Стенка на стенку - [6]

В– третьих, торговля оружием, которое тайно доставлялось из России в страны Латинской Америки, откуда тем же путем на сухогрузах шли наркотики, дававшие огромную прибыль.

В последние месяцы Барон стал присматриваться к рынку морских перевозок пристальнее. Его уже не интересовал временный фрахт отдельных судов, – он замахивался на большее. Главной его целью стала покупка торгового флота в десяток судов. Ни больше, ни меньше! Перспективы для его бизнеса, в случае удачного приобретения, открывались самые радужные. Главное преимущество заключалось в том, что, став владельцем целого флота, он уже больше не будет оглядываться на большого дядю – армию алчных чиновников, от чьей подписи на документе зависит успех любой коммерческой операции. Зная это, аппаратчики наглели год от года, и если еще десять лет назад Барон мог купить любого из них с потрохами за каких-нибудь пять «штук», то нынче счет шел уже на «лимоны». И отнюдь не рублей… Ставки в игре поднялись соответственно с размером выигрыша.

На кон теперь ставились не какие-то занюханные сахарные заводики в областных центрах, а крупнейшие энергетические компании, алюминиевые комбинаты, угольные разрезы и – грузовые флоты… Вроде того, на который положил свой завидущий глаз Барон.

ГАО «Балторгфлот», на чьем балансе находилось пятнадцать сухогрузов и океанских барж, больше напоминало утлое суденышко в двенадцатибалльный шторм, брошенное навстречу коварным рифам. Барон загодя, через Чифа, навел кое-какие справки. Дела компании были из рук вон плохи. Старые номенклатурные начальники загубили всю коммерцию, набрали кучу контрактов на фрахт своих порядком изношенных судов, но почти все их запороли и выплатили заказчикам многомиллионные неустойки. Восемь судов, находившихся в плаванье, были подвергнуты аресту в зарубежных портах за долги. И вот наконец городские начальники сподобились принять стратегическое решение – акции «Балтийского торгового флота», разбив на десять пакетов, выставили на конкурсную продажу. А на контрольный пакет, говоря современным языком, объявили тендер – кто даст больше.

Но выкупить главный пакет акций, даже с его многомиллионным лихтенштейнским счетом. Барону было совершенно не под силу, и поэтому он вынужден был обратиться за помощью к алтайским друзьям. Впервые он обнародовал свою идею на региональном сходняке, красноречиво расписав перспективы международной морской торговли. С минуту в банкетном зале ресторана «Алтай» длилась пауза – как бывает в театре «Ла Скала», после того как ведущий тенор завершает партию на верхней «ля». Поразмыслить ворам было над чем – такой лакомый кусок в алтайский общак не попадал никогда. И один за другим воры поддержали Барона. Не-смотря на то что овации Назар Кудрявцев не сорвал, он добился главного: получить из общака деньги для совершения сделки. К тому же четкими аргументами он сумел убедить сходняк, что из будущего пирога он лично должен получить значительный кусман, который пойдет не ему в карман, а на расширение морского бизнеса. В этом пункте у Барона был свой корыстный интерес: деньжата должны были пойти не только на ремонт старых и приобретение новых судов, но и на покупку очередной виллы где-нибудь в княжестве Монако.

Но на этом пути его сразу же ожидали непредвиденные препятствия. Вся беда заключалась в том, что он, несмотря на свое влияние, никак не мог отыскать золотой ключик, который распахнул бы ему заветную дверцу к «Балторгфлоту».

Барон поначалу пробовал купить компанию до тендера – подобные дела для него были не в новинку: ему не раз приходилось приобретать приватизируемые заводы.

Но сейчас всех его миллионов – даже с учетом алтайской ссуды – ему явно не хватало: за контрольный пакет питерские господа-товарищи назначили двести «лимонов»! И это была лишь начальная цена. Придя к выводу, что в одиночку ему ни за что не осилить покупку флота. Барон посвятил в это дело крупнейших московских воров – в первую очередь Варяга и Михалыча. И заручившись их поддержкой, в том числе и финансовой, послал в Питер Чифа, с которым еще в Бийске начинал нефтяные дела.

В Москву Чиф обещался вернуться через неделю. Максимум через две.

Последний телефонный разговор с ним был очень странным и даже каким-то настораживающим – похоже, Чиф чего-то недоговаривал, а может быть, даже наоборот, чего-то опасался, хотя это было не в его характере. Барон знал Чифа пять лет: в любые заварушки Чиф привык лезть с поднятым забралом, и вряд ли он оробел на этот раз. Но даже его голос по телефону показался Барону напряженным, как будто Чиф разговаривал с ним под дулом пистолета. Но с момента последнего разговора прошло уже дня три. Чиф сообщил, что был в офисе «Балторгфлота» и что там не все так просто, как могло показаться на первый взгляд. По коридорам компании разгуливала масса темных личностей. По наблюдениям Чифа, у них не могло быть таких денег, какими располагали московские воры, но держались они солидно. И, что самое странное, ему пока не удалось выяснить, кто за ними стоит. Эти молодчики, как к себе домой, входили в кабинет генерального директора компании и держались так, будто у них в долгу даже вахтеры. Чиф говорил о том, что пытался навести о них справки, но то, что он узнал, в высшей степени подозрительно и требовало перепроверки. Чиф обещал прилететь утренним рейсом в среду, однако он не появился ни в среду вечером, ни в четверг. А сегодня, через неделю после его исчезновения, Барон узнал, что Чифа нашли с перерезанным горлом на одной из городских свалок Санкт-Петербурга недалеко от грузового порта.