Статьи из журнала «Фокус» - [6]

Поэтому всё, что делает Юрий Лужков, — не просто выражение его личной позиции, но прообраз того, что через пять-шесть лет станет обычной практикой центральной власти. В Москве, городе динамичном и мобильном, всё происходит несколько раньше, но в целом она остаётся довольно точной моделью страны с безумно дорогим центром, скромно живущими окраинами, прищученной прессой и полным отсутствием вертикальной мобильности при фантастическом уровне коррупции на всех этажах. Выстроенная Лужковым московская вертикаль чудовищно неэффективна, поскольку замкнута на первое лицо и его ближайшее окружение. Но для большой халявы она практически незаменима, поскольку позволяет законсервировать статус-кво на неопределённо долгое время. Пока не кончится халява.

Главным ресурсом России является сырьё (на данный момент — нефтегазовое). Главным ресурсом Москвы является столичный статус. И то, и другое — не заслуга, просто так получилось: земля в Москве дорогая, но не потому, что в ней много нефти, а потому, что только в Москве да ещё паре крупных мегаполисов можно нормально работать и зарабатывать. Россия стягивается в Москву, оставляя окраины гнить и зарастать, — и город уплотняется, и квадратный метр дорожает, и всё это без каких-либо заслуг горожан и их начальников. Московский мэр — очень посредственный управленец, склонный к самоупоению и самодурству, но при нынешней конъюнктуре он может быть любым: пока жареный петух не клюёт, от столичного градоначальника не требуется никаких добродетелей. Россия так устроена, что управлять богатым городом может кто угодно. Москва ведёт себя с приезжими примерно так же, как нынешняя Россия на международной арене: посмотрите, как все под неё легли. Уже разрешили суверенную демократию, уже не дают советов и сами, кротко изогнувшись, внимают нашим рекомендациям. А всё почему? Нефть, имеем право.

Нет никаких сомнений, что риторика России относительно Севастополя, Крыма в целом и Украины как таковой будет грубеть. Конечно, без конкретных действий, потому что к маленькой победоносной войне мы пока не готовы, но крови друг другу попортим много, а унижать украинского соседа будем при каждом удобном случае, как Москва унижает пригороды. «Москва бьёт с носка», — гордо говорят здесь. Люди, не умеющие себя вести, опасны, когда им начинает «переть». Они тут же забывают, что ничем не заработали ни своей столичности, ни своей нефтяной конъюнктуры. Москва — уменьшённая, но точная копия России, и тот факт, что московский мэр объявлен в Киеве персоной нон грата, свидетельствует лишь о том, что несколько лет спустя аналогичными мерами придётся обмениваться уже на высшем уровне. Скоро языком Лужкова заговорит вся наша сырьевая сверхдержава: в эпохи Больших Халяв иначе не бывает.

Справедливости ради заметим, что многие украинские жители — от рядовых граждан до представителей власти — тоже часто и с удовольствием хамят России. Но в Украине, слава Богу, гораздо меньше нефти. Так что у нее есть шансы сохранить лицо.

№ 23, 5 июня 2008 года

Бессмертные

Один публицист, фамилию которого я называть не буду из чувства брезгливости, выступил со статьёй о законах военного времени

Ему представляется, что по этим законам любой, кто во время войны критикует власть, становится предателем и заслуживает суровой кары. Про расстрел на месте там не сказано, но между строк читается.

Это не просто глупость отдельного публициста. Это одна из причин, по которой для многих война — мать родная. Я не буду обсуждать здесь причины «маленькой победоносной войны», которая ещё не закончилась и вряд ли теперь может закончиться по мановению руки Медведева, Саакашвили или Саркози. Кавказские войны так просто не прекращаются — тут тебе и своеобразные представления о мести, и темпераментные непредсказуемые вожди, и трудности сообщения в условиях гор: пока всех разоружишь, половина спрячется. Не сомневаюсь, что у России был весомый casus belli для вступления в грузино-осетинскую войну. Верю даже, что грузины во время ночного обстрела мирного города уничтожили полторы тысячи человек и сравняли с землёй целые кварталы. В принципе, для вмешательства в войну хватило бы одного нападения на российских миротворцев, которым Саакашвили немедленно отрезал себе все пути к отступлению. Я сейчас не об этом, не об адекватности российского ответа и не о потенциальной реакции НАТО (которая, к слову сказать, выглядит малопочтенно). Я исключительно о том, как внешние поводы используются в России для решения внутренних проблем. Когда нужно подвинтить гайки, война служит идеальным предлогом: воюющей стране не до демократии.

В России есть небольшой, но крайне крикучий (в полном соответствии с поговоркой «Мала куча, да вонюча») отряд идеологов, ужасно скучающих по расстрелам. С позитивом у них напряги — сформулировать для России сколько-нибудь позитивные цели они неспособны в принципе. Но вот с карательными функциями у них всё обстоит отлично — они жаждут крови, причём не грузинской даже (это само собой), а родной, российской. Им обязательно нужно внушить, что страна живёт по законам военного времени. Достаточно сказать, что мы находимся во вражеском кольце, что главная цель остального мира — отнять наши недра, что ближайшие соседи рвутся в НАТО. Лишь бы у рядового гражданина не было причин усомниться в абсолютной благодетельности всех действий власти.