне с тобой,—

Они разделяют и вечный покой!

В связи с гибелью «Петропавловска» возник целый ряд вопросов. Все недоумевали, как мог предусмотрительный и опытный адмирал Макаров, всю жизнь работавший над решением проблемы непотопляемости судов, погибнуть при условиях, противоречивших им же разработанной морской тактике? И многие решили, что «Петропавловск» был торпедирован японской подводной лодкой. Это тем более казалось правдоподобным, что сам Макаров допускал существование у японцев подводных лодок и вменял в обязанность дежурным как на кораблях.

Так и на берегу, особо тщательно следить за их появлением[142]. Паника на эскадре после гибели флагманского корабля и взрыва на «Победе», когда образовавшееся на месте гибели «Петропавловска» темное пятно было принято за силуэт подиодной лодки, еще более способствовала быстро распространившемуся слуху, что броненосец — жертва подводного оружия японцев. В газетах появлялось множество нелепых вымыслов. Так одна из газет сообщала по «авторитетным данным» версию о том, что «Петропавловск» погиб от собственной же мины, на которую случайно наскочил.

Наконец было опубликовано разъяснение Морского Технического Комитета, которое на основании заключения специальной комиссии устанавливало причины гибели «Петропавловска». В разъяснении говорилось: «Броненосец коснулся мины, поставленной неприятелем в пределах обычного маневрирования нашего флота, — и последствием этого взрыва под носовыми минными аппаратами и погребами «Петропавловска» были последовательные взрывы от детонации пироксилина в судовых минах и 12 дюймовых снарядах, воспламенение и взрыв пороховых и патронных погребов и взрыв цилиндрических котлов».

Гибель «Петропавловска» не была следствием беспечности или невнимания со стороны Макарова. На борьбу с вражескими минами затрачивались почти ежедневно масса сил, энергии и судовых средств, хотя работы по очистке рейда были связаны с немалой опасностью. Мобилизовывались на тральные работы не только миноносцы и портовые баркасы, но даже плоскодонные шаланды землечерпательного каравана. Команды этих кораблей с замечательной смелостью вели эту тяжелую и опасную работу[143]. Макаров придумывал всевозможные меры для борьбы с этим злом, привлекая к работе предприимчивых изобретателей. Но взамен выловленных и уничтоженных мин на утро появлялись новые. И так каждый день.

День 31 марта был насыщен событиями. Началось с гибели «Страшного», затем произошел бой «Баяна» с японскими крейсерами. Все это отвлекло людей от привычных забот, от необходимости, как это делалось всегда при выходе эскадры в море, протралить рейд.

Командир «Петропавловска» капитан первого ранга Яковлев, правда, напомнил Макарову, что идти прямым курсом через места, где накануне видели японцев, опасно, а потому необходимо изменить курс. Но Макаров спешил на выручку гибнущих матросов «Страшного» и «Баяна». Была дорога каждая минута. К тому же в течение дня через подозрительное место совершенно благополучно прошли уже несколько кораблей, в том числе и «Баян», прошел в море и «Петропавловск» со всей эскадрой. Но возвращаясь в Порт-Артур тем же путем, броненосец первый наскочил на целую «банку мин»[144].

Разорвись мины в ином месте корпуса броненосца, например под угольной ямой, как это случилось через несколько мгновений с «Победой», «Петропавловск», не понеся тяжелых людских потерь, как-нибудь добрался бы до гавани. Но взрыв угодил под погреб, где было сложено пятьдесят торпед. От детонации последовал второй взрыв, еще более ужасный. Вслед за этим по той же причине произошел третий взрыв 12-дюймовых снарядов, затем взорвались судовые котлы. Броненосец мгновенно ушел на дно.