Ставка на темного зверя - [11]

Люди расступились, и я увидела гроб. Он был закрыт – видимо, погибший был сильно изуродован. Приникнув к крышке и закрыв глаза, у гроба сидел Федосеев. Он увидел нас и вскочил.

– Что же это делается? Да как же так случилось? – забормотал он. Я поняла, что Дима невменяем, и отвела его в сторону, давая Оксане спокойно проститься с мужем.

– Постойте здесь, – сказала я. – Ничего, переживем!

– Переживем?! – вскричал Дима, дико вращая глазами. – Никогда! Что мы будем без него делать! Все пропало! – Он зарыдал.

Я огляделась в поисках мужчин, чтобы они уняли парня. Павлик взял его под локоть и что-то тихо зашептал на ухо. Лицо Федосеева разгладилось, он стал кивать головой, отвечая на какие-то вопросы нашего оператора. Ай да Павлик! Не ожидала обнаружить в нем такие таланты психотерапевта!

В углу, тихие и молчаливые, стояли двое детей. К ним подошла мать Ивана Николаевича и взяла за руки. Точно, это дети Ивана Николаевича! Девочке, судя по виду, исполнилось не больше четырнадцати лет, а мальчик был совсем маленький. Бедняжки, скорей всего, они еще не осознают, что произошло! Помню, в детстве у меня была подруга Даша. У нее на глазах умер отец. Пришел с работы и упал в коридоре – отказало сердце.

Моя мама посоветовала поддержать подружку, прийти к ней. Я ожидала, что Даша будет убита горем, но вместо этого увидела ее веселой, как обычно. Мы старательно избегали обсуждать последнее событие, мне даже не пришлось успокаивать или утешать ее. Дело в том, что дети не всегда понимают, что смерть – это навсегда…

– Пойдемте со мной, – шепнул мне подошедший Петя, – вы должны это увидеть. – Он повел меня в другую комнату.

– Вот, смотрите, – сказал он, доставая какую-то грязную тряпку из-под кровати, – это было на Иване Николаевиче, когда он погиб.

Мне сделалось дурно. Я поняла, что это не грязная тряпка, а изорванная одежда, заляпанная бурыми пятнами. Что же с ним случилось на охоте? Я до сих пор ничего не знаю.

– Видите, – Петя показал на дыры в рубашке, – это следы волчьих зубов. Директора загрыз волк.

– Как! – ахнула я. – Ведь вы говорили, что волки просто так на людей не нападают!

– В том-то все и дело, – вздохнул Петя, – не нападают. Ох, неспроста это все…

Я внимательно осмотрела одежду – в нескольких местах были вырваны клочья. Свирепый хищник несколько раз вцеплялся в тело несчастного, а затем загрыз его. Кроме пятен засохшей крови, были еще и масляные.

– Как его нашли? – спросила я, сдерживая подступающую тошноту.

– Одна женщина пошла за грибами, – пояснил бульдозерист, – смотрит: лежит кто-то. Вначале не узнала, ведь лицо было сильно повреждено. Только потом поняли, что это Иван Николаевич, когда сюда принесли. Я ружье его узнал, такого приклада с вырезанным силуэтом медведя ни у кого не было.

– А почему он не стрелял?

– Ружье было разряжено. Неподалеку нашли утку. Он ее застрелил, а перезарядить не успел.

Интересное дело получается: директор получает письмо с угрозами в свой адрес, потом нас пытаются задавить на бульдозере, а через несколько дней Иван Николаевич погибает от зубов волка. Слишком уж много совпадений.

Когда печальный ритуал закончился, односельчане собрались помянуть Крынина. В доме поставили длинный стол, на котором стояли щи, кутья и селедка. Эти поминки отличались от городских. В городе на поминки приходят порой какие-то посторонние люди, дальние родственники, сослуживцы, которые не слишком тесно общались с покойным. Здесь же все были как одна большая семья, горе было искренним. В деревне люди чище и добрей. Даже когда все порядком выпили, не было слышно посторонних разговоров.

– Мы проводили сегодня замечательного человека, – сказала Мария Павловна, вставая, – трудно будет заменить его. Надеюсь, что Дима Федосеев сохранит традиции нашего хозяйства, когда приступит к руководству.

Надо же! Дима будет исполнять директорские обязанности! На мой взгляд, он слишком мягкий человек для этого.

– Спасибо за ваши слова, Мария Павловна, – глухо сказал Дима, – но я думаю, что никто не заменит нашего шефа, – он по-детски всхлипнул.

– Ну-ну, Димочка, – сказала Оксана, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать, – только ты можешь встать на его место. Мы все тебе верим!

Павлика и меня поселили в разных комнатах. Перед тем как лечь спать, я переговорила с оператором.

– Паша, как ты думаешь, директор погиб случайно?

– А как ты подгадаешь нападение дикого зверя? – резонно заметил Павлик.

– А почему ты решил, что он дикий? Может, он ручной, специально натренирован на определенного человека?

– Ага, как зомби в американских фильмах!

– Может, это вообще не волк, есть же специально обученные собаки, – размышляла я. – Я читала мемуары Людмилы Гурченко. Так вот, там она рассказывает, как ее с матерью во время войны с немцами загоняли в «душегубку» овчарки, которые загрызали сопротивляющихся. Так что и такое бывает.

– Ну ты загнула! – посмеялся Павлик. – Такое часто на охоте случается, то медведь кого-нибудь задерет, то волк.

Все-таки я считаю, что нужно будет проверить мое предположение. И следы надо искать в Юрьеве. Завтра попрошу мать Ивана Николаевича познакомить меня с местными жителями.