Статский советник Евграф Тулин - [47]

– Что молчишь? Удивил тебя? – спросил Павел.

– Ну а кто еще владеет тайной, можешь узнать? Да и вообще собрать информацию по этому случаю, – спросил у паренька сыщик.

– Разведаю, так и быть. Я этого Фремова видел раньше, нелюдимый человечище. Да и люди к нему ходили какие-то странные, всё больше вечерами, по одиночке в доме собирались. Дворами приходили. У нас думают, что ведьмуют наверное. Последить можно! – загорелся поручением Пашка.

– А что за люди? – уточнил сыщик.

– Да не знаю, не наши, не Зареченские. По одежде тоже не поймёшь, кто такие? Но одеты все прилично, не рвань.

– Давай, если не в тягость. Да не бесплатно. Заработанный ломоть, всяко лучше ворованного каравая. Заплачу, если информация толк будет иметь, – решил привлечь Пашку к сбору сплетен и досужих разговоров Евграф, а вдруг, что-то дельное появиться.

– Хорошо! Сегодня похожу по слободе, может, что и узнаю, – ответил паренёк.

Держался он очень серьезно, не по годам. Всем видом показывая, что он делает большое одолжение, несмотря на недостаток своего времени, что разрешает прокатить его в экипаже. Серьёзность его еще более увеличилась, после того как сыщик дал ему поручение.

– И часто они приходили? – опять спросил сыщик.

– Кто? – переспросил Пашка, занятый осмотром улиц.

– Посетители этого Фремова? – уточнил сыщик.

– А, эти?! Да нет, раз в месяц. Не чаще.

Глава 12 Огненная печать. Кастрация

На окраине Тулы, в старенькой избе, с утра шла полным ходом подготовка к действиям огненного крещения. Макар Мишкин ходил из угла в угол, не находя себе места от переживаний и волнений. Его то бросало в холод, и он дрожал всем телом, то в жар, и он покрывался потом. Трое новых для него «корабельных братьев» проводили подготовку, не обращая внимания на Макара. Это был Фёдор, ближний помощник «Кормчего» и уставник «корабля». Егор, мастер огненного крещения и ещё один, ранее Макаром неведомый. Видно, на прошлом радении он отсутствовал. Ждали «Кормчего». По середине избы к одной из стен поставили большую скамью. Вскипятили воды в большом количестве. Приготовили чистые полотенца. Выварили в особом настое из трав полоски материи, специально нарезанные для бинтования. Постелили свежую постель. На кухонном столе лежала холщовая сумка, видимо с лекарственными мазями, снадобьями, инструментами и приспособлениями для огненного крещения. Макар поглядывал на эту сумку с опаской. Уж больно страшно всё это действие. Жена с детишками находились в деревне, по договорённости должна была прибыть через неделю. По словам Егора, весь уход за новообращённым должен был осуществить именно тот, новый человек, по имени Василий, которого и не знал ранее Макар. Был он задумчив и молчалив. В подготовке к огненному крещению особо не участвовал, был на подручных работах.

– Что, Василий, как дела в хозяйстве? – спросил Фёдор, лицемерно улыбнувшись.

– Нууууу, – ответил мужичок, кивнув головой и простецки улыбнулся.

«Так он немой! А как же я разговаривать с ним буду?», – подумал Макар.

– Ну и молодец. Молчанье – золото! – заявил Егор, ухмыльнувшись, и продолжил приготовления.

«Несколько дней не сплю, как же тяжко. С того момента, когда был на радении и не спится. Мысли одна страшнее другой. А вдруг я умру, когда огненное крещение пройду? Вдруг в страшных мучениях на тот свет отойду? Может, отказаться? Да как откажусь? Как? Все тайны узнал, всех в лицо увидел. Со многими познакомился. Деньги взял, половину потратил на одежду для жены и детей. На утварь всякую. Долги раздал. В избу вот заехал из глубокой деревни с окраины Тульской губернии. Извозчиком уже почти как месяц работаю. Деньжата появились. Так если пойдёт, то через год отдам деньги Кормчему за арендованную коляску и коня. И за избу расплачусь. Тогда все деньги в семье останутся. Кормчий обещал, что после первой печати ещё два рубля подарит. Жена сказала: « Как хочешь, так и делай». Ей что, ей не надо принимать печать. А по-мужскому, так можно будет ещё! Так что она ничего не потеряет, поэтому и не отговаривает. Хотя баба у него к плотским вожделениям и не охочая совсем. Желания у неё бывают раз в три месяца. Денег ей тоже хочется. Да она тоже готова, только после него. Кормчий сказал, что если и баба огненное крещение примет, и детишки примут, тогда по пять рублей за каждого добавит. Если так, тогда он сразу и расплатится за коляску, коня и избу. Только жить начали в сытости и достатке. А вдруг умру? Тогда зачем эти деньги? Да почему я должен умирать? Вон на радениях сколько мужиков было, и на заводе работают, и свои мастерские держат. Все в достатке живут. Не умерли же. Одного вчера на вокзале видел, тоже извозчик. Поклонились незаметно друг другу, чтобы никто не видел, подморгнули. Что же делать-то? Пойти коня, что ли, покормить? Может работа от мыслей отвлечёт!» – думал Макар, не находя себе места от переживаний.

– Пойду на улицу, коня накормлю, – сказал громко Макар, ни к кому конкретно не обращаясь и вышел из избы.

– Ну-ка, Фёдор, быстро за ним. А то ещё сбежит. Тогда Кормчий голову нам оторвёт, – сердито и отрывисто сказал Егор.

– Да ну, он же на радениях был, клятву дал. Не может быть такого, – весело ответил Фёдор.