Стать бессмертным - [76]

— Скажите, гражданин, — начал милиционер, — на каком основании вы здесь проживаете?

— Я — преподаватель. Читаю в филиале нашего института сопромат, — выдавил Евгений Иванович, — можете спросить у комендантши.

Милиционер нахмурился.

— Уже спрашивал. Преподаватель, это мне понятно, но ведь в институте сейчас каникулы. Правильно?

Евгений Иванович сориентировался мгновенно:

— Правильно, каникулы, но уже надо готовиться к весеннему семестру.

Милиционер кивнул и показал рукой на чайник.

— Чайком не угостите? Замёрз очень.

Евгений Иванович меньше всего ожидал такого поворота в разговоре. Он машинально достал из раковины свою кофейную кружку, снял с плиты только что вскипевший чайник и потянулся к полке, чтобы достать початую пачку «слоновьего» чая, который привёз из Москвы.

— Мне прямо в кружке заварите, — сказал милиционер, который уже по-хозяйски сидел за столом.

Евгений Иванович сыпанул в кружку чёрного порошку и залил кипятком по самые края.

— Ой, ну зачем же так всклинь-то наливать, — пробурчал милиционер.

— Извините, так рука взяла, — виновато отозвался Евгений Иванович.

Милиционер жестом пригласил хозяина к столу. Евгений Иванович послушно сел и стал наблюдать, как маленький человек (а он действительно был очень мал ростом) сначала аккуратно подул на тёмную дымящуюся поверхность, а затем, неимоверно высоко задрав брови, шумно схлебнул.

— И чем же вы сейчас занимаетесь? — спросил милиционер.

— Я же сказал, готовлюсь к весеннему семестру, — ответил Евгений Иванович, — составляю учебные планы, готовлю лабораторные работы. Каникулы, они в основном для студентов.

Милиционер кивнул и опять припал к кружке. После каждого глотка из него вырывалось протяжное «а-а-а», настолько блаженное, что Евгению Ивановичу стало завидно. Ему самому захотелось, чтобы какой-то тривиальный процесс, как например питие горячего чая, доставлял бы ему такое же удовольствие.

Справившись с чаем, милиционер некоторое время сидел неподвижно, показывая, что он вспотел (на его лбу и впрямь заблестели маленькие капельки) и ему надо обсохнуть, потом резко поднялся и протянул Евгению Ивановичу маленькую ладонь.

— Счастливо оставаться, Евгений Иванович, и спасибо за чай, — сказал он на прощанье и, быстро одевшись, покинул комнату.

Евгений Иванович опять подошёл к окну. Неожиданно его посетило чувство странного беспокойства. Он захотел посмотреть, куда его незваный гость направится дальше, но за окном того не оказалось. Ни справа, ни слева, нигде.

«Должно быть, в слепой зоне прошёл, под окном», — подумал Евгений Иванович, но его беспокойство усилилось. Внезапно во всех комнатах погас свет, и освещение на кухне стало таким, какое бывает либо в начале вечерних сумерек, либо перед концом утренних. Когда Евгений Иванович обернулся, чтобы выйти в коридор и проверить пробки, но увидел на том месте, где минуту назад хозяйничал милиционер, сидящего за столом карлика.

Карлик, а точнее, человек очень маленького роста, был похож на кого-то очень знакомого, но, на кого именно, Евгений Иванович сообразить не мог. Несмотря на нешуточный испуг (сердце его чуть не вывалилось из тренировочных штанов) и потёмки, Евгений Иванович очень хорошо разглядел и запомнил лицо незваного гостя. У того были большие светлые глаза и физиономия, поросшая сивой бородищей по эти самые глаза. Нос был размеров вполне обыкновенных, только очень сильно сплюснутый, как у боксёра со стажем. Рта видно не было из-за чересчур густых и длинных усов, впадавших по бокам в бороду, лишь маленькая проплешина под тем местом, где должна быть нижняя губа, говорила о его существовании.

«Гном, да и только», — подумал Евгений Иванович.

Неожиданно волосы над проплешиной зашевелились — при этом показалась небольшая щель, которая, по-видимому, являлась ртом — и Евгений Иванович услышал голос карлика.

— Здравствуйте, Евгений Иванович, — сказал тот.

Голос у карлика оказался совсем не высокий, как можно было бы ожидать от существа его габаритов, а самый обычный, как, например, у самого Евгения Ивановича.

Евгения Ивановича качнуло. Он опёрся рукой за край стола и потом медленно опустился на табуретку, которая по счастью стояла как раз под ним.

— Здравствуйте, — на выдохе ответил он.

— Это хорошо, что вы меня не боитесь, — дружелюбно сказал карлик, — ведь вы меня не боитесь?

— Нет, — ответил Евгений Иванович и вдавил ногти в ладони. Карлик не исчез, а, напротив, опять подал голос:

— Вот и хорошо. Мне нужно с вами очень серьёзно поговорить, если вы не против.

— О чём?

— В первую очередь, о вашем романе.

«Бред, — подумал Евгений Иванович. — У меня бред. Галлюцинации. Сначала милиционер в шпорах, потом этот, мохнатый. Я, несомненно, болен…»

— Ну, так вы готовы уделить мне пару минут? — спросил карлик.

— Простите, но откуда вам известно о моём романе? — вопросом на вопрос ответил Евгений Иванович.

Карлик усмехнулся. Вернее, на его лице появилась гримаса, которую точнее всего можно было квалифицировать, как усмешку. Гримаса существовала на лице буквально секунду, потом исчезла.

— Мне многое известно о вас, Евгений Иванович, — сказал карлик, — в том числе и это. Точнее, это — в первую очередь. Я пришёл к вам, чтобы дать вам несколько профессиональных советов и поделиться кое-какой информацией. Если позволите, разумеется.