Стажировка юной магини - [136]

— Смотри, вот он. А ты говорила такой же!

Остров ваятелей комет и впрямь выглядел эффектно. Своими очертаниями он напоминал звезду с множеством лучиков и сверкал на сапфировом фоне океана совсем как настоящее небесное светило. У меня и раньше защемило сердце, когда в хранилище Глюкоса я мельком на него взглянула, а теперь словно незримая ниточка протянулась, так захотелось мне туда, на южный полюс Феерии.

— Интересно все-таки, почему космические кузнецы прилетают именно сюда?

Кроме предположений друга, ничего нового я не смогла добавить и только повторила его же слова:

— Значит, там что-то есть такое… Для восполнения сил. Вот долетим и узнаем. Немного осталось.

— Ничего себе немного! — возразила подруга. — Новый океан не меньше предыдущего, да тут еще, смотри, Каменный Мешок и та непонятная Коса. А что написано, не разберешь!

— Не волнуйся, Андрис расшифрует, — уверенно заявила я. — Гораздо сложнее отобрать Кристалл у каменных людей. А отбирать надо срочно, время поджимает. Он в любую минуту расколоться может. А уж с Косой проблем не будет. Как починим змеев, перелетим через нее, и все дела.

Гл. 23. Планета Ризэллы

Мы немного посидели молча. Потом Силона попросила:

— Расскажи мне про планету твоей сестры. Ну, что знаешь.

— Я никогда там не была, только со слов Ризэллы могу. У нее все устроено как тебе нравится. Гномы, эльфы, феи, маги, обыкновенные люди и прочие живут вместе. И никто никому не мешает, как ни странно. Наоборот, учатся, помогают, советуются. В общем, не так как в Волшебной стране, где каждый сам по себе. Но интереснее, что все они разговаривают на одном языке. Не на образном межгалактическом, а на нормальном, человеческом. Сестра его придумала, а остальные выучили. И не только люди и мифические существа, но и животные, и растения, и даже вещи. Нет, ты не ослышалась, тамошние вещи тоже умеют говорить. И думать, каждый в меру своих способностей, конечно. Знаешь, как это здорово! Столько они всего полезного друг у друга узнают. Книги, конечно, самые мудрые, вернее, притворяются таковыми, мысли-то у них чужие. Сама планета тоже разговорчивая. Не дай бог кому-нибудь оставить мусор на лесной поляне или траву потоптать!

— Чего же там едят? Если звери и растения такие умные, они же возражают, небось!

— Возражают. И никто никого не ест, еда синтетическая и очень, кстати, вкусная. Когда-нибудь мы навестим Ризэллу.

— И я?

— Нет, тебя, конечно, оставим! — съехидничала я. — А то ты все конфеты слопаешь. Там их куча самых разных, на любой вкус. Жители устраивают соревнования, у кого вкуснее получится.

Глаза подруги загорелись:

— Как здорово! Я тоже могла бы чего-нибудь испечь. У меня полно рецептов разных сладостей.

— Кто бы сомневался… Но не забывай, все должно быть сделано из синтетических продуктов. По вкусу многие из них лучше наших, обычных, так что не переусердствуй. А еще такие празднования бывают — день самого веселого, соревнование задумчивых, загадки-разгадки и масса еще всего.

— Весело живут.

— И умудряются много работать. Планета ведь не достроена, пустых мест немало.

— Как это, пустых?

— Так. Ничего там пока нет, а туда, где что-то пустует, устремляется Темная Шелуха. Это такая штука, на которой потом нарастает что-нибудь непотребное. И с ней бороться приходится, отвоевывать пространство. У Ризэллы проблем хватает, но и помощников тоже. Вот, например, когда она уезжала меня на стажировку собирать, ее муж в одиночку с цепями сражался. Сдюжил.

— Что еще за цепи?

Кажется, Силона засомневалась, стоит ли навещать Ризэллу. Я не щадила подругу и рассказывала все, что знала. Ничего, об опасностях лучше знать заранее. Да и к тому времени, когда мы соберемся проведать мою сестру, многое на ее планете изменится к лучшему.

— Если Шелуху вовремя не убрать, а она очень быстро наползает, в ней формируются твердые кольца. Затем они объединяются в звенья, стягиваются, и тогда уже к ним не суйся! Опутают кого угодно, зажмут и не выпустят.

— Ужас какой!

— Не бойся. Ризэлла, пока все не благоустроит, в гости не позовет. Сейчас с ней только добровольцы-энтузиасты, луны обживают.

— Луны?

— Ну, да. У планеты Ризэллы три луны, одна для работы, другая для уединения и мечтаний, третья для отдыха. И еще забота — Майку гладить.

— Майку? Они в майках отдыхают?

— Да ты что! Майка — птица. Маленькая, чуть больше колибри, а по характеру прямая противоположность Зюзи. Вовремя не погладишь, умрет от горя. Не может она жить без любви, понимаешь?

— Еще бы! Очень даже хорошо понимаю…

— Ризэлла Майку за пазухой носит, иногда передает кому-нибудь надежному, обычно мужу. Эту птичку нужно не просто гладить, а еще и постоянно говорить ей ласковые слова, кормить, поить, развлекать и прочее, чтобы она любовь чувствовала. Если перестанет чувствовать, все, конец ей. И тогда на планете, а может быть, и во всем мире, точно не знаю, начнется эпидемия ненависти. Такая птичка волшебная.

Подруга примолкла, явно переваривая новую информацию. Я ей не мешала, взяла папирус, но разворачивать не стала. Слишком меня ледяной остров притягивал, и через толстый слой бумаги чувствовалось. Наверное, какие-то флюиды между нами протекали, или голос моей волшебной интуиции настолько окреп, что уже не шептал еле слышно как раньше, а буквально кричал.