Старшая сестра - [13]

– Из этого стана сталь вышла в пятнадцать миллиметров, – пояснил провожатый, – а из следующего выйдет уже не в пятнадцать, а в десять. А потом пройдёт через третий стан – и уже толщина её будет пять миллиметров. Так вот дойдёт и до трёх с половиной…

Уходя, девочки видели под навесом бунты готовой проволоки. Некоторые из них ещё светились малиновым отсветом, остывая на холодноватом воздухе.

Зина шла домой задумчивая и счастливая. Ей казалось: теперь она ещё больше любит своего отца и гордится им. Но как права была мама, когда говорила: «Не будем расстраивать его, а то ещё задумается от неприятностей, да и случится что-нибудь. Ведь работа у него опасная!»

Да, очень опасная у него работа! Чуть ошибётся, не успеет вовремя подхватить огненную змею – она вырвется из рук и прижмёт вальцовщика к стану или опояшет огненным кольцом! Хоть и защищает его железный столб, но неизвестно ведь, как повернётся и взовьётся эта живая раскалённая сталь.

Зина шла, думала об отце и совсем не слышала, что говорила ей Тамара. Зина машинально отвечала ей что-то.

– А правда, как мой отец ловко работает? – вдруг с тайной гордостью спросила она, но Тамара взглянула на неё с недоумением – видно, она говорила Зине о чём-то совсем другом…

Отец!.. Тамара тоже думала о своём отце. Но почему-то говорить о нём ей не хотелось.

ЗА ДЕЛО БЕРУТСЯ ПИОНЕРЫ

В пионерской комнате заседал совет отряда. В школе уже было тихо, только уборщицы хлопали дверьми и шаркали щётками.

Первым на совете отряда стоял вопрос о поведении Тамары Белокуровой.

– Бранить её бесполезно, – сказала Маша Репкина. – Я староста класса. Ну и что же? Я должна терпеть, что она опаздывает? Но ей что ни говори – будто не слышит. Она затыкает пальцами уши – и всё.

– На звене – тоже, – подтвердила Оля Сизова, вожатая звена. – Стали говорить, так она зажала уши и сидит.

Оля вспомнила про эту обиду и насупилась.

– Девочки, вы только жалуетесь на неё, а ничего не предлагаете, – сказала Сима Агатова. – Ну, не говорить, ну, не ругать. А что же делать? Ведь и отступиться от неё мы тоже не имеем права.

Вечно прищуренные смешливые глаза Симы в эту минуту были серьёзны и остры. Сима сейчас была не просто школьница, которая не прочь и пошалить, и понасмешничать, и пробежаться по лестнице через три и четыре ступеньки. Сейчас Сима была прежде всего пионерка, председатель совета отряда, которая должна выполнить свою обязанность, очень сложную и важную, – найти путь к сердцу человека.

– Давайте напишем про неё фельетон! – предложила Катя Цветкова, редактор отрядной газеты. – Ты, Сима, напишешь, а Зина нарисует. Можно так смешно сделать, что вся школа будет смеяться. Ой-ой! Я представляю!

И худенькая, бледная Катя рассмеялась, словно уже видела эти смешные картинки, и порозовела от смеха.

Но Зина поспешно отказалась:

– Нет, нет! Нельзя так… А если бы это над тобой вся школа смеялась? Нет, это очень обидно.

– Боюсь, что мы Тамару ещё больше этим оттолкнём, – задумчиво согласилась Сима. – Тогда с ней нам и совсем не подружиться.

– Может быть, сходить к её матери? – предложила Оля. – Пожаловаться?

– Нет, нет, – возразила Зина, – к её маме не надо ходить! Я знаю…

Сима обернулась к ней:

– Вот ты, Зина, всё: то не надо, другое не надо. Ну, а что же, по-твоему, надо?

Зина потупилась. Разглаживая на колене свой чёрный фартук, она начала несмело:

– Девочки… Может, я неверно…

– Ну, говори, говори, – подбодрила её Сима.

– Может, так сделать… Вот нам сейчас надо будет готовиться к празднику. Пускай Тамара возьмёт какую-нибудь интересную работу…

– И завалит её, – докончила Маша. – Вот выбрали её в редколлегию, а она работать не стала!

Зина поглядела на Машу:

– А может, не завалит? Девочки, вот мы будем ставить «Морозко». Будем же мы шить костюмы? Для снежинок, для сиротки Дашеньки… Пусть и она с нами шьёт!

Маша покачала головой:

– Не будет. На фартуке крючок пришить не может, а то…

– Маша! – остановила её Зина и значительно поглядела на неё. – А разве мы с тобой не поможем ей?

Но Маша не поняла её взгляда.

– А почему всё именно мы с тобой? – возразила она. – Что мы с тобой – няньки, к ней приставленные?

«Маша всё забыла! – удивилась и огорчилась Зина. – Ой! Мы же обещались…»

– Ну и что ж, что не умеет крючка пришить, – сказала она, решившись быть твёрдой, – а мы возьмём да научим. И все раньше не умели. А как начнёт костюмы шить – так ей и понравится… И подружится со всеми… Вы ещё не знаете, какая она… Она в душе хорошая…

Сима, прищурившись, слушала Зину. Глаза её опять загорелись весёлыми огоньками.

– Но до чего ж наша Зинка тихоня! И хитрая – всё как-нибудь потихоньку, осторожно, чтобы подружку свою не обидеть. Знаю я тебя! – И добавила уже серьёзно: – Мне кажется, что Зина права. Давайте так и сделаем. А поговорить с ней поручим Зине. Вот пускай Тамара в спектакле участвует, снежинку будет танцевать!

– А главное, надо подтянуть её по русскому и по математике, – сказала Маша.

– Пускай Зина поможет, раз она её подружка! – предложила Оля Сизова.

И все поддержали:

– Пускай Зина!

– Хорошо, – коротко ответила Зина.

С вопросом о Тамаре Белокуровой было покончено, и девочки с удовольствием перешли к другим делам. А эти «другие» дела были очень интересные.