Ставление города у Красного Яра - [9]
Глядит подьячий на воеводу, выжидает, что повелит ему писать.
— Пиши, — говорит воевода. — Государя-царя и великого князя Михаила Федоровича всея Русии воеводам разрядным на Тобольске Алексею Никитичу, Ивану Васильевичу Ондрей Дубенской челом бьет.
Заскрипело перо, забегало по бумаге, оставляя затейливый след черный на поле белом.
— Пиши дале, что-де божьей милостью и его государевым счастьем мы по его государеву повелению острог новый на Красном Яру в Качинской землице поставили и начали приводить под его высокую государеву руку качинских и аринских татаровей. А поставили острог спешным делом и всякими крепостьмн укрепили до замороза.
Долго еще говорил Дубенской, что отписывать воеводам Тобольского разряда, князьям Трубецкому да Волынскому.
А когда отписка была готова и список[34] с нее подьячий снял, кликнул Дубенской нарочных, велел поутру снаряжаться, везти без промедления отписку на Енисейск, за его печатью.
Стоял на помостье проезжей башни Преображенской воевода Ондрей Анофриевич Дубенской.
Рядом стояли приставленные для скорых посылок Федька с Афонькой и атаман их сотни Иван Кольцов. Они глядели на Енисей, в ту сторону, куда по последней воде, побежал под парусом вниз по течению дощаник с нарочным и с охраной. Новый острог на Красном Яру пятью башнями глядел на стороны. «Крепко стоит», — подумал Афонька, оглядываясь по сторонам.
А вот что дале теперь будет? Будут вот они, Афонька, Федька и иные, служить тут службы государевы? А сколь они тут служить будут? Год ли, два или более? Сколь Афоньке доведется на Красном Яру пробыть? А и жив ли еще будет? Татары, а то и киргизы не раз, поди, к острогу подступаться будут. И как жить доведется: в скудности и тяготах, как раньше и ныне, али в достатке, вольготно? Нет, ничего не знаемо Афоньке в судьбине, как в той тайге темной.
А уж лодка с нарочным с глаз скрылась.
— Ну, пошли, — окликнул воевода.
Афонька вздрогнул, от дум отряхнулся.
— Пошли, — повторил Дубенской, — дел-то много. Чего глядеть зря. Наглядимся еще на всякое.
И все стали спускаться с проезжей башни.
Приложение
Из документов XVII века[35]
Москва
31 января 1629 г.
Лета 7137 (1629 год)[36] генваря в 31 день государь царь и великий князь Михайло Федорович всея Руси велел воеводе Архипу Федоровичу Окинфову быти на своей, государеве Цареве и великого князя Михаила Федоровича всея Руси службе в Сибири в новом остроге на Красном Яру…
В прошлом во 131 году (1623 г.) послан на государеву службу в Сибирь в Енисейский острог воевода Яков Хрипунов, да с ним, Яковом, отпущен был с Москвы Андрей Дубенской. И в прошлом в 133 году (1625 г.) писал ко государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всея Руси из Сибири из Енисейского острогу воевода Яков Хрипунов, и прислал с государевою соболиною казною Андрея Дубенского да служилых людей, да Яков же Хрипунов писал государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу, что он посылал из Енисейского острогу Андрея Дубенского со служилыми людьми по Енисею реке в новые землицы, приводити под государеву царскую руку и для ясачного сбору. Андрей Дубенской со служилыми людьми ходил вверх по Енисею реке для ясашного сбору в новые землицы, и ясак на государя взяли, и присмотрели де Андрей Дубенской с служилыми людьми в новой Качинской землице на реке Енисее на Яру место угожее высоко и красно, и лес близко всякой есть, и пашенных мест и сенных покосов много, и государев де острог на том месте поставити мочно; и прислал ко государю в Москве с Андреем Дубенским тому месту Красного Яру чертеж, а другой чертеж из Енисейского острогу воевода Яков Хрипунов послал в Тобольск.
И государь царь, и великий князь Михайло Федорович всея Руси, из Енисейского острогу воеводы Якова Хрипунова отписки слушав и чертежи смотрев, указал государь царь и великий князь Михайло Федорович всея Руси на том месте, в Качинской землице, вверх по Енисею, на Красном Яру, поставити острог, а для того острожного поставленья, указал государь, послати Андрея Дубенского. А с Андреем Дубенским для того острожного поставленья служилых людей, указал государь, послать из Сибири, из Тобольска, изо всех сибирских городов — сколько человек будет пригоже и свое, государево, денежное и хлебное жалованье им по их окладам дати… Да будет по их высмотру и сибирских городов служилых людей по сказке в Тюлькиной землице, на реке Енисее, на Красном Яру, острогу быти, и пашни завести мочно, и чаят в том остроге государю какие прибыли, а государевым служилым людям истери никакие не чаят… И в прошлом в 134 году (1626 г.) писали ко государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всея Руси из Сибири, из Тобольска, воевода Мирон Вельяминов, да дьяки — Иван Федоров да Степан Угоцкой, что они чертеж, каков прислал Яков Хрипунов, в государевой — казне в Тобольске сыскали. И тобольских детей боярских, и всяких служилых людей, которые в Енисейском остроге и вверх по Енисею реке бывали, про Красный Яр, и про пашенные места, и про всякие угодья, где приискал под острог место Андрей Дубенской, расспрашивали. В расспросе им тобольские дети боярские Павел Хмелевской, Михайло Байкашин, Максим Трубчанинов, Михайло Ушаков… будучи в Енисейском остроге, слыхали от служилых людей, которые хаживали из Енисейского острогу для государева ясаку в Тюлькину землю, в Качинскую землицу, и в той де Качинской землице люди кочевые летом пашню пашут, сеют ячмень да курлык, а зимою кочуют в крепких местах и оберегаючись от калмыцких людей, и от братских, и от иных землиц, потому что де те качинские люди в Енисейском остроге государю ясак дают, а белые калмыки, и киргизы, и братские люди с тех качинцев ясак емлют
