Статус документа: окончательная бумажка или отчужденное свидетельство? - [33]
Составители бодрых сводок с «фронта паспортизации» оперировали общими цифрами. Судьбы конкретных людей не улавливались такой оптикой, да и не интересовали власть. Между тем нарастал поток жалоб на неправомерные отказы в выдаче паспортов. В Информационной сводке Секретариата председателя ЦИКС и ВЦИК[189] сообщается, что в течение февраля и первых 19 дней марта 1933 года Секретариатом было принято 1529 жалоб на невыдачу паспортов. Причем специально оговаривается, что это только те жалобы, которые были сочтены имеющими под собой веские основания. Количество отклоненных жалоб не поддается учету. Далее следует выборочный материал о личном приеме жалоб от граждан Московской области и дается краткое описание 22 жалоб. Приведу некоторые из этих описаний;
«Проживающей с 10-летнего возраста (с 1906 г.) в дер. Исаково гр-ке Клиповой отказали в выдаче паспорта, так как ее мужа выслали. По справке хозяйство бедняцкое состояло в колхозе. В декабре 1932 г. после высылки мужа всю семью исключили по этому же мотиву из колхоза. Семья состоит из Клиповой и ее 4-х детей от 4-х годовалого до 14-ти летнего возраста. Причина высылки мужа никому не известна»[190].
«Гр-ну Звереву Мих. Алекс. 26 лет, работающему пом. бухгалтера на фабрике „Кухня № 3“ при заводе „Серп и Молот“ отказали в выдаче паспорта из-за того, что его отец служитель культа, хотя Зверев с момента поступления в Красную Армию где он пробыл с 1929 по 1931 г. никакой связи с отцом не имеет»[191].
«Гр-ка Никитина Мар. Алекс. 28 лет жалуется на отказ в выдаче паспорта как бывшей лишенке. Была лишена избирательных прав за сдачу в наем помещения, но ВЦИКом была восстановлена в избирательных правах. Муж работает на заводе им. Калинина. Сама работала в 1932 г. в Детдоме, а с сентября мес. на заводе № 22. Имеет 3-х детей, 3, 5, и 7 лет. Живет в Борвихе»[192].
«Гр-ке Немировской Р. Д., прожившей 2 года в Москве и 2 года в Быкове, не дали паспорта также как и ее мужу отказываясь в объяснении ей причин невыдачи. Муж Немировской кустарь одиночка, работающий по починке портфелей, на что имеет бесплатный патент. Сама она в прошлом работница ткацкой фабрики. Имеет 2-х детей»[193].
Как видим, отказ в выдаче паспорта можно было получить по самым разным причинам, не обязательно тем, что приводились в Инструкции. Не случайно Сводка завершается констатацией: «…за последние дни усилилось поступление жалоб…»[194].
Вскоре поток жалоб на невыдачу паспортов стал таким, что потребовал какой-то реакции властей. Сохранилась Докладная записка с грифом «Секретно», датированная 16 марта 1933 года. Она начинается словами: «Практика по выдаче паспортов показывает, что до настоящего времени дело по проведению в жизнь паспортной системы обстоит неблагополучно»[195]. Речь идет о «перегибах правового характера», под которыми понимаются как случаи выдачи паспортов тем, кто не имеет на них права, так и необоснованные отказы (стилистика записки явно восходит к статье Сталина «Головокружение от успехов»[196], в которой говорилось о «перегибах» при раскулачивании).
Причины неудовлетворительного хода кампании автор записки (она подписана редактором-консультантом Игнатьевым) видел прежде всего в нехватке «политически квалифицированного аппарата» паспортных пунктов и отсутствии контроля за действиями этого «аппарата». Если отследить количество безосновательно выданных паспортов трудно, то о количестве отказов без достаточных оснований можно судить по заявлениям и жалобам, число которых, похоже, зашкаливало.
«Причина в искажении инструкции заключается в том, что эта инструкция, апробированная директивными органами, расходится с теми устными установками, которые давались товарищам при посылке их на паспортную работу. Эта последняя установка требовала лишать паспортов всех бывших людей, независимо от того, совершено ли ими какое-либо преступление, являются ли они теперь трудящимися, какого они возраста, старожилы ли Москвы и т. п. Поэтому в районных тройках и на паспортных пунктах систематически вступают между собой в коллизию эти устные установки с инструкцией СНК Союза ССР. Инструкция, например, требует, чтобы трудящимся, не совершившим известных преступлений, поименованных в ней, паспорта выдавались; устная же установка исходит из того, что данный трудящийся сын генерала, или потомственный дворянин, или сын попа, и поэтому паспорта таким гражданам не выдаются. Или инструкция допускает выдачу паспортов даже лишенцам, не совершившим указанных в инструкции преступлений, — старожилам-уроженцам Москвы. Устная же установка, говоря „вообще“ о классовых врагах, относит и восстановленных в избирательных правах к тем категориям, которым паспорт не выдается. Инструкция требует, чтобы паспорт не выдавался лишь отбывшим наказание за ряд указанных в ней преступлений. Практика, на основании устных установок, отказывает в выдаче паспорта за арест в ГПУ — 2–3 суток по валютным делам. Поэтому первое, что требуется сделать в целях избежания перегибов, — это установить, является ли обязательной инструкция СНК Союза ССР и подлежат ли точному применению все ее пункты»
