Старый Сантос и его потомки - [45]

Когда он забегал в кооператив купить селедку или колбасу на завтрак, ему было совершенно безразлично, что и сколько, продавщица завернет, главное, чтобы бумага была из книжки, газеты или журнала, чтобы было что читать во время еды.

В школе он редко готовил уроки, но когда его вызывали к доске, знал все назубок, чем несказанно удивлял учителей.

— Поразительный мальчишка. Светлая голова.

Однако главным в жизни для него были книги. Больше его ничто не интересовало. Он мог, если попадалась интересная книга, по двое, по трое суток напролет не есть, не спать. Даже когда он возил с плантации корзины и ящики с виноградом, лошади шли у него самостоятельно: Симха Кушнир был занят чтением.

Однажды, холодным зимним утром, когда Ружица была занесена снежными сугробами, Симха Кушнир лежал на санях, зарывшись в солому; цыганский пот прошибал его, но это его не смущало, он проглатывал какую-то очередную сентиментальную историю. Лошади, почувствовав, что ездовой чем-то увлечен, свернули к реке. Тонкий лед на берегу треснул, и сани провалились в ледяную воду. Лошадям это зимнее купание не повредило, а ездового отправили в больницу, и он провалялся там целых три месяца, чуть не отдав богу душу.

С тех пор он не переставал кашлять, терять в весе, и когда его призвали, комиссия военкомата единодушно решила:

— Не годен…

Это его пришибло. Он понял, что не сбудется его мечта о дальних странствиях, не суждено ему служить на подводных лодках, как мечталось, не сможет он летать на бомбардировщиках, мчаться по полям и дорогам на танке.

Вернулся он из больницы, но его уже к лошадям и близко не подпускали, тяжелой работы не поручали, люди его берегли и жалели, и он так и остался между небом и землей.

К тому же его постигло еще одно несчастье: то, что он с детства увлекался чтением, читал, можно сказать, днем и ночью, сидя у керосинки или у коптилки, значительно испортило зрение, и ему пришлось прибегнуть к очкам.

Старый бухгалтер артели стал присматриваться к очкастому молодому человеку, который как тень бродил по поселку, не зная куда применить себя, и однажды позвал его в бухгалтерию, усадил рядом с собой, достал целую пачку счетов, показал, что с ними делать, как их обрабатывать; Симха Кушнир удивительно быстро разобрался в этих документах, и дело у него пошло на лад.

Было это в начале зимы. В доме у Симхи было холодно и неуютно, а в бухгалтерии жарко топилась печь, можно было спокойно, не торопясь, просматривать бумаги, греться и безошибочно считать на счетах.

Что бы парню ни предлагали, какую работу ни подбрасывали, все у него получалось. Прошло немного времени, и все убедились, что в артели вырос отличный счетовод.

Симху Кушнира зачислили в штат бухгалтером, и он остался здесь надолго.

Здесь его все почитали и жалели, следя за тем, чтобы он окреп здоровьем, не знал лишений. Он заслужил уважение. Да иначе и не могло быть: за что человек ни возьмется, у него все отлично получается, лучше и быть не может! Все у него шло ладно, как в песне. И люди удивлялись, глядя на этого рослого, но худого парня, не понимая, откуда он так хорошо во всем умеет разобраться и все понять.

Бухгалтер — житель Винницы — был перелетной птицей: одной ногой стоял в Ружице, другой в Виннице, где жила его семья. Довольно часто отлучался он из конторы. Вместо него оставался Симха Кушнир уже в роли главного. И справлялся совсем неплохо. У него и порядка было больше, чем у винничанина.

Так как у нашего счетовода не было других забот, кроме бухгалтерских, да еще книг (писание стихов к каждому празднику и занесение в заветную книжицу важнейших событий в Ружице в счет не идет), то он в конторе, что называется, дневал и ночевал. Здесь он работал, спал на стульях у печки, варил себе обед в маленьком чугунке, кипятил чай, кое-как утоляя голод и жажду. Здесь у него были свои книги, которые он неизменно читал по ночам, а больше, собственно, он ни в чем и не нуждался.

Так проходила в конторе его жизнь. Так уходили годы.

Однажды весной он влюбился в девушку и решил на ней жениться. Но все время происходили какие-то несуразности. Она, скажем, ждала его у волшебного родника, а он, увлекшись книгой, начисто забывал о назначенном свидании и вспоминал об этом только под утро, когда девушка, возмущенная и обозленная, уже лежала в своей постели под теплым одеялом и про себя ругала неудачливого ухажера. Кончилось тем, что она ему назло вышла замуж, а он, разочаровавшись в своих чувствах, решил больше не влюбляться…

В поселке даже не заметили, когда и как старый винницкий бухгалтер уступил место своему выученнику Симхе Кушниру и тот стал главным бухгалтером артели. И дело у него пошло куда лучше, чем при старом финансисте, вечно стремившемся в свой родной город.

Так как на него свалилась гора работы, Симха Кушнир вконец позабыл о невестах и о женитьбе вообще.

Однажды осенью свалился на голову бухгалтера какой-то мрачный инспектор из района и стал проводить ревизию. Молодой, суховатый бухгалтер у контролера не вызвал особенного доверия, и он стал с пристрастием копаться в бумагах. Но как ни старался найти что-нибудь плохое в работе Кушнира, ему это не удавалось. Все сходилось — копейка в копеечку. Ни одной ошибки, ни единого нарушения. Все дела в полном соответствии, куда более четком, нежели при старом бухгалтере.