Старые черти - [6]
— Нет, все в порядке, — отважно солгал Малькольм. — У меня другая проблема: как бы не растолстеть.
— Прекрасно, — с улыбкой кивнул Гарт. Маленький и щуплый, он съежился спиной к Чарли на растрескавшемся ледериновом стуле. — А как насчет… — подняв брови, продолжил Гарт.
Малькольм мгновенно догадался, ну или почти догадался, что еще секунда — и Гарт осведомится о работе его кишечника. Нужно было срочно выкручиваться, и Малькольм выпалил новость, о которой вообще не хотел упоминать, особенно в этой компании, пока сам не насладится ею сполна.
— Через пару месяцев сюда переезжают Алун и Рианнон. Возвращаются в Уэльс.
Уловка сработала. Гарт поверил не сразу, затем потребовалось какое-то время, чтобы утолить его любопытство, после чего он заявил, что в молодости не был знаком с супругами, так как обретался в Кейпл-Мерерид и подобном захолустье, зато много раз встречал одного Алуна, когда тот туда заглядывал.
— И вообще, — закончил он сурово, — согласитесь, что этот человек — фигура общенационального масштаба.
— Вот ты и соглашайся, — ответил Чарли, у которого были свои причины не слишком радоваться услышанному. — Насколько я знаю, он часто выступает по телевизору, хотя в Уэльсе этих передач обычно не показывают. Когда телевизионщикам нужен колоритный валлиец, то обращаются к нему. Ну, когда надо сказать что-нибудь проникновенное на Рождество либо насчет собак или бедных. Он дорогущий медийный валлиец. Замечательно, я готов принять его в этой роли, почти. Однако что касается Алуна Уивера — писателя или тем паче поэта… Извините, я пас.
— Ну, я не литературный критик, — заявил Гарт. — Просто все им восторгаются. Как я слышал, и в Америке о нем очень высокого мнения… Впрочем, у нас тут есть писатель.
— Нет-нет, куда мне, — смутился Малькольм. — Что я могу сказать? Конечно, многие его работы меркнут в сравнении с Бридановыми, но лично я считаю, стыдиться тут нечего. И еще кое-что. Не берусь утверждать, будто Алун ничего не позаимствовал у Бридана, однако главная причина в другом: оба черпали вдохновение из одного источника, хоть и с разным результатом. Как-то так.
— Даже если это и правда, меня ты не переубедишь. Бридан, Алун — идут они оба куда подальше. Вместе со своей писаниной.
— Да ты что, Чарли! — возразил Гарт. — Только не Бридан. И не «Под сенью кустов». Как ни крути, во всем мире эту книгу знают и любят.
— А уж книга пусть идет подальше в первую очередь. Пожалуйста, пиши о своих соотечественниках, не жалей их, высмеивай, если тебе так хочется, но не относись к ним свысока, не принижай, а главное — не выставляй их напоказ, словно причудливые вещицы в сувенирной лавке.
— Надо же, а я и не знал, что он тебя так возмущает, — заметил Малькольм после некоторого молчания.
— Ничего подобного, я совершенно спокоен. Просто раз уж человек решил зарабатывать на жизнь тем, что он валлиец, пусть идет на телевидение. Похоже, Алун сам это понимает. Иногда.
— Вот те на! — огорчился Малькольм. — Ты что, и вправду видишь все это в его поэзии, и в стихах Бридана тоже?
— Конечно. Возьми хоть это его «человек в маске» и «человек с железной улицы». Что сделал Бридан? Поиграл словами, и американцы заговорили о валлийском видении мира, по-детски непосредственном… Несерьезно!
Со свойственной ему добросовестностью Малькольм пустился в размышления, прикидывая, прав Чарли хотя бы отчасти или нет. Гарт переводил встревоженный взгляд с одного приятеля на другого, затем что-то промычал, как будто спрашивая разрешения заговорить. Чарли ободряюще кивнул.
— Вообще-то я собирался узнать… а что представляет собой его жена? Конечно, мы с ней встречались, но всего лишь раз и очень давно.
— А что жена? — переспросил Чарли. — Очень приятная…
— Рианнон Рис, когда я с ней познакомился, была самой красивой девушкой на свете! — выпалил Малькольм и вскочил на ноги, словно участник телевикторины, отвечающий на вопросы аудитории. — Высокая, светловолосая, грациозная, с великолепной кожей, глаза — серые с легким голубоватым оттенком. Настоящая «английская роза»! А характер! Скромная, сдержанная… Никогда не стремилась быть в центре внимания, но все так и вились вокруг нее. Я тоже давно не видел Рианнон — может, она и выглядит теперь иначе, — но кое-что не меняется даже за тридцать лет. Я рад ее возвращению.
Малькольм верил, что его слова прозвучали непринужденно и обыденно. Гарт внимательно слушал. Чарли осушил второй стакан, с шумом втянув последние капли.
— Ну что тут скажешь, — произнес наконец Гарт. — Превосходная речь! Спасибо, Малькольм. Буду ждать случая возобновить знакомство с… с миссис Уивер.
Он еще не закончил, как Чарли стал уговаривать Малькольма выпить по-настоящему, уверяя, что его пойло больше похоже на мочу, а потом встал. Не самое простое дело, принимая во внимание стол, стул, их ножки, а также вес и состояние самого Чарли. На выходе из комнаты он ударился пяткой о дверной косяк и сдавленно ойкнул. На мгновение замер, сосредоточился и успешно избежал опасности, подстерегавшей в коридоре, где вот уже несколько лет на полу отсутствовала большая часть плиток. Он даже не сбил со стены фотографию, на которой несколько мужчин в шляпах выстроились на фоне крытого соломой коттеджа в Ирландии или еще где-то, только слегка задел плечом.
Кингсли Эмис, современный английский писатель с мировой славой, известней у нас двумя романами — «Счастливчик Джим» и «Я хочу сейчас». Роман «Зеленый человек» (1969) занимает особое место в творчестве писателя, представляя собой виртуозное сочетание таких различных жанров как мистический триллер, психологический детектив, философское эссе и эротическая комедия.
На 1-й стр. обложки: Рисунок Н. ГРИШИНА и Г. КОВАНОВА к рассказу Клиффорда Д. Саймака «Денежное дерево».На 2-й стр. обложки: Рисунок Н. КУТИЛОВА к главам из романа Л. Лагина «Голубой человек».На 4-й стр. обложки: Фотокомпозиция И. Агафонова «Через тернии к звездам».
В конце 1953 года в Лондоне вышла книга «Счастливчик Джим», имевшая такой шумный успех, что за год выдержала 10 изданий. В ней автору удалось схватить и передать умонастроение, характерное для английской молодежи 50-х годов. Написавший ее сразу стал одним из самых популярных, если не самым популярным английским писателем послевоенного поколения. Это был преподаватель английской литературы в одном из университетов Уэльса – Кингсли Эмис.Джим Диксон работает преподавателем истории в английском провинциальном университете.
Роман «Эта русская» (1992) – одно из последних произведений знаменитого английского писателя Кингсли Эмиса (1922–1995). Может ли леди любить конюха? Комсомолец – носить галстук, а комсомолка – завивать волосы? Как наши, так и английские бабушки и дедушки, как известно, нашли свои ответы на эти «главные вопросы» своего времени. Словно предоставляя их образованным внукам пишет размышлений, знаменитый писатель сэр Кингсли Эмис ставит на повестку дня новый проклятый вопрос: «Может ли талантливый литературовед любить никудышную поэтессу?»История тривиальнейшая: лондонский профессор средних лет, человек тихий и скромный, страстно увлеченный своей наукой, женатый на особе стервозной, но не без достоинств, влюбляется в молодую девушку – и вся его жизнь идет наперекосяк… Но главное в этой истории – абсолютная бездарность уважаемой поэтессы и невыносимые моральные терзания, происходящие с профессором на этой почве: как можно любить человека, творчество которого вызывает у тебя омерзение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Известный тележурналист на великосветском вечере знакомится с девушкой наследницей баснословного состояния. Знакомство сулит массу удовольствий, телепройдохе уже мерещится шикарная свадьба, но непредвиденные обстоятельства ломают привычную схему: выясняется, что «невеста» испытывает непреодолимое отвращение к физической стороне любви. Герой ищет причины странной аномалии…О том, как удается «влюбленному» преодолеть непредвиденное препятствие, вы узнаете, прочитав эту книгу, которая на русском языке издается впервые.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.