Статуя как процесс - [5]

С подошедшим Олегом, напараником Егора, они зарядили рулон бумаги, настроили и запустили сложный механизм офсетной печати.

Есть что-то завораживающее, если не мистическое, в процессе производства текстов, множества их печатных копий. Егор стоял и задумчиво созерцал работу большого печатного механизма: вначале вращающийся рулон бумаги, бегущая, словно широкая и чистая река, бумажная лента, исчезающая во вращающихся резиновых валах, блестящие оси, секции машины, движущиеся, словно живые и разумные, детали, и, наконец, лоток готовой продукции – ряд сложенных вдвое выпусков какого-то толстого периодического издания. Здесь, на выходе, бумажная река укрощалась, обретала вид печатной продукции и, смешавшись с типографской краской, расставалась со своей девственной чистотой.

Егор подошёл к лотку и взял готовый экземпляр еженедельника. Раскрыл наугад страницы. На всю ширину разворота – реклама кинокамеры: оператор снимает героя будущего фильма. Герой одет в костюм 19 века – фрак, панталоны, трость, левая рука приподнимает цилиндр, лицо обращено к читателю. Егор посмотрел и явственно увидел, как этот артист весело подмигнул ему. «Наваждение какое-то», – подумал печатник.

– Егор, директор вызывает! – услышал он голос напарника за спиной.

За обширным столом сидел директор, – весьма пожилой, простецкого обличия, с кустистыми бровями и домиками вихров по сторонам пробора, похожий на председателя колхоза из советского кино. Но в дорогом костюме, белоснежной рубашке и дорогих очках. Палец левой руки отягощал массивный золотой перстень. Контраст одеяния бизнесмена в первом поколении и типажа советского чиновника выглядел забавно.

– Здравствуй, Егор. Присаживайся. Ну, как себя чувствуешь? Как настроение? – задушевно спросил бизнесмен-крестьянин.

– Спасибо, Владимир Истматович, хорошо. Настроение обычное, рабочее.

– Ну, к делу. Ты знаешь, что мы полностью меняем производственную базу. Модернизация, понимаешь, в ногу со временем… Через месяц поступит новое оборудование. Полностью. И главное – новые офсетные машины.

– Да.

– Так вот. Чехловский комбинат уже купил и запустил новые офсетные – «Гейдельберг Спидмастер», две машины. Тебе надо освоить их, подучиться, посмотреть, обвыкнуть… Мы уже созвонились. Езжай, Егор, в командировку. На три дня без дороги. Думаю, хватит. Документы завтра с утра будут готовы. К вечеру переведём тебе сразу и командировочные, и зарплату, и отпускные. Поедешь богатеем.

– Да, конечно, Владимир Истматович, если нужно. Да и самому интересно посмотреть.

Директор преобразился, глаза загорелись стародавним энтузиазмом.

– Ты не представляешь, – стабильно высокая скорость, пятнадцать тысяч оттисков в час, мгновенный переход с тиража на тираж, система одновременной автоматической смены форм, за смену – сорок переналадок. Уму непостижимо! Куда шагнул прогресс! Да мы всю область текстами завалим! Не отвертятся!

– Да, действительно… Ну я пойду? – ответил Егор.

– Да, иди. Завтра утром выезжай. Поедешь поездом.

Глава 3. Восстание плоти

Возвращаясь со смены, Егор сошёл, не доезжая одной остановки до дома, чтобы зайти в магазин и купить необходимое к предстоящей завтра поездке. Из головы Егора всё не выходила странная утренняя встреча со студентом и поведение того старика в маршрутке. «Не похоже на шутку, прикол. Наверное, паренёк спутал меня с кем-то», – решил Егор, хотя сомнения оставались.

Купив кое-что из набора командировочного и выйдя из магазина, он шёл по тротуару, как вдруг с ним случилось что-то необъяснимое. На пересечении улиц, помимо его воли и намерения, тело и ноги Егора вдруг сами повернули на другую улицу и он, ведомый неизвестной посторонней силой, пошёл к какой-то, неведомой ему самому, цели.

Потеря контроля сознания над собственным телом вызвало у Егора ощущение ужаса и полной беззащитности перед чьей-то анонимной волей. «Господи, что это со мной? Может, я схожу с ума?» – лихорадочно думал он, испытывая это необычное и пугающее состояние полной независимости автономного свободного тела от сознания его хозяина. Лишённое управления тело перемещало куда-то вполне ясное, но ничем уже не управляющее, по сути бесполезное, сознание Егора. Он попытался остановиться, точнее, повлиять на собственные члены волевым импульсом, но всё безрезультатно, тело шагало дальше. «Критика чистого разума», – почему-то мелькнуло в голове Егора.

Впереди показалось здание с расположенным на первом этаже кафе «Встреча». Уже не его тело явно нацеливалось именно туда, догадался Егор. Затем тело подошло ближе к широким окнам заведения, и сквозь них Егор увидел столики и немногочисленных посетителей, сидящих за ними. Сразу же его внимание сконцентрировалось на одной паре.

Девушка с красивыми длинными волосами сидела спиной к улице, а лицом к ней стоял молодой человек и, выразительно жестикулируя, что-то объяснял ей. «Боже мой, так это же тот студент!», – узнал Егор утреннего чудака. Студент, в свою очередь, тоже заметил Егора и стал энергично махать руками, указывая на девушку и приглашая, как понял Егор, присоединиться к их беседе.

Всю свою волю Егор собрал, что называется, в один кулак. «Я свободный, живой человек, – несколько раз, словно заклинание повторил он, – И ты не будешь распоряжаться мною». Последние слова относились не столько к студенту, сколько к загадочному закулисному манипулятору, присутствие которого явно ощущал Егор. Затем он оставил на время бесплодные попытки повлиять на собственные члены и их двигательные способности непосредственно через команды сознания.