Степан Бандера. «Икона» украинского национализма - [11]

В начале ноября 1934 г. (по официальной версии) пражской полицией при проведении обыска в доме Сеника Емельяна (43 года) занимавшего в то время должность канцлера ОУН, известного полиции как один из основателей ОУН, под псевдонимами Грибовский, Канцлер, Урбан было изъято и передано полиции Польши около 2 тыс. документов. Это были личные учётные карточки на 2 тысяч функционеров ОУН, переписка. Отчёты про финансовую помощь от правительства Литвы. Полученные документальные данные позволили в краткий срок изобличить и арестовать 62 членов ОУН и все их связи. В дальнейшем эти документы получили название «Архив Сеника».

А по неофициальной версии, провал и сдача главного архива ОУН произошёл вследствие предательства в рядах ОУН, польская полиция агентурным путём сумела уже в начале июня 1934 года заполучить вышеназванные документы…

В ходе дальнейшего расследования дела об убийстве Бачинского было установлено, что к его совершению причастны: Евген Качмаровский (24 года, известный боевик ОУН, ранее судимый за вооружённое нападение, который 31 марта 1934 г. пытался ножом зарезать Бачинского, и 9 мая 1934 г. Бачинский был убит из револьвера Романа Мигаля (24 года, член ОУН, командир отдела боевой разведки КП ОУН) и Романа Сенькива (25 лет, боевик ОУН). Все вышеперечисленные лица, будучи арестованы в сентябре 1934 г., полностью признали свою вину и дали показания.

При этом Роман Мигаль показал, что орудие убийства — револьвер — он передал члену ОУН Богдану Пидгайному, проходящему в полиции под псевдонимом Бык.

Для справки: Пидгайный Богдан (31 год), член УВО с 1923 г., 19.10.1926 г. совместно с Р. Шухевичем совершил убийство польского школьного куратора Яна Собинского за перевод украинских школ на обучение на польском языке. В 1933 г. Пидгайный стал референтом Боевой референтуры КЭ ОУН.

Сам Пидгайный 14 июня 1934 г., как это усматривается из обвинительного заключения, был арестован полицией вместе с руководителем ОУН Степаном Бандерой (26 лет), на основе данных полученных польской полицией из выше упоминавшегося «Архива Сенника»…

Как уже выше отмечалось, наличие в руках польской полиции этого «Архива Сеника» помогло ей склонить на свою сторону подследственных Малюцу, Мигаля, Качмарского и Пидгайного, которые сознались в причастности к ОУН, подготовке к убийству Перацкого и дали полиции необходимые показания.

На основании их показаний было установлено, что в октябре 1933 года Степан Бандера, как руководитель КЭ ОУН, поручил Николаю Лебедю с целью активизации боевой работы совершение ряда террористических актов против высших государственных лиц Польши. При этом Бандера потребовал от Романа Мигаля оказания помощи Лебедю в организации ряда конспиративных квартир и предоставлении ему помощника — женщины. По показаниям Ивана Малюцы, при выполнении этого поручения Бандеры он лично встречался 10 и 15 мая 1934 г. с Лебедем, последний рассказал ему, что прибыл из Берлина. А до того был в Бельгии и Женеве. И что также встречался с хорватскими националистами — усташами и даже проходил в их лагере боевую подготовку.

При этом Лебедь пояснил, что зарубежное руководство ОУН приняло решение перейти от «эксов» (т.е. от нападений для завладения деньгами и др. ценностями) к «мокрым делам».

В мае 1934 г. Бандера выбрал из членов ОУН для оказания помощи Николаю Лебедю разведчицу ОУН Гнаткивскую Дарью. Кроме того, Бандера лично выслал в Варшаву 12 июня на вымышленное имя для Гнаткивской денежный перевод на 100 злотых.

Пидгайный Богдан показал, что по поручению Бандеры, который на протяжении 1933–1934 годов готовился на основании решения специальной конференции ОУН в апреле 1933 года в Берлине (в которой Бандера принимал участие как руководитель КЭ ОУН) совершить ряд террористических актов против государственных деятелей Польши — начальника следственной части полиции г. Кракова, министра Наконечникова-Клюковского и советника Ивахова. Он оказывал Бандере помощь в подборе исполнителей и закупке оружия и боеприпасов. В частности, он с помощью Качмарского приобрёл револьвер испанского производства, калибра 7,65 мм и две обоймы патронов к нему.

Тогда же, в июне 1934 г. Бандера хотел вначале совершить убийство заместителя тюремной охраны г. Львова Владислава Коссобузского, и на это добровольно вызвался подчинённый Пидгайному боевик ОУН Григорий Мацейко.

При этом Мацейко в мотивирование своего поступка заявлял, что хочет тем самым смыть свою вину за задержание и передачу в руки полиции по незнанию истинных мотивов поступка другого боевика ОУН, Ивана Мыцика, который 16 июня 1931 г. убил Евгения Бережницкого, заподозренного в роли провокатора, проникшего в ряды ОУН, и за что Мыцик был приговорён к 15 годам лишения свободы.

Но Бандера изменил своё намерение и дал Мацейко другое задание, не поставив в известность прочих членов ОУН. При этом Пидгайный по указанию Банд еры передал Мацейко пистолет, из которого ранее был убит Бачинский, хотя и не сообщил ему об этом.

После того как Мацейко уехал в Варшаву, Качмарский ему сказал, что Мацейко поехал на «Перацкого».

К слову сказать, в основу этого исследования автором был взят подлинный документ: «Обвинительное заключение против: Степана Бандеры, Николая Лебедя, Дарьи Гнаткивской, Ярослава Карпинца, Николая Климишина, Богдана Пидгайного, Ивана Малюцы, Якова Чорния, Евгения Качмарского, Романа Мигаля, Екатерины Зарицкой, Ярослава Рака по ст. 97 п. 1, ст. 93 п. 1, ст. 148 п. 1 Уголовного кодекса Польши 1932 г.».