Статист - [38]
На деле — бритой не нашли ни одной.
— Вот именно, — рассмеялся Кирилл. — Наша с Вами задача, чтобы и старушки остались при волосах, и цирюльники без ножниц.
— Только думаю, что здесь одними статьями в газетах не обойтись. Нужно подключить телевидение, причем разные каналы. И неплохо, чтобы информация исходила не из одних уст. Вы понимаете, о чем я говорю, Кирилл?
— Сколько ты хочешь за свою работу? — спросил Поздняков.
— Сто тысяч баксов мне кажется вполне приемлемая цена за такую услугу.
— По рукам, — кивнул утвердительно Кирилл. — Задаток получишь сейчас у Виктора, остальные, после выполнения задания.
Вернувшись к тлеющему костру, Поздняков увидел Павла и Вику.
— Что молодежь пригорюнились?
— Все о делах, о политике, — протянула, зевая, Вика.
— Пашка, не мог, что ли тебя развлечь?
— Грустный он что — то сегодня, Пашка, — посматривая на Павла, стряхивающего с шапки снег, сказала Виктория.
— Не грусти старина. Все будет ОК! Давайте еще по одной, тушим костер, и по домам.
Пушистый снег падал, кружился…
Кирилл, сидя в кресле у камина, ворошил дрова…. искры летели в дымоход.
Включил, вздохнув телевизор,… пробежался по каналам… тоска…
Реклама пива и соков, прокладок с крылышками, мыльные оперы… бизнес проекты…Фейерверк загнивающего модернизма…
«Деточка ты сейчас лопнешь…»
Дурная сказка… Хлеб в магазинах есть… Мясо есть…. Кто растит пшеницу? Кто ходит за коровами в лугах? Не существуют эти люди что — ли для теле — продюсеров?
Одни дешевки — «звезды» на экранах, придурки — комики кривых зеркал, от пошлых острот которых сводит скулы. Депутаты — педики… Брр….
Поздняков, выключив телевизор подошел к окну.
На крыльце дома стояли Вика и Павел. Дочь, задрав голову, хохотала. Павел жестикулируя, что-то энергично рассказывал дочери.
— Хорошая пара, — подумал Кирилл. — Может быть, и поладят, в конце концов. Было бы неплохо.
Вика увидела силуэт отца в окне. Ладонями загребла снег, вылепив снежок, запустила в окно. Мокрый снег шлепнулся о стекло, оставив белоснежный отпечаток.
Кирилл погрозил Вике пальцем.
— Девчонка еще совсем, а столько испытала…
Открыл створку:
— Вика… Павел не замерзли?
— Погода класс! — ответила, сияя, Вика. — Мы еще постоим немного, хорошо?
— Ради Бога, дочка. Я пойду, поработаю полчасика, и спать, — ответил Кирилл, подойдя к письменному столу, взял в руки фотографию Ирэны.
— Ты жива, подруга?
Снял со стены гитару, взяв несколько аккордов, скривился:
— Расстроена старушка, давно не играл.
Настроил гитару, подумав, запел с хрипотцой:
Закончив играть, аккуратно погладил гитару по струнам.
Скрипнула половица…. Обернувшись, Кирилл увидел в проеме двери Вику и Павла.
Поздняков понял, что они слышали, как он пел.
— Такая песня, папа! Настоящий блюз!
— Блюз? Так ее и назовем: «Снежный блюз».
Все… все…. Спать… по палатам пионерам и вожатым, — произнес Кирилл.
Рано утром в дверь его комнаты постучали.
— Кто? — намазывая помазком, гель для бритья на щеки, спросил Кирилл.
— Как спалось? Какие поручения? — спросил, входя, Виктор.
— Я вот думал вчера вечером, Витя, да и ночью, с чего начать поиски Ирэны?
— А может, ее уже давно нет в живых? — присаживаясь на край ванны, ответил Виктор.
— Не хочется верить. Не хочется, — завершая бритье, ответил Кирилл.
— Это точно, но…
— Давай начнем вот с чего…Начнем со звонка Свирину…
Кавалькада из нескольких машин мчалась по проснувшемуся городу. Люди спешили по делам… на работу, в школу, в магазины…
Поздняков, сидя на заднем сидении «Мерседеса», набрал номер Вячеслава.
Ему ответил женский голос.
— Катя, это ты? Это Поздняков. Как вы поживаете? Плохо? Что так? Пьет?
Вот засранец… Извини, Катя. Я на днях подъеду, разберусь с ним по-братски. Держись сестренка. Пока.
— Запил, Свирин?
— Да… Надо ехать пока не поздно еще…
В офисе работа кипела. Менеджеры стучали по клавишам компьютеров, зажимая телефонные трубки плечами и щеками, кричали, спорили, ругались с оппонентами. То и дело вскакивали с мест, хватая со столов необходимые документы.
— Видишь, как все шуршит и шевелится? — довольным голосом сказал, обращаясь к Виктору, Кирилл.
— Порядок на корабле, мой капитан, — ответил Подольский ему в тон.
Секретарша Лиза увидела Позднякова, подняв указательный палец, доложила Кириллу:
— Вам звонил Юркис и следователь Сухов.
Кирилл, остановился:
— Спасибо, Лиза. С Юркисом соедините немедленно. Сухову я позвоню чуть позже.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
В книгу вошли две пьесы: «Дом на волне…» и «Испытание акулой». Условно можно было бы сказать, что обе пьесы написаны на морскую тему. Но это пьесы-притчи о возвращении к дому, к друзьям и любимым. И потому вполне земные.
Странная история о странном месте под названием Лаэрен, населённом странными персонажами, которые играют в не менее странные игры — ЖЕСТОКОСТЬ, ИНФАНТИЛЬНОСТЬ, ОДИНОЧЕСТВО. И в этот мир попадает наша героиня, которой предстоит создать свою игру — ИСТИНУ — и понять, так ли необычны окружающие ее или просто скрывают то, что хочет скрыть любой, вычеркнуть из своей жизни. У каждого свой мир. Своя история. Откройте для себя Лаэрен.
В книге несколько циклов. «Африканский капкан» — добротная проза морской жизни, полная характеров, событий и самого моря. Цикл «Игра» — вариант другой жизни, память о другой стране, где в дебрях слов о демократии и свободе, как на минном поле — взрывы и смерть одиноких душ. Цикл «Жажда» — рассказы о любви. Подкупает интонация героев: звучит ли она в лагерном бараке или из уст одесситки и подгулявшего морячка. А крик героини: «Меня томит жажда радоваться и любить!» мог бы стать эпиграфом книги.
Есть много в России тайных мест, наполненных чудодейственными свойствами. Но что случится, если одно из таких мест исчезнет навсегда? История о падении метеорита, тайных озерах и жизни в деревне двух друзей — Сашки и Ильи. О первом подростковом опыте переживания смерти близкого человека.
История о том, как медиа-истерия дозволяет бытовую войну, в которой каждый может лишиться и головы, и прочих ценных органов.
Кира ворует деньги из кассы банка на покупку живого верблюда. Во время нервного срыва, дома раздевается и выходит на лестничную площадку. За ней подглядывает в глазок соседка по кличке Бабка Танцующая Чума. Они знакомятся. Кира принимает решение о побеге, Чума бежит за ней. На каждом этаже им приходится вместе преодолевать препятствия. И как награда, большая любовь и личное счастье. Эта история о том, что в мире много удивительного, а все светлые мечты сбываются. Все герои из реальной жизни.