Статьи разных лет - [26]

И последнее. Ставить целью сегодня восстановление Самодержавия — это значит не понимать его сущности, ибо в основе его лежит единство религиозно-нравственного идеала народа, исповедуемого большинством практически, а теоретически — всеми. Но и не ставить себе в конечном итоге целью восстановление Самодержавия было бы глубокой ошибкой, равносильной отказу больного от восстановления здоровья. Самодержавие есть венец усилий нации в своём самоутверждении и утверждении правды Божией в своём сердце. Путь лежит через активное усиление влияния православия среди молодёжи, в школе, в создании православных братств, и, главное, издательств, которые бы приступили к поиску авторов и выпуску историко-религиозной литературы, написанной людьми православными, посвящённой истории русского народа, полемике с материалистами, хулителями святых его заветов, и всем вопросам бытия нашего. Пока картина в этом отношении грустная. Страницы «патриотической печати», созданной явными или «перестроившимися» коммунистами, заполнены большей частью все той же ядовитой похлёбкой. Кто привёл страну к разрухе и вовремя бежал от Чека, те и в фаворе. А кто знает имена таких замечательных русских мыслителей, публицистов, историков, как Сергей Шарапов, Клавдий Посхалов, Надежда Муромцева, Павел Фёдорович Булацель, Николай Михайлович Павлов, Алексей Иванович Соболевский (крупнейший учёный — славист и историк, публицист, языковед, академик), Дмитрий Иловайский, Антон Семёнович Будилович (академик многих академий Европы, славист и публицист, основатель Русского Окраинного Общества), протоиерей отец Иоанн Восторгов (крупнейший общественный деятель предреволюционной поры, педагог, миссионер, публицист, издатель-редактор и руководитель крупнейшего в Москве издательства «Верность», последний настоятель храма Василия Блаженного, расстрелянный большевиками в 1918 г.), Фёдор Фёдорович Берг (редактор-издатель газеты «День» православно-монархического направления), Н. М. Соколов (автор многих замечательных сочинений по истории России, например, «Об идеях и идеалах русской интеллигенции», СПб. 1904 г.), Дмитрий Иванович Булатович, Георгий Алексеевич Шечков, Фёдор Дмитриевич Самарин, Андрей Семёнович Вязитин… Несть им числа, и ни разу и никто их сейчас не упоминает, и даже их имена никому и ничего не говорят. Для нас пропала русская национальная коренная мысль… И вертят наши издательства и редактора одну и ту же обойму «великих и значительных», прошедших апробацию в кадетско-большевистских лабораториях на «нужность» их идеям и целям. На остальных — херем, проклятие.

Между тем, крупнейшим мыслителем второй половины XIX века был, на мой взгляд, не компилятивный Владимир Соловьёв, а Никита Петрович Гиляров-Платонов, своеобразнейший русский историк и публицист. О Михаиле Никифоровиче Каткове уж не говорю, как и о К.П. Победоносцеве. Все они имели один «недостаток» — они были именно русскими людьми, православными, твердо стоящими на русской почве, монархистами и активнейшими противниками розово-красной заразы от кадетов до большевизма.

О том, чтобы прикоснуться к здоровой струе русской национальной мысли — сегодня даже нет и помыслов. Так и топчется дар в грязи копытами. Между тем, с молитвой сделать можно многое и сегодня. И нужно. Это долг каждого русского человека. Хочет он того или нет. От сыновства можно отрекаться, но отречься нельзя.

«Слово» № 1, 1994

Союз народных защитников Украденный проект

Если правильно выражение, что прошлое есть залог будущего, то надо признать откровенно — советские историки украли у нас не только прошлое, а и будущее. И в сказанном нет решительно никакого намека на желание автора пооригинальничать. Если говорить сжато, то украли у целого народа самое важное, о чем сегодня пишут ученые-социологи и просто умные люди: украли историческую перспективу, исторический проект.

Сегодня вся проблема нашего бытия, печального и безысходного, как раз и состоит в отсутствии у народа и его политиков именно исторического проекта. Все идеи прошлого, осуществлением которых занималась наша страна можно сказать с Петра I, в своем реальном воплощении потерпели полный крах. Ценой разрушения огромной страны они показали всю свою внутреннюю несостоятельность.

А ведь в истории стран и больших народов проигрываются на разных уровнях — интеллектуальном, культурном, политическом и религиозном — разные варианты развития. Одни остаются в виде всплесков какой-то борьбы в том или ином месте страны, не всегда и захватывая ее всю, иногда выражают себя в виде бунтов и мятежей, другие остаются на бумаге. Историки оценивают события, исходя из своих представлений о их ценности для сегодняшнего дня. В прошлом они отыскивают то, что им представляется самым важным, и оставляют в стороне «неважное». Если им кажется, что без «демократии» жизнь невозможна на планете, то понятно, что они найдут совершенно незначащее для своего времени событие, какого-нибудь Радищева, и затем будут публиковать о нем тысячи исследований и романов, писать о нем и писать, публиковать и публиковать. О значимом с любой стороны, хоть в религиозном, хоть в политическом рассуждении, митрополите Московском Филарете будет сказано две строки, а о каком-то никому не ведомом Радищеве, написавшем никем не читаемую книгу, миллионы трудов. И таким образом сам историк «лепит», как скульптор, свою историю, но называет ее громко — «История России». Лепит, понятно, не по произволу, а согласно принятой в исторической науке доктрине.