Стена - [62]
После десятого декабря целую неделю шел редкий снег. Погода стояла словно по заказу, тихая и умиротворяющая. Ничто не настраивает меня на мирный лад более, чем беззвучное падение снежинок или летний дождь после грозы. Иногда серо-белое небо кое-где розовело и лес окутывался мягким сиянием. Можно было воображать, что где-то над нашим снежным миром есть солнце, но до нас ему не достать. Вороны часами неподвижно сидели на елках и выжидали. В их темных толстоклювых профилях на фоне серо-розового неба было что-то трогательное. Чуждая и все же такая близкая жизнь, красная кровь под черным оперением; я видела в них воплощение стоического терпения. Терпения, которому почти не на что надеяться и просто ждущего, готового принять и добро, и зло. Я так мало знаю о воронах; если я умру на прогалине, они расклюют и растерзают меня, верные своей задаче очищать лес от падали.
Как замечательно было бродить в эти дни с Луксом по лесу. Маленькие снежинки мягко опускались на лицо, под ногами скрипел снег. Лукса почти не слышно. Я часто разглядывала наши следы — мои грубые каблуки и изящные лапы собаки. Человек и собака, сведенные к простейшей формуле. Воздух чист, но не холоден, просто удовольствие идти и дышать. Если бы с ногами у меня было получше, я бы целыми днями так и бродила по заснеженному лесу. Но с ними было именно что нехорошо. Вечерами ноги ломило, они горели, и часто, чтобы уснуть, мне приходилось обертывать их влажным полотенцем. Зимой боли несколько уменьшаются, а летом все начинается сначала. Унизительно зависеть от собственных ног. Пока можно было, я не обращала на них внимания. До определенного предела к боли очень даже можно привыкнуть. Раз вылечить ноги я не могла, я притерпелась к боли.
Приближалось Рождество, лес все больше походил на сверкающую рождественскую сказку. Мне она не больно нравилась. Я по-прежнему не находила сил без ужаса думать об этом вечере. Против воспоминаний я бессильна и должна быть начеку. Снег шел до двадцатого декабря. Он лежал теперь почти метровым слоем — мягкое голубоватое покрывало под серым небом. Солнце прекратило вылазки, свет был холодным и белесым. За дичь пока можно не опасаться. Снег не смерзся, на прогалине из-под него можно выкопать траву. Но если ударят морозы, он покроется настом и превратится в коварную ловушку. Двадцатого после обеда потеплело. Облака потемнели, пошел мокрый снег. Я оттепелей не люблю, но для животных это был сущий подарок. Ночью плохо спалось, я прислушивалась к свисту ветра, слетавшего с гор и стучавшего дранкой. Долго не засыпала, ноги болели сильнее, чем когда бы то ни было. Наутро снег местами совсем растаял. Ручей разлился, в ущелье текли по дороге ручейки. Я радовалась за дичь. Может, и вовсе зря, ведь если после оттепели похолодает, то добыть траву станет невозможно. Иногда природа кажется мне огромной ловушкой для своих созданий.
Но в тот момент погода была благоприятной: солнце внезапно засияло меж черных туч на фиолетовом небе, очистило от снега почти всю поляну. Рождественское настроение улетучилось, и за это я была готова примириться с южным ветром. У меня пошаливало сердце, а животные стали беспокойными и раздражительными. Тигра настиг очередной припадок любовной лихорадки. Его топазовые глаза помутнели, носик стал сухим и горячим, он с жалобным мяуканьем валялся по полу. Потом убежал в лес.
Судя по всему тому, что я видела, любовные страдания — состояние для зверя неприятное. Они ведь не знают, что всему приходит конец; для них каждый миг — вечность. Глухой рев Беллы, жалобы старой Кошки и отчаянье Тигра — нигде ни намека на счастье. А потом — изнеможение, тусклый мех да мертвый сон.
Так вот, бедный Тигр с воем умчался в лес. Мать его мрачно сидела на полу. Она опять шипела на него, когда он попытался пристать к ней с нежностями. Я внимательно к ней пригляделась и обнаружила, что она втихомолку округлилась под зимней шкуркой. И к тому же капризы. Все сходится. Господин Ка-ау Ка-ау давно опередил сынишку. Кошка охотно дала себя осмотреть и слегка ощупать животик, потом внезапно схватила мою руку и осторожно укусила. Казалось, она потешается над моей слепотой.
Как раз тогда я меньше волновалась за Тигра. Ведь однажды он уже вернулся, и он стал таким большим и сильным. Но Тигр не вернулся, ни той ночью, ни вообще. Двадцать четвертого декабря я послала Лукса искать его. Я взяла его на поводок, а он уверенно пошел по следу. Конечно, в лесу было множество всяких следов, иногда Лукс терялся. Целый час он таскал меня то туда, то сюда, затем вдруг взбудоражился и почти вырвал у меня поводок. Потом мы неожиданно очутились у ручья много выше дома. Лукс взглянул на меня и тихонько залаял. Тут кончался след Тигра. Мы перешли ручей, но Лукс больше не взял след, он все возвращался к тому же месту на другом берегу. Я обыскала все вокруг, но ничего не нашла. Если Тигр упал в ручей, что совершенно необъяснимо, его давно унесло талой водой. Никогда мне не узнать, что случилось с Тигром, это мучает меня и по сей день.
Вечером я сидела и читала при свете лампы календарь, но только глазами — мысли мои были в темном лесу. Все снова поглядывала на кошачий лаз, но Тигр не вернулся. На следующий день южный ветер улегся, снова пошел снег. Падал весь день. Я знала, что должна перенести новую потерю, и даже не пыталась не горевать по Тигру. Сугробы перед домом все росли, дорожки к хлевам приходилось расчищать каждый день. Начался новый год. Я делала свою работу и бродила, словно оглушенная, по снежной пустыне. Наконец перестала каждый вечер ждать Тигра. Но не забыла его. По сей день он мелькает серой тенью в моих снах. За ним последовали Лукс и Бычок, а Жемчужина его опередила. Они все покинули меня, они не хотели уходить, они с таким удовольствием прожили бы до конца свои короткие простые жизни. Но я не смогла уберечь их.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.
Андреа Грилль (р. 1975) — современная австрийская писательница, лингвист, биолог. Публикуется с 2005 г., лауреат нескольких литературных премий.Одним из результатов разносторонней научной эрудиции автора стало терпко-ароматное литературное произведение «Полезное с прекрасным» (2010) — плутовской роман и своеобразный краткий путеводитель по всевозможным видам и сортам кофе.Двое приятелей — служитель собора и безработный — наперекор начавшемуся в 2008 г. экономическому кризису блестяще претворяют в жизнь инновационные принципы современной «креативной индустрии».
Джинни Эбнер (р. 1918) — известная австрийская писательница, автор романов ("В черном и белом", 1964; "Звуки флейты", 1980 и др.), сборников рассказов и поэтических книг — вошла в литературу Австрии в послевоенные годы.В этой повести тигр, как символ рока, жестокой судьбы и звериного в человеке, внезапно врывается в жизнь простых людей, разрушает обыденность их существования в клетке — "в плену и под защитой" внешних и внутренних ограничений.
Петер Розай (р. 1946) — одна из значительных фигур современной австрийской литературы, автор более пятнадцати романов: «Кем был Эдгар Аллан?» (1977), «Отсюда — туда» (1978, рус. пер. 1982), «Мужчина & женщина» (1984, рус. пер. 1994), «15 000 душ» (1985, рус. пер. 2006), «Персона» (1995), «Глобалисты» (2014), нескольких сборников рассказов: «Этюд о мире без людей. — Этюд о путешествии без цели» (1993), путевых очерков: «Петербург — Париж — Токио» (2000).Роман «Вена Metropolis» (2005) — путешествие во времени (вторая половина XX века), в пространстве (Вена, столица Австрии) и в судьбах населяющих этот мир людей: лицо города складывается из мозаики «обыкновенных» историй, проступает в переплетении обыденных жизненных путей персонажей, «ограниченных сроком» своих чувств, стремлений, своего земного бытия.
Роман известного австрийского писателя Герхарда Рота «Тихий Океан» (1980) сочетает в себе черты идиллии, детектива и загадочной истории. Сельское уединение, безмятежные леса и долины, среди которых стремится затеряться герой, преуспевающий столичный врач, оставивший практику в городе, скрывают мрачные, зловещие тайны. В идиллической деревне царят жестокие нравы, а ее обитатели постепенно начинают напоминать герою жутковатых персонажей картин Брейгеля. Впрочем, так ли уж отличается от них сам герой, и что заставило его сбежать из столицы?..