Старые девы в опасности. Снести ему голову! - [35]

— А Терезу не пугает то, что она видит по пятницам?

— Вот то-то и странно, мсье. Да, она говорит, что ей страшно, но, с другой стороны, ясно, что ей жутко любопытно. Вот что меня беспокоит.

— Она говорила, где находится та комната? Та, что отпирается только вечером по четвергам?

— В нижней части замка, мсье. Тереза полагает, под библиотекой, двумя лестничными пролетами ниже.

— Так, сегодня у нас среда.

— И что с того, мсье?

— Мне нужен помощник.

— Да, мсье?

— Если я обращусь в префектуру, мне дадут местного жандарма, которого тут каждая собака знает. Либо пришлют ловкого малого из Парижа, но, как приезжий, он будет бросаться в глаза. А вот если в замок придет человек из Роквиля, хорошо всем известный, да к тому же приятель одной из горничных, то это ни у кого не вызовет подозрений. Вы действительно часто навещаете Терезу?

— Часто, мсье.

— Так что, Рауль?

— Так что, мсье?

— Не желаете ли в четверг вечером, с разрешения мсье комиссара, отправиться со мной в замок на поиски приключений?

— Сочту за честь, — с достоинством отвечал Рауль.

— Приключения могут оказаться не такими, как в кино. Тамошняя компания — лихие ребята.

— Понятно, мсье. Почему бы не помочь, коли так сложилось.

— Хорошо. Мы уже в Роквиле. Отвезите меня в гостиницу, пожалуйста. Я повидаюсь с женой, перекушу и к трем часам буду у мсье комиссара. До трех вы свободны, только оставьте ваш адрес и телефон.

— Ресторан моих родителей расположен за гостиницей. «Радушная улитка», улица Сарацинов, 20. Вот визитная карточка с телефоном.

— Отлично.

— Мой отец хорошо готовит. Его кухня не очень разнообразна, но он понимает толк в еде. Филе миньон — наше фирменное блюдо, мсье, а соусы прямо-таки восхитительны.

— Вы меня сильно заинтриговали. В те времена, когда в Англии знали только бифштекс, филе миньон был сладостной мечтой, и уже тогда ездили во Францию, чтобы отведать это блюдо.

— Если мсье и мадам вдруг немножко надоест гостиничный ресторан, то, возможно, они не откажутся дешево и с удовольствием пообедать в «Радушной улитке».

— Чудесное предложение.

— Конечно, мы люди простые. Но хорошее воспитание, — просто сказал Рауль, — оно проявляется во всем, и мсье и мадам не будут испытывать неловкости. А вот и ваша гостиница и… — его голос изменился, — …и мадам.

Аллейн выскочил из машины, не дожидаясь, пока она остановится. Трой стояла во дворике гостиницы, прижав ладони ко рту. Никогда прежде Аллейн не видел у нее подобного выражения лица. Взяв ее руки в свои, он почувствовал, как она дрожит всем телом. Трой попыталась заговорить, но поначалу не сумела совладать с голосом. Ее губы беззвучно прошептали: «Рики».

— Что такое? — крикнул Аллейн. — Что с ним случилось?

— Его нет, — тихо ответила Трой. — Они увели его. Они увели Рики.

4

До конца жизни они будут вспоминать эти секунды, когда они стояли в гостиничном дворике, выложенном плиткой, под палящим полуденным солнцем. Рауль с тротуара наблюдал за ними, пустынная улица пылала жаром. В воздухе пахло бензином. На противоположной стене ярким пятном алела бугенвиллея[14], а посреди улицы лежала аккуратная кучка лошадиных яблок. Уже наступило время сиесты, кругом было так тихо, что казалось, только они одни и остались бодрствовать.

— Я возьму себя в руки и не стану делать глупостей, — прошептала Трой. — Я смогу, Рори?

— Конечно. Пойдем в гостиницу, и ты мне все расскажешь.

— Я хотела бы сесть в машину и поискать Рики, но знаю, что этого не следует делать.

— Я попрошу Рауля подождать.

Рауль в молчаливой неподвижности выслушал Аллейна. Когда тот закончил, шофер сказал:

— Передайте мадам, что все будет хорошо. Все уладится. — И когда они направились к гостиничной двери, он снова крикнул им вслед: — Все уладится! Не волнуйтесь, мадам!

Войдя с улицы, им показалось, что в отеле очень темно. За стойкой с ключами сидел портье, а посреди холла стоял элегантно одетый мужчина, в отчаянии заламывавший руки.

— Это мой муж, — представила его Трой мужчине. — Рори, это управляющий. Он говорит по-английски. Простите, мсье, я не знаю вашего имени.

— Малакэн, мадам. Мистер Аллейн, я уверен, что все объясняется просто…

— Если позволите, я зайду к вам после того, как переговорю с женой, — перебил его Аллейн.

— Ну разумеется. Гарсон!

Портье с невероятно сочувственным видом проводил их к лифту. Подъем в душной кабине казался бесконечным.

Они вошли в просторную спальню, которую беспорядок, следовавший за Трой повсюду, успел сделать менее безликой. Трой стояла лицом к мужу, за ней находился балкон с железными перилами, с балкона виднелось море, сиявшее вызывающе роскошной голубизной. Аллейн пододвинул кресло, и Трой послушно опустилась в него. Он сел напротив жены на корточки, положив свои ладони на ручки кресла.

— А теперь рассказывай, дорогая. Я не могу ничего предпринять, пока не услышу, что случилось.

— Тебя не было целую вечность…

— Я уже здесь. Рассказывай.

— Хорошо.

И она рассказала. Трой изо всех сил старалась быть последовательной. Она хмурилась, когда была не уверена в деталях или когда у нее дрожал голос, и не сводила с Аллейна глаз. Он всегда говорил, что из нее получился бы отличный свидетель, и сейчас она старалась придерживаться голых фактов, но каждое слово было окрашено несказанным страхом.