Статьи - [7]

Убог и сир,

Я обхожу печальный мир.

Порою тучные поля

Объемлю жадным взором я

И мыслю: _если б хоть одно

Здесь было и мое зерно_.

8

В 39-м N "Северной пчелы" помещено окончание статьи о VII главе "Онегина", в которой между прочим прочли мы, будто бы Пушкин, описывая Москву, "взял обильную дань из "Горя от ума" и, _просим не прогневаться, из другой известной книги_". Седьмая глава "Евгения Онегина" лучше всех защитников отвечает за себя своими красотами, и никто, кроме "Северной пчелы", не найдет в описании Москвы заимствований из "Горя от ума". И Грибоедов, и Пушкин писали свои картины с одного предмета: неминуемо и у того, и у другого должны встречаться черты сходные. Но из какой, просим не прогневаться, другой известной книги Пушкин что-то похитил? Не называет ли "Северная пчела" известною книгою "Ивана Выжигина", где находится странное разделение московского общества на классы, в числе коих один составлен из архивных юношей? {1} Кажется, что так; и мы также обвиним Пушкина, хотя, по какой-то игре случая, его описание Москвы было написано прежде "Ивана Выжигина" и напечатано в "Северной пчеле" почти за год до появления сего романа {2}. Обвиним Пушкина и в другом, еще важнейшем похищении: он многое заимствовал из романа "Димитрий Самозванец" {3} и сими хищениями удачно, с искусством, ему свойственным, украсил свою историческую трагедию "Борис Годунов", хотя тоже, по странному стечению обстоятельств, им написанную за пять лет до рождения исторического романа г. Булгарина.

9

В Познани печатается новое полное собрание польских поэтов. Мы видели образчик сего издания, предпринятого графом Эдуардом Рачинским, и спешим разделить наше удовольствие с русскими библиоманами. Формат in-folio, бумага веленевая, необыкновенной доброты, буквы, напоминающие лучшие издания Фирмена Дидота, – словом, вся роскошь типографическая употреблена на украшение памятника, воздвигаемого просвещенною благодарностию бессмертным певцам, сим благовестителям высоких мыслей, глубоких чувств и славы народной. Вчуже радуемся прекрасному подвигу и предвидим в далеком будущем и у нас наступление поры таковых предприятий. Пока еще наших образцовых писателей ждет участь незавидная. По правилам ценсурного устава, нам дарованного мудрым правительством, сочинения каждого писателя через двадцать пять лет после его смерти делаются собственностию народною. Все могут издавать их. Кто же первый у нас воспользуется сны правом? Невежественное корыстолюбие. Это нам уже и доказало дурное издание Фон-Визина {1}, издание, о котором было говорено в библиографии 1-гоN "Литературной газеты". Творения князя Кантемира, Ломоносова, Богдановича, Хемницера, Державина и проч. попадут сперва в руки деятельных издателей русских песень, сонников и украсятся теми же художниками и биографами, которые так несчастливо трудились над жизнеописаниями русских военачальников, прославивших свое имя в незабвенный 1812-й год.

10. БАХЧИСАРАЙСКИЙ ФОНТАН. СОЧИНЕНИЕ АЛЕКСАНДРА ПУШКИНА.

Издание третие. СПб., в тип. Департ. народного просвещения, 1830. (46 стр. в 8-ю д. л.)

"Бахчисарайский фонтан", сочинение А. С. Пушкина, напечатан уже третьим тиснением: формат один с мелкими стихотворениями того же автора, вышедшими в двух частях в С. – Петербурге (1829). Издатели не поместили прежнего предисловия {1}, теперь уже не необходимого, но в свое время возбудившего жаркие споры. В нем князь П. А. Вяземский первый выказал всю смешную сторону так называемых у нас классиков, первый поднял знамя умной и благомыслящей критики. В замен сей убыли прибавлен к выписке из занимательного "Путешествия по Тавриде" И. М. Муравьева-Апостола отрывок письма самого сочинителя к Д***, в котором читатели увидят, как часто первые впечатления, прозаически скользя по душе, нечаянно после разгораются в ней огнем вдохновения и созревают до высокой поэзии. – Мы читали и перечитывали и в третьем издании "Бахчисарайский фонтан". Человек, не лишенный чувства изящного, не устанет читать подобные сочинения, как охотник до жемчугу пересматривать богатое ожерелье. В каждый новый раз удовольствие усугубляется, потому что все более и более убеждаешься в неподдельной красоте своей драгоценности. Пушкин в сей поэме достиг до неподражаемой зрелости искусства в поэзии выражений, а в сцене Заремы с Марией уже ясно обнаружил истинное драматическое дарование, с большим блеском впоследствии развившееся в трагедии "Борис Годунов" и в исторической поэме "Полтава".

11 "ПОДСНЕЖНИК НА 1830 ГОД".

СПб., в тип. Департ. народного просвещения, 1830. (В 16-ю д. л. 177 стр.)

СТИХОТВОРЕНИЯ ТРИЛУННОГО. АЛЬМАНАХ НА 1830 ГОД. ДВЕ ЧАСТИ.

СПб., в тип. К. Крайя, 1830. (В 16-ю д. л., в 1-й ч. – 112, во 2-й ч. -

111 стр.)

"ВЕСЕННИЕ ЦВЕТЫ, ПОДАРОК ДЛЯ СВЕТЛОГО ПРАЗДНИКА НА 1830 ГОД".

М., в тип. Н. Степанова, при имп. Театре, 1830. (В 16-ю д. л. 155 и 10 стр.)

"Подснежник", в прошлом году изданный к святой неделе несколькими писателями, хорошо знакомыми русским читателям, имел нынешний год трех последователей. В числе их один явился с его именем {1}, но только с именем, ибо он, исключая прекрасную эпиграмму Пушкина {2} и две-три порядочные пьесы других сочинителей, далеко отстал от своего соименника во всем, даже в красивости и чистоте издания. – Некто, человек с талантом, скрывающийся под прозванием Трилунного, выдал альманах, заключающий в себе собрание стихотворений самого издателя (новость у нас, но бывалое в Германии!). Ежели сочинитель оных молодой человек, то мы примем смелость из доброжелательства к юному таланту, подающему благие надежды, попросить его: продолжать много писать, но не торопиться печатать. Не громкие рукоплескания учтивых знакомых, но время, благотворно охлаждающее родительское пристрастие авторов к их произведениям, и строгий, всегда полезный суд беспристрастных друзей вспомоществуют хорошему созрению дарований поэтических. Пример Пушкина может быть убедителен. Несмотря на живое, нетерпеливое ожидание многочисленных любителей его поэзии, он ни одного значительного стихотворения не печатает, пока оно не полежит в его портфеле три или четыре года.