Статьи о Библии - [32]

Да, исторически сложилось так, что библеистика как наука возникла именно в западном обществе, и то же самое можно сказать о научном методе вообще. Не существует и никогда не существовало библеистики исламской, или китайской, или аборигенной африканской— если выходцы из этих стран занимаются этой наукой, они делают это в западной, а точнее сказать, общемировой парадигме. Не существует, надо признать, и особой православной библейской науки, которая была бы независима от билеистики мировой: богословские факультеты Греции, где традиция не прерывалась, существуют, при всех своих особенностях, в общеевропейском научном пространстве. И это естественно: никакая современная наука не может существовать изолированно, в рамках национальных границ.

Каковы же те принципы библейской науки, которые мы встречаем в трудах дореволюционных российских ученых? С одной стороны, они стремились к тому, чтобы она была церковной не только по своей вывеске, но и по сути. А с другой стороны, она должна быть наукой, вполне соответствующей мировому научному уровню своего времени. Сочетать церковность, основанную на безусловной вере, и научность, основанную на фактах и рациональном анализе, уже непростая задача не простая, но в случае с библеистикой в современной России тут добавляются и свои сложности.

Если же говорить о мировой библеистике, то это невероятно большой объем литературы, от которого в наших библиотеках можно найти меньше одного процента— практически на каждый спорный стих написано по десятку–другому монографий, по паре сотен статей. Даже ознакомиться со всем этим материалом живущему в России исследователю просто невозможно, не говоря уже о том, чтобы его критически переработать. Поэтому существует немало областей, где мы, на самом деле, в настоящее время можем только осваивать то, что было сделано на Западе. Но это освоение тоже может и должно быть критическим и творческим: нужно не бездумно копировать, а тщательно отбирать то, что действительно важно и полезно.

Ведь далеко не все из существующих разнообразных методов могут быть совмещены с церковным мировосприятием. Откажемся от него— наша библеистика не будет православной, но если откажемся от общения с зарубежными коллегами— она едва ли будет наукой.

Но далеко не всё сводится тут к западному влиянию. Можно найти и такие области библейской науки, где на Западе было сделано не так уж и много— прежде всего, это касается исследований традиционной христианской экзегезы, от которой так легко в свое время отказалась т.н. «библейская критика» и к которой отчасти возвращаются современные ученые.

По каким же путям идет современная православная библеистика в России?

Первый и самый простой путь заключается в том, чтобы, опираясь на упрощенное понимание 19–го правила 6–го Вселенского собора, принципиально отказаться от всяких толкований Библии, которые мы не найдем у Отцов Церкви. Если мы видим среди них полное согласие (что, вообще говоря, встречается нечасто), ответ на интересующий нас вопрос найден; если же между несколькими Отцами существуют противоречия, то необходимо следовать более авторитетным из них. Самостоятельный анализ текста при таком подходе только усложняет задачу: если он приведет исследователя к другим выводам, их все равно придется отвергнуть, а если они подтвердят сказанное отцами, то они ничего не добавят. При таком подходе задача кардинально упрощается: нам осталось только в каждом конкретном случае просто определить, какие Отцы оставили толкование на то или иное место Библии, то есть снять с полки нужную книгу и найти ответ. Это прекрасная и нужная задача, но она чисто источниковедческая. Исследователь при таком подходе— не библеист, а библиограф, который должен систематизировать и ввести в оборот накопленный прежде материал, не добавляя ничего от себя.

Второй подход допускает и самостоятельный научный анализ, но при этом тщательно отбирает наиболее консервативные и созвучные традиции современные комментарии. Остальные взгляды более или менее обоснованно игнорируются, и в результате исследователь приходит к тому выводу, с которого он и начал свою работу: оказывается, традиция права. Этот подход тоже не удовлетворяет требованиям, предъявляемым к научному методу с его объективностью и доказательностью. Скорее, стоит называть этот способ не научным, а апологетическим: он приводит аргументы в защиту традиционных ценностей.

Третий подход заключается в том, чтобы применять обычные научные методы анализа, учитывать все факты и все доказательные гипотезы, делать самостоятельные выводы и лишь затем стремиться согласовать их с церковной традицией (причем именно согласовать, а не переписать). Пожалуй, только такой подход может называться подлинно научным, но не означает ли он отказ от церковности? Есть ли здесь вообще некая золотая середина, возможен ли синтез научности и церковности?

Если понимать под библеистикой библейскую критику столетней давности, с ее стремлением расчленить текст Писания и реконструировать некие исторические события, лежавшие за текстом, такой синтез будет невозможен. Библейская критика стоит, по сути, на отрицании самоценности библейского текста. Но во второй половине XX в. среди западных гуманитариев появились новые подходы к текстам, которые вовсе не тождественны святоотеческим, но в то же время оставляют возможность доброжелательного диалога между традиционной и новейшей точками зрения. Впрочем, и здесь всё не так просто, этот диалог не рождается сам по себе, это только одна из возможностей.