Степан Халтурин - [20]

Авторитет «Северного союза русских рабочих» среди пролетариата Петербурга растет. На место высланных и арестованных членов союза становятся новые передовые рабочие столицы.

Для подготовки всеобщей стачки Халтурин решил точно выяснить положение рабочих Петербурга. Чтобы узнать численность рабочих столицы, он изучил официальную статистику и пришел к выводу, что она не дает точных данных. Халтурин принялся сам при помощи рабочих устанавливать численность рабочих, выяснять другие сведения о положении петербургского пролетариата. Он разработал анкету и разнес ее по фабрикам и заводам, потребовав от знакомых ему рабочих вписать точные ответы на вопросы. Так за короткое время он собрал большой материал. Об отдельных предприятиях он даже говорил, что ему удалось точно выяснить все доходы и расходы владельцев и определить таким образом степень эксплуатации рабочих.

«Степан, — вспоминал Плеханов, — неутомимо носился из одного предместья в другое, везде заводил знакомства, везде собирал сведения о числе рабочих, о заработной плате, о продолжительности рабочего дня, о штрафах и т. д. Его присутствие везде действовало возбуждающим образом, а сам он приобретал новые драгоценные сведения о положении рабочего класса в Петербурге»^{58}.

Рост рабочего движения в конце 70-х годов проявился не только в увеличении числа стачек, но и в расширении пропаганды среди передовых рабочих. Пополнились старые, уцелевшие, несмотря на усиление репрессий, рабочие кружки, возникли новые на других предприятиях.

Общедемократический подъем обострил в рабочей среде интерес к внутреннему положению страны и событиям за рубежом. Народнический писатель Н. С. Русанов впервые познакомился с Халтуриным зимой 1877/1878 г. и при его помощи получил доступ к рабочим — участникам нелегального кружка. Он с удивлением установил, что Халтурин привлекал к занятиям с рабочими как бунтарей, так и лавристов. По словам Русанова, они «…были довольны этим состязанием пропагандистов, как бывает доволен рассудительный студент, узнав, что один и тот же предмет будет читаться параллельно двумя лекторами, и беря и от того и от другого что больше подходит. Прислушиваясь к разговорам между Халтуриным и Мурашкинцевым, я приходил, однако, к заключению, что лавристы пользовались большим успехом между рабочими, которые узнавали от них более подробно о социальном вопросе на Западе, о быте, правах и требованиях рабочих в Европе и Америке, о рабочих партиях»^{59}.

По свидетельству Русанова, в рабочих кружках читали «серьезные книги». Из пропагандистских брошюр пользовалась успехом лишь «Хитрая механика», написанная известным статистиком В. Е. Варзаром. В этой книге разоблачалась одна из форм эксплуатации народа — косвенные налоги. Важное место занимало чтение журналов и газет, в которых содержались статьи о «рабочем вопросе» на Западе и в России, а также о других проблемах и событиях, интересовавших рабочих. Статьи обсуждались всеми участниками. «Сам Халтурин, — вспоминает Н. С. Русанов, — был и для себя и для других исправным чтецом газет. Из петербургских газет им и его приятелями читались „Голос“ и „Новое время“, хотя последние уже со времени войны (русско-турецкой 1877 г. — Ю. П.) ударились в национализм, все же в них бывали порою живые статейки по внутренним вопросам. Когда речь заходила о железнодорожном хозяйстве, в студенческих библиотеках, бывало, номера „Русских ведомостей“ из-за статей молодого, тогда страшно популярного Чупрова (буржуазный экономист. — Ю. П.) было не достать. В России уже в то время знали, что Маркс во втором издании „Капитала“ похвалил не только Чернышевского, но и Чупрова. Конечно, это располагало»^{60}. В ту пору Халтурин, по свидетельству того же Русанова, внимательно читал в «Отечественных записках» внутреннее обозрение, критические статьи статистика Н. Ф. Анненского о ежегодном государственном бюджете и вообще статьи по экономическим и финансовым вопросам. Русанов вспоминал, как он приходил в большую, почти без мебели комнату Халтурина «…с удовольствием пожать крепкую мозолистую руку хозяина, который при этом кивнет головой на подоконник с книжками, — это одна из полок его библиотеки, — и ласково-серьезно спросит: „А читал, Сергеич, как Головачов-то в „Отечественных“ расписался? Чуть-чуть не революцией припугнул начальство…“^{61}» Это замечание по адресу либерального публициста, очень характерное для Степана, свидетельствует также, насколько внимательно он следил за прессой.

Интерес к периодической печати был связан с глубокими социально-экономическими изменениями в стране, вызванными развитием капитализма и особенно с политическими процессами, которые с 1877 г. следовали один за другим и давали много пищи для размышлений о судьбах русского революционного движения.

Выступление на историческую арену рабочего класса России происходило на фоне общего подъема международного рабочего движения. Политическая реакция в Европе, наступившая после подавления Парижской Коммуны, ослабла. Руководимое К. Марксом и Ф. Энгельсом Международное Товарищество Рабочих завершило свою деятельность, но дало толчок образованию рабочих партий в отдельных странах. Противоречия между трудом и капиталом особенно обострились в соседней с Россией Германии. Борьба германского пролетариата в 70-х годах XIX в. проявилась в массовых стачках, образовании широкого профсоюзного движения и, наконец, в создании Социалистической рабочей партии Германии. Успехи рабочего и социалистического движения в Германии, во главе которого стояли последователи К. Маркса В. Либкиехт и А. Бебель, их борьба с анархизмом и реформизмом оказали определенное влияние на передовых рабочих России 70-х годов, прежде всего на таких, как Халтурин и Обнорский.