Старые долги - [12]

Вечером Майкл, промаявшись сомнениями, всё-таки пошел в коттедж мистера Ли.

— Извините, сэр, но… Вы завтра уезжаете…

— Утром. Заходи.

Коттеджи в пригороде были почти стандартными, впрочем, Ли свой, мебелью и фотографиями на стенах, сумел превратить в нечто несовременное.

— Что будешь пить?

— Что у вас есть.

— Тогда бренди. Виски кончилось.

Пьяницей Ли не был. Сейчас он налил дринк Майклу и себе на донышко. Пояснил:

— Завтра с утра надо быть со здоровой головой. За Артура.

Они выпили. Хозяин кивнул на кресло, Эйрли сел, сам Ли устроился на валике дивана. На некоторое время воцарилась тишина, прерываемая глухими звуками музыки из соседнего коттеджа.

— Ладно, Майкл Кедвин, не молчи, спрашивай…

Американец вздохнул.

— Я не знал, что у Арта есть близкая родня.

— Есть. Родители, сестра и брат, оба младше его. Ты знаешь, что в Англии запрещено госфинансирование пилотируемых полетов?

— Артур упоминал, да и так я слышал, что англичане, которые хотят стать астронавтами, принимают американское гражданство.

Ли кивнул. На церемонии в церкви он был холодным, сейчас стало видно, что всё случившееся переживается с болью, клочками нервов; серые глаза горели злым огнем, и похоже, седины в волосах за эти дни прибавилось.

— Между прочим, этот закон предложил его дед. Ну, не он один, но старик постарался. Экономист. Ну а дальше неинтересные политические склоки, но внук такого деда, подавшийся в испытатели с перспективой стать астронавтом, не был гордостью семейства.

— При испытаниях новой техники люди часто погибают, — зачем-то сказал Майкл.

— Конечно. Сказать, что экономили на запчастях — так других просто нет. Случайность…

Вот о чем газеты не писали, так о том, что «Игл» был переработкой под пилотируемый корабль английского грузовика «Скайлон», который пока только испытывался на стендах. «Игл» полетел раньше прародителя.

— Извините, сэр, но вы член внутренней комиссии по расследованию и знаете не только заключение… Как получилось, что Артур погиб, а я остался жив?

Англичанин слабо улыбнулся:

— Так бывает. Разрушение этого чертова клапана произошло уже на входе в атмосферу, то есть воздух начал из кабины выходить, а потом пошел обратно. Для тебя это ограничилось обмороком, ну а Артур… Индивидуальные особенности организмов. Ты слышал о катастрофическом извержении Везувия где-то в начале новой эры? Когда засыпало Помпеи?

— Видел кино.

— Ну так вот: описавший всё это Плиний умер от воздействия вулканических газов, а еще человек двадцать, находившихся рядом с ним, остались живы.

— А по приборам — сколько времени воздух выходил? — спросил Майкл и глотнул бренди, чтобы вопрос прозвучал как бы между делом.

— С приборами черт-те что творилось. Показания нескольких комиссия признала недостоверными.

Когда он вышел на улицу, небо еще не совсем стемнело, но если бы не яркое освещение улицы, можно было бы увидеть звезды. Клапан разрушился не при вхождении в атмосферу, в окне были звезды и черное небо. Приборы, может, и сошли с ума, но с вытекшим воздухом они должны были пролететь от десяти минут до получаса, и Артур, когда он его тронул в первый раз, уже остывал.

Перед входом в его секцию таунхауса какой-то парень возился с мотоциклом, Майкл почувствовал раздражение, такое резкое, что разболелась голова. Подойдя, он подчеркнуто холодно спросил:

— Тебе вызвать ремонтников или полицию?

Высокий парень в черной коже поднялся, поглядел дружелюбно-снисходительно:

— Спасибо, я уже сам разобрался. До встречи.

И оседлав своего «коня», поехал, довольно тихо для мотоцикла, прочь. Майкл едва не крикнул ему вслед, что с чего это «до встречи»?

* * *

Кэрдью поехал в Вашингтон, на слушанье в Национальную комиссию по безопасности на транспорте, а в Хьюстон, пообщаться в НАСА[1], отправился Траванти. Конечно, Саймон хотел бы наоборот, но злить Комиссию по безопасности не тем уровнем представительства было себе дороже. Ли позвонил из Лондона, подтвердил, что «Скайлон» сотрудничество продолжит.

Тренировки были пока приостановлены, но Майкл всё равно большую часть времени проводил в «Эллинге», так Саймон велел звать старый цех, переоборудованный под сборку «Игла», и сблокированные с ним залы с испытательными стендами, тренажерами и всем прочим. Он что-то обсуждал со второй парой испытателей — Джеком Джонасом и Луисом Ромеро, когда позвонила миссис Кэрдью и велела ему подняться в бюро.

Майкл кивнул коллегам и пошел, куда велели. Бюро называлось несколько комнат, где располагались кабинеты, лаборатория и комната конструкторов, сейчас пустовавшая, потому как не только исходные, но и поправочные чертежи по «Иглу» были закончены.

Выглянувшая из кабинета мужа доктор Кэт громко позвала его и в дверях тихо добавила:

— Еще инспектора.

В «официальной» части Саймонова кабинета сидели пожилой, хорошо одетый мужчина с сердитым лицом и молоденькая блондинка, вероятно, его секретарша, похоже, чувствовавшая себя увереннее своего шефа. У Майкла от понимания, что всё начальство поразъехалось и очередь принимать визитеров докатилась и до него, разболелась голова.

Мужчина оказался инспектором Федерального управления гражданской авиации, он требовал предъявить протоколы по полетам, док Кэт отговаривалась отсутствием Кэрдью и Брента Морни. Мистер — как его там? — Эрроусмит настаивал, а пока предложил, чтобы испытатель Эйрли показал мисс Армитедж производственную площадку.