Стелла искушает судьбу - [5]
— Вы интереснейший типаж. Я уверен, что вы украсите картину. В июне у нас съемки в Ялте… Подумайте. Если мы со сценаристом, а он, кстати, здесь, допишем рольку какой-нибудь… — он повел в воздухе рукой, будто очерчивая еще не определившийся образ, — ну, скажем, леди… Это очень удачно будет контрастировать с образом Маньячки. Кроме того, у нас неплохо платят.
— Платят у вас плохо. Но меня это устраивает. Знаете ли, сниматься в Голливуде меня еще как-то до сих пор не приглашали…
— Ну Света! Ну аферистка от кинематографа! Это же надо такое придумать? «Роль просто для тебя написана!» Ну, заяц, погоди! — возмущалась спустя несколько минут Ирина, стоя со Стеллой возле своих чемоданов в коридоре, когда обезумевшая от выпавших на ее долю волнений Светлана Ивановна, страстно помахав на нее руками и жалобно промычав что-то неразборчивое, повлекла на суд к режиссеру пожилую пару, красавца Валеру и Лысого. Ирина яростно ткнула носком сапога в бок шикарного, но изрядно потрепанного чемодана и, доставая сигареты, продолжила: — Красавицу будешь играть, великосветскую. С богатой личной жизнью. Правда, не первой молодости… Роль второго плана… Маньячка! Нет, ты подумай? Роль второго плана… Да там две фразы всего! Впрочем, для актеришек нашего уровня и это — праздник. Знаешь, как за такие «подарки судьбы» люди горло друг другу рвут?.. А-а! Ч-черт! Спичек нет! — Она беспомощно огляделась по сторонам. — И зачем я только такое количество барахла с собой тащила?
— А правда, зачем? Здесь же дают костюмы… — скромно спросила Стелла.
— Не везде и не всегда. И вообще не люблю надевать чужое.
— Слушай, Ир, а почему ты с ним так разговаривала?..
— Как?
— Н-ну…
— А тебе такие индюки нравятся?
Стелла замялась:
— Но ведь он же режиссер, он мог нас выгнать… Что бы тогда было?
Ирина криво усмехнулась:
— Ты бы поехала домой, а я имела бы ежедневно «Завтрак аристократа».
— Как это?
— Картину Федотова под таким названием помнишь?
Стелла кивнула:
— Конечно. Там такой тип сидит в шелковом халате, в колпаке и с пуделем.
— А что перед ним на тарелке, помнишь?
— Не-ет.
— Ну и хорошо. А то бы расстроилась.
Примчалась повеселевшая Светлана Ивановна и засуетилась:
— Так, девочки, собирайте вещички, сейчас я вас поселю. Будете жить в номере с Сиротиными, Вячеслав Григорьевич человек скромный, смущать вас не будет, да и Людмила Васильевна — просто чудо… Ах, Ира, как я рада, что их взяли, ты просто не представляешь себе! — Понизив голос, чтобы ее не услышали приближавшиеся Сиротины, она добавила: — Пенсия-то у них — кошкины слезы… А здесь… Да, да, Людмила Васильевна, вот, с девочками и будете жить. Там как раз две комнаты…
— Вообще-то это двухместные номера, — пробурчала себе под нос Ирина, но никто ее не услышал.
Стеллу, привыкшую к толчее общаги, такие мелочи мало волновали, пожилым супругам, получившим хоть временную возможность подработать, тоже, видимо, было безразлично, где жить, а Светлана Ивановна, просто светившаяся оттого, что все наконец устроилось, не обратила внимания на ворчание Ирины.
— Потом к Лене в костюмерную и к Элечке в гримерную. Элечка у нас с характером… Да посмотрите съемочный лист на неделю. Он на двери в столовую вывешен… Кстати, я договорилась — стоимость завтраков и обедов будет удержана при расчете, а ужинать… Сами как-нибудь устроитесь. Здесь буфет до девятнадцати работает. Итак, сегодня в три снимается сцена гипнотического сеанса. Эля и Лена в курсе…
Стелла с готовностью подхватила один из Ириных чемоданов, и все они двинулись вслед не умолкавшей Светлане Ивановне.
— Ну вот, ты и снимаешься в кино, — грустно и понимающе улыбнулась девушке Ирина. Ей очень хотелось добавить: «Сбылась мечта идиота!» — но, взглянув в сиявшие счастьем и ожиданием чуда зелено-голубые глаза, она воздержалась от подобных комментариев…
В костюмерной их встретили радушно. Расцеловавшись с Ириной, художница по костюмам Елена Петрова, худенькая, хрупкая женщина лет тридцати с небольшим, тряхнула своими темно-русыми, остриженными каре волосами и повернулась к Стелле:
— А это что за куколка?
— Взяли в групповку — пациенткой. А планируют попробовать в качестве дублерши Загурской, — объяснила Ирина.
Серые выразительные глаза художницы задорно сверкнули.
— Ну, поработаем здесь, все в пациенты угодим… А насчет дублерши… Ей килограмм десять сбрасывать придется, и волосы… А так вообще похожа… По-моему, даже не на Загурскую… Черт! Если разобраться, есть в ней что-то от Мэрилин Монро! Впрочем, я загнула…
Стелла, озадаченно оглядывавшая выстроившиеся, как в магазине готового платья, ряды палок на подставках, сплошь увешанных вешалками с самыми разнообразными костюмами, оглянулась:
— Мне так и режиссер сказал — к июню сбросить десять килограммов…
— Ну-у… — протянула Лена. — Попробуй. Поди поищи себе что-нибудь. — Она повернулась к безмолвно стоявшей у окна Ирине: — А как твои успехи? Сшила что-нибудь новенькое?
— И не только сшила — два чемодана сюда приволокла… Спасибо Свете.
Лена ехидно хмыкнула:
— И что?
— А то! Ты слышала, что за роль она мне предлагала? Да и не роль вовсе, так, сплошное безобразие. Не сделать мне никогда ничего подобного. Не мой жанр…
Ей завидуют коллеги, соседи, приятели — сказочно разбогатела, приоделась, из невзрачной скромницы превратилась в роскошную красавицу — хоть сейчас на обложку модного журнала. А между тем для самой Лизы Батуриной наследство богатой родственницы, дошедшее через века, грозит обернуться проклятием, потому что за ним началась кровавая охота. Жертвам уже открыт счет и теперь у Лизы одна задача — не стать следующей в скорбном списке.* * *Жизнь скромной библиотекарши Лизы Батуриной сделала крутой вираж. Еще вчера она прозябала на грошовую зарплату и выглядела столь невзрачной, что до двадцати пяти лет не сумела увлечь ни одного мужчины, и вдруг на нее свалилось колоссальное богатство — наследство умершей несколько столетий назад титулованной родственницы.
Красивая хозяйственная жена, муж-военный с белозубой улыбкой, очаровательная дочка – казалось бы, рецепт идеальной семьи. Но если бы все было так просто, журналистка Лола, которая прославилась на всю Италию репортажами о самых громких криминальных происшествиях страны, осталась бы без работы. Жена исчезла, муж безутешен, весь городок Черенова – от военной части до местного ночного клуба – переполнен жуткими слухами. Видимо, Лоле снова предстоит броситься в самую гущу событий, обходя конкурентов на поворотах.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Молодая женщина, известный в сети блогер, однажды исчезла из своей квартиры. Какие обстоятельства стали причиной ее внезапного исчезновения? Чем может помочь страница в «Живом журнале» пропавшей? На эти вопросы предстоит найти ответы следователю Дмитрию Владимирову. Рассказ «Затерявшаяся во мгле» четвертый в ряду цикла «Дыхание мегаполиса», повествующего о судьбах наших современников — жителей больших городов.
Подруги Юля и Катя, не раз уже распутавшие самые таинственные криминальные дела, получают новое опасное задание — вычислить террористов среди участников реалити-шоу. Неразлучным подругам приходится разделиться: Юля остается в Москве на шоу «Спорт для неспортивных», а Катя отправляется в Тихий океан на шоу «Герой необитаемого острова». О террористах, планирующих устроить взрыв в прямом эфире двух игр одновременно, известно только, что это мужчина и женщина, но неясно, кто из них попал на какое шоу. Под подозрением все! Вскоре выясняется, что террористы — не главная проблема.
А с вами случалось такое? Когда чья-то незримая жизнь играет внутри вас будто забродившее вино, она преследует вас с самого детства и не даёт покоя ни днём, ни ночью. С ней невозможно договориться, у неё нет ни ног, ни тела, ни голоса. У неё нет ничего. И, тем не менее, она пытается по-своему общаться и даже что-то рассказывает. Что это: раздвоение сознания или тихое сумасшествие? А может, это чья-то неуспокоенная душа отчаянно взывает о помощи? Тогда кто она? Откуда взялась? И что ей нужно?
Первый официальный роман по мотивам культового сериала «Нарко» от Netflix. Удивительно подробное и правдивое изображение колумбийской наркоторговли изнутри. Хосе Агилар Гонсалес – sicario, наемный убийца медельинского картеля. Он готов обрушиться на любого врага Пабло Эскобара – и сделать с ним все, что прикажет Патрон. Он досконально изучил весь механизм работы кокаиновой империи, снизу доверху. Он глубоко проник в мысли и чувства Эскобара. Он знает, как подойти к нему даже с такой просьбой, которая другим показалась бы самоубийством, – и получить желаемое.
Тюремный «товар» не должен пропадать — таково решение спецслужб. Пожизненно заключенных и смертников, умеющих драться, выводят на ринг в качестве живой боксерской груши для тренировки агентов, ведущих бой на уничтожение противника; бывших уголовников вербуют в команду убийц, которая принимается за устранение «волков» преступного мира.
Знаменитый сыщик Владимир Фризе — неизменный герой произведений известного писателя Сергея Высоцкого — расследует самые запутанные преступления, которые порой не под силу распутать следственным органам. В романе «В интересах следствия» произошло ограбление квартиры известного московского коллекционера. Оперативники бессильны. И тогда коллекционер обращается к знаменитому сыщику с просьбой разыскать украденную коллекцию «малых голландцев».
Война столичной мафии с финансовыми воротилами началась с убийства банкира и его телохранителя. Чем ответит на это банковский капитал? Тем же самым. И скоро полетят головы воровских «паханов». Органам правопорядка остается только наблюдать за этой войной со стороны, вмешиваясь в конфликт, когда стороны переходят к открытому выяснению отношений. Но детектив охранно — сыскного агенства по кличке «Рэмбо» пытается разобраться в ситуации и выйти на основного «кукловода», в чьих руках находится «карта боевых действий».
Сергей Дорохов оказывается в центре невероятной комбинации, задуманной могущественной финансовой группировкой. Кто он? Банкир? Офицер спецподразделения? Проходная «пешка» или «джокер», хранимый до поры? Этого не знают ни окружающие, ни противники, ни он сам…