Старый вор, новый мир - [34]

– …что его люди выяснили, когда этого несчастного пытали, я пока не знаю, – закончил Шароев. – Однако тут очевидно, что они решили заодно и вас, Валерий Николаевич, подставить. А то как объяснить, что на место преступления подбросили этот паленый ствол, да еще с «пальчиками» Малаховского?

Монах молчал, переваривая информацию. И хотя аргументы чекиста звучали вполне убедительно, верить в ссученность Дюка старому вору просто не хотелось…

– А мне это ты зачем рассказал? – уточнил уркаган, насупившись.

– Чтобы вы, гражданин Фомин, сделали для себя выводы относительно своего окружения.

– Тебе лично это зачем, начальник?

– Фомин, не надо казаться глупей, чем вы есть на самом деле, – бесстрастным голосом ответил Олег Александрович. – Вы ведь все прекрасно понимаете. Вы говорите, что среди ваших корешей все – сплошь замечательные и прекрасные люди, среди которых, как вы изящно выражаетесь, нету ни барыг, ни наркух. И вот выясняется, что ваш друг Зеленцов наладил наркотрафик. Каким именно образом – я вам рассказал. Вопрос: мог он подставить вас с этой «береттой»? Думаю, что мог. Потому что ему это выгодно.

– А если все это обычная гэбэшная подстава? – прищурился Монах.

– Валерий Николаевич… – Шароев спрятал «беретту» в карман. – По результатам дактилоскопической экспертизы я вполне мог закрыть вашего друга по подозрению в убийстве. А заодно – и вас. Однако вместо этого я прошу вас о встрече, послушно приезжаю в указанное вами место… И вместо благодарности выслушиваю упреки.

– Зачем же Лешке меня подставлять? – упрямо возразил вор. – Я ведь ему никогда никакого западла не сделал. В гостях у него недавно был, вроде расстались друзьями.

– Я не знаю всех тонкостей ваших отношений. Я просто последовательно излагаю факты, а выводы следует сделать вам…

Низкий вибрирующий рокот грузовика незаметно вошел в слух и дал себя осознать. Едва взглянув налево, Шароев заметил, как из темного переулка с ревом несется что-то огромное, страшное и неумолимое. Поток белесого света фар на миг ослепил через зеркальце, и чекист, поняв все, лишь крикнул:

– Из машины, быстро!..

Рванув скобу соседней дверцы, он буквально вытолкнул из салона Монаха, после чего с переворотом нырнул через пассажирское сиденье наземь, свалившись прямо на ничего не понимающего Фомина. Однако тут же поднялся, успев подхватить вора и нырнуть с ним в черную тень мусорного контейнера…

Огромный «Урал» впечатал страшный усиленный бампер в водительскую дверку. Громовой лязг, металлический грохот, звон разбитых стекол вспороли вечернюю тишину. Хлипкий «Опель» отбросило, как консервную банку, машина ударилась о бордюр, приподнялась на правые колеса и тут же ухнула набок. Грузовик остановился, дал задний ход и, объехав искореженный автомобиль, покатил по пустынной улице.

И тут из-за ограды Ваганьковского кладбища неожиданно захлопали пистолетные выстрелы. Пули с мягким чвяком прошили крыло грузовика, одна из них вспорола толстую резину переднего протектора, распустив его в клочья. «Урал» тут же тяжело повело в сторону, однако водитель сумел выровнять курс. Он уже почти проскочил до конца ограды, однако следующая пуля попал точненько в лобовое стекло. Тяжелый грузовик вильнул направо и с жуткий скрежетом влепился в фонарный столб. Высокий бетонный стержень угрожающе качнулся и, внезапно переломившись, словно карандаш, смял кабину. Оттуда резво выскочил некто невысокий и, прижимая руку к плечу, помчался к неприметной серой «девятке», припаркованной неподалеку.

Монах, высунувшись из-за контейнера, боковым зрением отметил, как наперерез убегавшему выскочил Музыкант. Несомненно, это он стрелял из-за ограды. Пистолетный хлопок из «девятки» заставил Шуру схватиться за живот, отшвырнув на асфальт. Водитель «Урала» запрыгнул в «жигуль», и тот, споро развернувшись, понесся прочь, унося в темноту алые огни габаритов.

И наверняка бы скрылся, если бы не Роман Малаховский. Огромный черный «Хаммер» неожиданно выехал со двора, блокируя убийцам путь к отступлению. Пронзительно заскрежетали тормоза, клинящие колеса, жарко засипела стирающаяся до корда резина. Чудовищный внедорожник несло по асфальту, как громадные бронированные сани, и водителю наверняка стоило огромного труда развернуть машину так, чтобы беглецы не сумели уйти.

Все произошло почти мгновенно…

Водитель «девятки» не успел ни притормозить, ни принять в сторону – он со всей силы впечатался в боковину огромного джипа.

Фомин с Шароевым подбежали к месту аварии. Удар был настолько силен, что тяжелый внедорожник даже немного отбросило. А вот «девятка» была искорежена до неузнаваемости. Кузов выгнулся, пороги расплющились, движок въехал в салон. Мозаики разбитого лобового стекла льдинками плавали в антрацитно-черной луже масла, вытекающего из расколотого картера. На смятой в стиральную доску крыше с тихим треском лопалась и отслаивалась краска. Над машиной курился легкий дымок.

Из помятого джипа, прихрамывая, выскочил Бур с монтировкой в руках и рванул дверцу разбитого «жигуля». На правом переднем сиденье полулежал моложавый мужчина, похожий скорее на преподавателя бизнес-школы, чем на киллера. По остекленевшим глазам и неестественно вывернутой руке было очевидно, что он мертв. А вот водитель «девятки», как ни странно, не только остался в живых, но и пострадал не слишком сильно: за секунду до удара в «Хаммер» он приоткрыл дверку, пытаясь выскочить и даже почти успел сделать это. Тихонько постанывая, он с ужасом смотрел на страшного бритоголового мужчину с монтировкой, занесенной над головой.