Старшая школа Гакко. Книга 24 - [60]

— Округлим до ста! — нда…, соблазнительно, может ну его нафиг взаимовыгодное сотрудничество? Сниму банк и можно не городить всю эту тему с производством и продажей танкеров. А если еще три-четыре такие игры провести, смело можно начинать тяжелые атомные ракетные крейсера строить.

— Ооо…, — задумался Соболев, тут такие ставки, что даже с сильной картой на руках поневоле задумаешься, — Задали вы задачку, Ваше Высочество.

— Ах! Александр! — воскликнула баронесса.

— Вы настоящий мужчина! — вторила ей юная дворяночка.

А умный глазки княгини Вяземской внимательно следили за всем происходящим. Рискну предположить, что девушка влюблена в Соболева, об этом говорили ее реакции в тот момент, когда она появилась в зале. Княжна обоснованно полагала, что ее никто не заметил, поэтому не скрывала эмоций: теплый, томный взгляд, участившееся дыхание, непроизвольное одергивание непослушных локонов… Для меня под «концентрацией» этот набор красноречивее любых слов.

Однако сейчас, после отрезвляющего оргазма, хе-хе, пелена с глаз девушки постепенно начинает спадать. Елизавета не скрывает удивления, видно раньше подобное внимание к Соболеву со стороны благородных дам ей льстило, а теперь оскорбляет. Александр ведь охотно отвечает кокеткам, а внимательный взгляд может заметить, как он грязно ласкает то одну, то другую светскую львицу. Наряженный, самовлюбленный петух, герой балов и кутежей, не поэтому ли покойный батюшка был так резко против дружбы дочери и нефтяного магната?

— Ну раз Его Высочество повышает ставки то, что остается нам? — играет на публику Соболев, — Пусть будет сто пятьдесят!

— Ох! — едва не падает в обморок баронесса.

— Ах! — не поймешь дворянка так поражена суммой или проникшими под ее юбку шаловливыми пальцами игрока.

— Боги! — удивляется кто-то из зевак.

— Это слишком, господа! — звучит в толпе трезвый голос.

На лбу господина Жихарева выступили бисеринки пота. Размеры ставок невероятны даже для очень богатых людей. Спустить за один вечер двести-триста миллионов может дааалеко не каждый. Одна история, когда декларируют многомиллиардные состояния, но ведь все это земли, шахты, здания, дворцы, яхты… А столько наличных не у всякого толстосума есть под рукой, а еще и профукать этакие суммы за карточной игрой…

— Признаться, сильная карта у меня, но денег осталось не так-то уж много, — продолжает играть простачка мелкопоместный дворянин, — Ваше Высочество, иду ва-банк, у меня на счете может миллионов сто наберется, ну и пятьдесят под залог родового имения или скважин нефтяных готов обозначить!

— Я не против, но победителем может быть и господин Соболев, — обращаюсь к партнеру по игре.

— Право слово, это же игра, господа, — картинно великодушничает ловелас, под томные вздохи великосветских куриц, — Ставка принимается!

— Ну тогда, Ваше Высочество, давайте посмотрим карты друг друга и решим кто из нас останется в игре, — облегченно заключил Жихарев, надеется на выигрыш бедняга.

— Извольте, — отдаю ему свои карты и принимаю его, впрочем, мне нет особой нужды их смотреть, я ведь и без того знаю, что у кого на руках.

— Рад был играть с вами, — сдержанно кивает дворянин, мужественный человек стойко принимает свое поражение.

— Прошу вас не огорчаться слишком сильно и подождать до завершения партии, — пытаюсь завуалированно ободрить Жихарева, а то, чего доброго, наделает бед, я ведь не собираюсь обдирать его как липку.

Так как меня только что вскрывали, ход перешел к Соболеву. Уверен у мошенника осталось не так много денег. Скорее всего он играть-то начала на заемные, до того покрутился в паре салонов, набил мошну. Еще может что-то вытянул из поклонниц, поговаривают не брезгует ухаживать за обеспеченными дамами в возрасте. А когда набрал достаточную сумму, то пришел совать крупный куш. Здесь все под контролем фон Штиглица, пустышку не допустят, но скорее всего на счету Александра уже показалось дно.

— Предлагаю завершить сию грозную баталию! — опять играет на публику, — Ва-банк и вскрываемся!

Уверенный в своей победе Александр под восхищенные вздохи барышень картинно выкладывает карты одну за другой. Король, дама, валет, десятка, девятка восьмерка, все одной масти треф. Мы играем в русскую разновидность покера, так что у шулера стрит-флеш, одна из самых редких и мощных комбинаций. Пусть не самый старший разряд, но по мнению Соболева, у меня не может быть варианта лучше.

В игре всего шестнадцать старших карт: по четыре туза, короля, дамы и валета, все они помечены шулером. Три у него, три он засек у графа Иванова, опасно, но тот уже выбыл из игры, всего одна была у барона Лианозова и по две у меня с Жихаревым. Итого одиннадцать, оставшиеся пять видны по характерным рискам в колоде. Так что по нехитрым расчетам Соболева, даже если мне и удалось собрать стрит-флеш, а судя по ставкам так и есть, то старшая карта там все равно всего лишь дама.

— Вы не оставляете мне выбора, — нарочито копирую манеру павлина, раньше времени распустившего хвост, — Десятка…, валет… дама…, король…, туз!

— Что!?! Не может быть!!! — вскакивает с места Соболев, забывая о своем показном равнодушии к деньгам, — Это решительно невозможно!