Стая Тамерлана - [65]

С экрана в обрамлении не изменившихся за эти мгновения лба, бровей, носа и щек на него жадно смотрели лютые нечеловеческие глаза. Беспощадные глаза собаки-убийцы. А вороний голос звучал в его собственной голове! Как предупреждение!

* * *

Бродить по ночной Москве — себе дороже Неизвестно, от кого больше ждать неприятностей — от хулиганов или пастырей человеческого стада в погонах, в дубинах, в автоматах и в поисках легкой добычи. О том, чтобы нормально выспаться, речи не было. По счастью, на пути оказалось казино. Ночь они провели в игорном заведении. Другие публичные места, например вокзалы, были чреваты проверкой документов. А здесь, если менты и суются, то свои, карманные, похожие на голубей, пасущихся в городской пыли, нагловато-важным видом напоминающие — мы не зря клюем ваши крошки, но еще и землю тут хвостами подметаем. Такие играющих не обижают.

Сафаров ставил понемногу и, практически, остался при своих. Ленька быстро втянулся. Еще бы — повезло три раза подряд! Малые риски сразу же показались скучными. Он решился на крупную став-ку, благо, касса хранилась у него. И — продулся. Но не расстроился, ведь удача была рядом, она холодила виски и тонкими птичьими лапками перебегала вдоль позвоночника. Но в последнюю секунду вспархивала и наблюдала за расстроенным игроком откуда-то из-под потолка. В результате на двоих осталось двести тридцать шесть долларов, да и то только благодаря прижимистости вовремя подоспевшего старшего партнера. Вследствие расстройства нервов, оконфузившийся Гридин даже не мог как следует зевнуть. Он разевал рот, запрокидывал голову, вздыхал, но непослушный воздух не желал проникать до корней легких, и зевок не выходил. Подсчитав убытки, Сафаров поджал губы и цокнул языком, но от комментариев воздержался, только заметил:

— Уже рассвело, нам пора.

Полмесяца в номере люкс самой фешенебельной гостиницы со всеми заморочками не подорвали бы так их финансовое положение.

Пять утра. Морось. Улицы пусты. Единственное место, где можно спокойно передремать в это время, — метро. Вагоны, несущиеся по заколдованному ободу кольцевой, баюкали правильной равномерностью движения не хуже бормотания поднаторевшего в своем занятии гипнотизера. Поверхностный двухчасовой сон и плюс к нему по две чашки кофе с горячей пиццей несколько восстановили силы. В метрополитеновском вестибюле Сафаров направился к таксофону.

— Кому это ты звонишь? — удивился Ленька, уверенный в том, что, помимо него, во всей России у Мурада нет, и не может быть знакомых.

— Одному человеку, — не стал пускаться в объяснения Сафаров. — Потом скажу.

Человек, с которым хотел побеседовать Мурад, оказался на месте. Удивление Гридина еще больше возросло, когда только на обмен приветствиями ушел жетон. На втором собеседники о чем-то, наконец, договорились.

— Едем на Шаболовскую, — улыбаясь во всю ширину лица, сказал Сафаров.

— Зачем?

— Надо встретиться. А там один выход, не разойдемся.

— Да с кем встречаться-то?

— Не гони коней, — добродушно ответил Мурад.

* * *

Выйдя из метро, партнеры направились по улице влево, и остановились между недавно возведенным торговым рядом и вынесенным на воздух кафе.

— Сейчас подойдет мой друг. Ему можешь доверять, как мне, — пояснил Сафаров.

— Посмотрим, — буркнул Гридин.

И тут же они увидели высокого плотного человека в кожаном плаще и кепке. Человек здорово хромал и помогал себе при ходьбе тростью. Мурад поглотил в объятиях подошедшего.

— Уф, а ты остался таким же здоровым, медведище! Только поправился маленько, — засмеялся мужчина.

— Здравствуй, Славик. Давно не виделись, а?

— Тыщу лет, старик! Нет, больше, намного больше. Как сам, Мурад?

— Нормально. А ты?

— Не обижаюсь.

— Все там же?

— Ну, вроде того.

— А ребята?

— Что ребята? Стешенко и Бабанин не в форме. Один пожизненно в коляске, второй из госпиталей не вылезает. Это ты знаешь.

— Да, знаю.

— А Горюхин умер.

— Да что ты? От чего?

— Пил последнее время крепко. Воспаление легких подхватил, не лечился. Когда все-таки в больницу привезли, уже поздно было. Не спасли. Три месяца уже прошло.

— Вот оно как… Жалко, отличный парень был.

— Что поделаешь? Только Коля Малашевский из нашей команды в строю. Руководит охранной фирмой. Ну, и я еще скриплю.

— Если верить первому впечатлению, скрипишь неплохо. Расскажи, как поживаешь?

— Да что мы все о моей персоне? Могли бы, кстати, и у меня поговорить, а не на улице. Но на то есть особые причины, так?

— Как всегда.

— Ты, как я посмотрю, все в конспирацию играешь. И где же ты сейчас?

— Расскажу в другой раз.

— Дела, дела и еще раз дела?

— Конечно.

— По службе?

— Не совсем.

— Это уже интересно. Ну, и во что ты нынче вляпался?

— В дерьмо, во что еще? По уши. Разве не знаешь — это мое любимое занятие.

— А меня за ассенизатора держишь?

— Ну, если ты можешь предложить другую кандидатуру…

— Юморист. А кто это с тобой?

— За него не беспокойся. Сейчас расскажу.

Конспективное изложение событий последних дней заняло минут десять.

— Гады! Собаками травить, это уж слишком. Да, по уши ты влип… точно, — вздохнул Славик. — Что от меня требуется? Укрытие? А чего ты сразу меня не нашел? По общагам каким-то…